Восходитель. Том 1 и 2 - Марат Жанпейсов

— Скажи, ты был призван в Башню из посмертия или еще был жив на момент призыва? — говорю я, подойдя еще ближе.

Здоровяк в глухом шлеме чуть приподнимает голову, словно удивлен моему интересу.

— Хочешь узнать, являюсь ли я претендентом на восхождение? Что это тебе даст, Стрелок?

— В Критском лагере мне называли авантюристом, а в Фар-Дарлуке приключенцем. Думаю, ты мой современник.

— Да, верно. Я был призван в Башню, чтобы дойти до её вершины. И зря ты решил выпендриваться. Думаешь, если заработал славу на первом этаже, то и дальше можешь делать что вздумается?

— Значит, слухи обо мне уже дошли до сюда?

— Ты же не думаешь, что этажи настолько изолированы друг от друга? Бернард мне рассказал, что до тебя в последнее время поднимались только сторонники Стальных Грив, которые всегда вставали на сторону Критского лагеря. Ты слишком отличался от приходивших ранее, поэтому один из нас спустился на первый этаж и разведал информацию.

— Понятно, — я удовлетворил любопытство. — Если ты хочешь однажды добраться до последнего этажа, тебе стоит сделать вид, что мы никогда не виделись. Продолжишь бой со мной — умрешь.

— Ха, не смеши, — не похоже, что мои слова восприняты всерьез. — Пускай мы оба прошли только один этаж, я здесь с Бернардом уже давно. Для нас это уже далеко не первый штурм, и у нас есть благословение Святого Двора, полученное через Завоевателя Святынь. Не думаю, что тебе стоит меня пугать, новичок.

— Получается, после завершения квеста не обязательно переходить на следующий этаж?

— Конечно. Если хочется, можно оставаться и пробовать еще раз. Так как еще ни разу мы не смогли достать плод Древа Познаний, то администраторы позволили нам продолжать попытки. И сейчас Критский лагерь силен как никогда. А после того, как мы вкусим плод и получим обещанную силу, то на следующих этажах нам не будет равных. Возможно, мы даже станем топовой гильдией. Восходить на Башню, новичок, тоже можно по-разному: можно нестись сломя голову, становясь первопроходцем, а можно получать максимум от каждого этажа. У обеих стратегий есть свои преимущества и недостатки, — оппонент неожиданно расщедрился на объяснения. — А теперь я предлагаю тебе сдаться и не мешать нам. В таком случае ты сможешь сохранить себе жизнь и подумать над тем, чтобы на следующем цикле выбрать правильную сторону. Хотя, не уверен, что всё останется без изменений, ведь мы закончим, наконец, главный квест.

— Благодарю за подробный ответ. А что касается стороны, то я уже на верной. В жизни имеет смысл стоять только на своей стороне.

— Могу отчасти согласиться, но это тебя погубит! — игрок поднимает посох обеими руками, держа в вертикальном положении, а потом с силой бьет концом о землю.

Почва вздрагивает, а во все стороны разносится алая ударная волна. Мой барьер опять выдержал, а благодаря форме, смог это сделать с минимальными затратами психической энергии. А вот всё вокруг удар расшвыривает: камни, песок, убитые и еще живые, и даже несчастные пальмы. Стоп, не к тому пункту прибавил про «несчастность», но времени отвлекаться не остается.

Я уже знаю, что аркана может блокировать мой сильнейший навык, поэтому экономить силы не выйдет. Благо, я не лежал на боку в ожидании финального сражения, а тренировался и придумывал новые приемы. Я подхожу вплотную в врагу, мой барьер и аура из арканы соприкасаются, вызывая вибрации и пуская искры энергий во все стороны, забавный эффект, но не он мне нужен. В руке формирую телекинетический клинок, но он не может материализоваться в объекте, защищенном арканой, поэтому я концентрируюсь на кромке лезвия.

— Хочешь, покажу фокус? — говорю я, а меч в моей руке становится видимым.

Теперь это клинок, составленный из голубого пламени, которое кузнец будто сжал ударами мифического молота до состояния твердого лезвия. Но главная опасность заключается в кромке, на которой вырастают зубья. Используя принцип бензопилы и пиломечей из фантастических книжек, я сотворил новое оружие, которое вгрызается во вражескую защиту.

Зубья на лезвии вращаются по всей длине на огромной скорости, буквально распиливая магическую защиту врага. Мне не нужно пробиваться силой, только прилагать достаточно усилий, снимая у волшебной брони слой за слоем.

Получен навык «Психокинетическая режущая цепь» ур. 1

Способность псионика создать движущееся полотно психокинетических зубьев для распила материальных объектов и энергетических структур за счет огромной прочности и скорости движения зубьев.

Я не ожидал, что мои тренировки помогут получить новый навык, но реальные сложности вызывают срабатывание таланта «Адаптация», поэтому я рад тому, что столкнулся с проблемами во время проникновения во дворец султана. Это позволило мне крепко подумать над тем, как справляться с таким, ведь давить просто грубой силой может быть неэффективно, если ты не превосходишь противника хотя бы в два раза.

«И учитывая то, что появился новый навык, эту цепь необязательно использовать только в связке с телекинетическим клинком», — думаю я, продолжая давить.

Похоже, противник сильно удивился, раз прикладывает намного больше усилий, но даже призванный алый щит ему не слишком поможет. Какой бы крепкой ни была сверхъественная защита, я все равно смогу её распилить, прогрызаясь всё глубже. Щит пройден, и реликвия распадается на две части и просто исчезает, а теперь искры высекаются из массивного металлического посоха, который распадается даже еще проще, ведь площадь распила меньше.

— Стой, — успех выдохнуть оппонент, но это не та ситуация, где имеет смысл проявлять милосердие, даже для того, чтобы утереть нос администраторам, которые наверняка специально придумали подобный сценарий прохождения этажа.

Поняв, что не сможет меня остановить, другой игрок пытается перейти в контратаку, убив меня прежде, чем умрет сам, но держать барьер и продолжать пилить я могу, нужно всего концентрироваться на двух вещах. Это не так сложно, как если бы одновременных действий было три или четыре. Страшный крик становится сигналом окончания борьбы, когда посох переламывается, а зубья проникают в доспех и достают до тела. В стороны летит кровь, а потом единое туловище становится распиленным пополам.

— Ты сам избрал смерть, — говорю я трупу, не собираясь испытывать за это чувство вины.

Над телом врага, как и над другими трупами парит душа, но