Ледяное небо - Евгений Артёмович Алексеев
Кто-то перегородил мне путь, и, выхватив меч, хотел рубануть по руке. Но понял, что это командор Дамир:
— Он мой, — прохрипел он.
Мать вашу, здорово ему досталось. Бровь рассечена, кровь залила левую сторону лица, багровыми пятнами заляпала отливающие золотом доспехи — только у него они были такого цвета. На шлеме глубокая вмятина, явно от меча.
Я покачал головой, и он понял меня, убрал руку и я бросился наверх. Громкий топот ног за моей спиной — не только Дамир ринулся за мной.
Лавиной хлынули те странные существа с остекленевшим взором, смахивающие на больших кукол, с которыми мы боролись на дирижабле.
Выхватив томми-ган, я выпустил в них пару очередей. Спрятался за колонной. Они рассредоточились. Защёлкали винтовочные выстрелы, выбивая осколки из камня.
— У нас тоже есть винтовки, — услышал я горячий шёпот Грегора. — Командуй.
Я обернулся, заметив наших парней, спрятавшихся за колоннами.
Но кроме винтовок у меня было ещё кое-что.
Чёрная дыра подхватила защитников Адгера, завертела в смертельном водовороте и выплюнула бездыханные тела, свалив грудой. Меня зашатало, голова поплыла и только сильные руки Грегора не дали свалиться на пол.
Напрасно я старался — места погибших тут же заняли новые охранники. Синхронно встали на одно колено, прицелились. Оглушил залп, стоны и шум падающих тел. Кто-то из наших ребят неосмотрительно вылез из-за укрытия.
Эх, черт, я жалел, что не могу использовать здесь плазмаган. Слишком малое пространство, можно попасть под собственный огонь. Что делать?
Система будто уловила мои мучения и выдала подсказку: «Вы можете усилить удар статическим электричеством, накопив заряд». Вот оно что.
Я сжал кулак, ощущая там страшную, могучую силу, готовую разорвать моё тело на куски. Выпрыгнув из-за колонны, швырнул в охранников молнией. Пространство пронзил ослепительно-белый зигзаг, словно фотовспышкой выхватил и запечатлел на снимке замерших охранников с винтовками в руках, стены из серо-зелёного камня с потёками извести, колонны с резными капителями, пол, выложенный плитами из белого мрамора, скреплёнными латунными вставками.
Гортанные крики слились в единый вопль, и враги затряслись под электрической паутиной.
— Цельтесь в голову! — скомандовал я. — Огонь!
Канонада выстрелов. Расплылся кислый пороховой дым. Увидев, что путь свободен, я махнул рукой и сам сделал шаг, но пол предательски качнулся, уплыл из-под ног, словно при сильной качке. И как от морской болезни прилила тошнота к горлу, в глазах потемнело. Я лишь ощущал, как несётся мимо толпа, с грохотом впечатывая шаги в каменные ступени, мелькают блики на доспехах. И лица, объятые единым чувством — радостью от свершившейся победы.
Тёмная кисея перед глазами быстро исчезла, и я ощутил себя, если не полностью восстановившимся, но, по крайней мере, бодрым.
Вместе с Грегором мы поднялись по лестнице. В стене зиял широкий проем, торчали изуродованные петли, рядом валялась сорванная дубовая дверь.
Сквозь узкие высокие окна бил яркий дневной свет, заполняя зал золотистой дымкой, чертил на полу в багряных лужах светлые квадраты. И тускло отсвечивал в брошенном оружии, мечах и щитах, покорёженных доспехах павших воинов.
А на балконе в окружении воинов стоял поверженный враг, руки связаны за спиной— маловато для того, чтобы помешать колдуну.
Стоп. Пленник больше не выглядел, как Адгер. Худое смугло-янтарное лицо с блестящими глазами-маслинами. И длинная окладистая борода. Это был тот самый старик, чью статую я взорвал на площади!
Дамир шагнул к нему, бесцеремонно залез за ворот его рубахи и вытащил цепочку, на которой болталось несколько ключей. Сунул себе в карман.
— Уведите его! — скомандовал он, и добавил: — Майор, Грегор, мы должны освободить моего брата.
— А это кто был? — поинтересовался я.
— Колдун Гастогрис. Он принял облик Адгера. А сам он в темнице.
— Понятно. И что нужно сделать?
— Обыскать подвалы дворца.
Мы спустились по широкой каменной лестнице. Остановился у незаметной двери, Дамир нашёл замочную скважину и вытащил связку ключей, которую отнял у колдуна. Быстро подобрал нужный.
Когда дверь с громким тоскливым скрипом отошла, за ней обнаружилась узкая винтовая лестница. На бугристой стене с плачущими струйками воды, висел фонарь. Дамир зажёг огарок внутри него, закрыл закопчённым стеклом с паутинкой тонких трещинок. Медленно и осторожно мы начали спускаться по крутым ступенькам. Фонарь в руке командора покачивался, рисуя жуткие тени на стенах, но света давал безнадёжно мало, так что прежде чем поставить ногу, приходилось щупать пространство перед собой.
Лестница оборвались на земляном полу в узком извилистом туннеле со стенами и потолком, выложенным грубым камнем. Через пару сотен шагов он превратился в небольшое помещение, смахивающее больше на пещеру — низкий сводчатый потолок, в центре качалась от сквозняка лампа под жестяным абажуром, бросая тусклый свет. А по углам клубилась тьма.
В стены были вделаны толстые решётки,которые в тюрьмах называют «львиными», как для крупного зверья в зоопарках. Да и запашок здесь стоял похожий — мочи, дерьма, блевотины, скисшей похлёбки, и гнилого сена.
Дамир, подняв фонарь, начал обходить камеры. Я последовал за ним, заглядывая в каждую — уж, если освобождать, так всех. Не одного Адгера. Но всё были пусты.
Грохот заставил меня замереть на месте с поднятой ногой. Осторожно опустил её, огляделся. К решётке рядом приник лохматый мужик с длинной неопрятной бородой, в грязных лохмотьях. Господи, ещё один колдун? Я перехватил автомат, но Дамир вдруг отшвырнул меня, выронил фонарь. И начал лихорадочно перебирать ключи на связке. Дрожащими руками отпер и сжал мужика в объятьях.
Сцена трогательная — два братца, наконец-то, встретились, но за каким чёртом надо было тащить нас с Грегором сюда? Дамир мог прекрасно справиться сам. А я только время потерял. Развернулся, чтобы никто не видел злости на моем лице и направился к выходу.
Кто схватил меня сзади и с силой отшвырнул в сторону. Я больно шлёпнулся на задницу и матерно выругался. И хотел высказать всё, что думаю о том мерзавце, кто посмел это сделать, как волосы зашевелились у меня на затылке.
Со
