Зерг по имени Маша - Сергей Валентинович Хабаров
Маша приблизилась к телу мимика и начала её осматривать. При их разнице в весе и размерах, мимик казался хрупкой игрушкой. Антропоморфной дорогой секс-куклой для богатых извращенцев. Хотя, судя по тому, какое распространение эти игрушки получили в 2030 после того, как японские инженеры стали внедрять в них искусственный интеллект, к началу фразы «богатые извращенцы» стало прилипать слово «элитные». И оно уже потихоньку вытесняло слово «извращенцы». Потому что все, и мужчины, и женщины, тайно мечтали о таких игрушках.
— Ха, подделка китайская, — выразила своё недовольство Маша, когда не нашла у мимика половых органов и анального отверстия.
Не то чтобы ей очень так хотелось, но жизнь продолжается и она грозила быть очень длинной. А вдруг ей захочется вспомнить старые ощущения? В душе-то она всё ещё любила своего парня. Но она даже не вдова, чтобы хранить верность, она труп в своём мире. И где сейчас её любимый? Они с ним даже не на одной планете, а в разных реальностях, такое расстояние не перелетит не один звёздный корабль.
— Будем надеяться, что в более совершенных версиях этот дефект исправится. Так, ну, давай пробовать. — сказала Маша, положив мимика на место и усаживаясь рядом с ним. Она закрыла глаза и прислушалась к ощущениям..
Чувства действительно были странные, руководить сразу двумя телами — это тот ещё опыт. По началу, с непривычки, всё получалось криво, но постепенно разум Маши освоился с удалённым контролем. Самое простое и первое, что у неё получилось, это открыть глаза. Потом она начала учиться двигаться. Разделить своё сознание на два тела, отрешиться от старой оболочки и сосредоточиться на новой. Не зря эта способность была доступна только владыкам. Их громадный мозг без труда переключался с мимиков на себя, даже не особо отвлекаясь. Маше же приходилось выбирать, что контролировать. Первые движения мимика сопровождались аналогичными у основного Машиного тела. Это было неудовлетворительным результатом, потому что чтобы сделать шаг мимику, нужно было сделать шаг Маше, поэтому она решила пока не ходить. У неё ещё будет время, чтобы освоиться. Вместо этого она снова начала изучать своё тело. Погладила себя по груди, потрогала лицо и волосы. Всё оказалось очень знакомым, только как бы притупленным, будто на руках перчатки, а кожа слегка парализована. Чем-то это напоминало зубной наркоз, когда начинаешь от него отходить, вроде и чувствуешь касание, а вроде и нет. И в этот интимный для Маши момент на связь вышла Седьмая.
«Здравствуй, сестра.»
Маша мысленно поскрипела зубами, да так выразительно, что Седьмая что-то услышала.
«Не поняла тебя.»
«Забудь. Просто ты позвонила в неподходящий момент.»
«Позвонила?»
«Я же сказала, забудь. Ты что-то хотела?»
«Да, я хотела тебе напомнить, что если не считать этот цикл, то ещё через три цикла вылупятся наши новые сёстры, и ты обязана присутствовать.»
«Я помню.»
«Сестра, ты помнишь, что должна сделать во время церемонии привязки сестёр к Азре?»
«Да, конечно: я должна шлёпнуть Четвёртую по её колышущейся заднице, доломать коллекцию черепов Второй и дать пинка Азре.»
«НЕТ! — даже испугалась Седьмая. — Ты должна снести яйцо!»
«Да помню я, просто шучу. Какие тут всё зануды.»
«Сестра, отнесись к этому посерьёзнее. Это вопрос жизни и смерти. Моей жизни и смерти.»
«Не переживай. Всё будет тип — топ, я успею. А хорошие новости есть?»
«Есть. Я придумала правдоподобную легенду, так что за твоё самовольное поведение тебя никто не накажет по возвращению.»
«И что за легенда?»
«Я сказала всем, что ты пошла мириться с Третьей.»
«Прям-таки мириться? Это сложно выполнимо, не могла что ни будь другое соврать? Я думала, просто помозолить ей глаза, показав средний палец и поиграть на нервах, сходив в психологическую атаку.»
«Сестра, я опять плохо тебя понимаю. Говори на языке зергов.»
«Вообще-то у меня к ней счёты. И мириться я с ней не собиралась.»
«Забудь о счётах и приложи усилие. Через три дня всё это будет неважно. Неужели для тебя так сложно унять свою гордыню и чуть — чуть потерпеть? Ты должна хотя бы попытаться.»
«Эй, я не гордячка!»
«Хи-хи ещё какая гордячка.»
«А как ты её терпишь?»
«Я стараюсь прислушиваться к голосу разума, а не чувств. Сестра, я больше не могу говорить, силы покидают меня.»
«Седьмая, я тебя услышала. Не переживай, всё будет в лучшем виде. Отдыхай.»
Седьмая отключилась, но настроение она испортила.
«Ну вот. Теперь придётся всё бросать, и ещё к Третьей каким-то образом надо подлизаться» — задумавшись, Маша, приложила руку к подбородку и почесала его большим пальцем, совершенно не обращая внимание на то, что мимик повторяет за ней все движения. — Единственный выходной за месяц — и то отдохнуть не дали. Вот как это называется?
В ответ мимик пожал плечами. Мимиком можно было управлять в двух режимах, как аватаром и через интерфейс, как обычным зерглингом. Причём во втором случае у него включалась имитация естественного поведения того вида, который он изображал. Говорить в таком режиме он, конечно, не умел, но кивнуть, улыбнуться, пожать руку или ещё что-нибудь — запросто. Всё зависит от того, насколько хорошо создатель мимика знает поведения того вида, и, поскольку Маша поведение людей знала досконально, мимик грамотно пользовался своей жестикуляцией. И даже проявлял зачатки псевдоразума.
— Ну и что теперь делать? Как замириться с этой чокнутой борцухой? При нашей встречи вероятнее всего кто — то из нас умрёт.
Мимик снова пожал плечами.
— Блин, с кем я разговариваю. С дурилкой картонной, у которой автопилотом часть моего сознания, всё равно, что сама с собой разговариваю.
Мимик показал язык и средний палец.
— Эй! Что ты себе позволяешь?! Я из тебя сейчас обратно кучу соплей сделаю.
Мимик развернулась, нагнулась, показала спортивные ягодицы, и смачно шлёпнула себя по правой ладонью. Показывая этим жестом, куда Маше идти.
— У тебя нет сфинктера, дура.
«Собеседница» в ответ надменно посмотрела, задрав бровь. Значить это могло примерно следующее: У тебя тоже его нет. Так что, кто бы говорил.
— Ладно, ладно, и что ты предлагаешь?
Мимик достал из тумбочки планшет и дал его Маше, потом сбегал за железной пепельницей и опять отдал её Маше.
— Что? Я
