Sword Art Online. Том 19. Колыбель луны - Рэки Кавахара
— Спасибо, Ронье. — Кирито хлопнул её по плечу. — Извини, что постоянно заставляю тебя волноваться.
Когда Кирито улыбнулся, сердце Ронье забилось чаще, но она изо всех сил пыталась не подавать виду. Так ничего и не заметив, Кирито сцепил пальцы за затылком, посмотрел в потолок и сказал:
— Но всё-таки я считаю, что прямо сейчас покорение этой стеньг — это и есть самая важная задача, которая стоит перед Андерворлдом.
— Что? Почему вы так считаете?
— Только никому не рассказывай. Даже Тизе и Фанацио, — вдруг попросил Кирито, и Ронье оставалось лишь кивнуть с раскрытыми от изумления глазами.
Но оказалось, что главный повод для изумления ещё впереди.
— Если Ничего не сделать, рано или поздно снова вспыхнет война.
— Н-но как же так… Мы ведь только что заключили мир… — задыхаясь, проговорила Ронье.
— Увы, долго он не продержится. — Кирито покачал головой с мрачным видом. — После разрушения Великих восточных врат и начала торговли между мирами сюда повалили гости из мира тьмы. Пока что они всего лишь наслаждаются необычными для себя пейзажами и едой. Но уже скоро они поймут, что между двумя мирами есть ключевая разница.
— Разница?
— Да. Земля в мире людей невероятно плодородна, а в мире тьмы — совершенно бесплодна. Ты ведь и сама видела их красные небеса и похожую на пепел почву… Единственное исключение — плодородный пояс вокруг их столицы Обсидии, но этим городом владеют люди, а не остальные расы. В гоблинах, орках, ограх и гигантах медленно, но верно копится раздражение. Мы с Асуной пытались озеленить земли полулюдей, но тщетно. Им безнадёжно не хватает ресурса пространства… то есть священной энергии.
Ронье безмолвно внимала словам Кирито.
Действительно, в её памяти навсегда отпечатались пустоши мира тьмы, но до сих пор она принимала это как данность. Ей и в голову не приходило как-либо изменить положение дел.
— Кирито… я… — пробормотала Ронье.
Кирито посмотрел на неё своими чёрными глазами и мягко улыбнулся:
— Извини, Ронье. Не подумай, я ни в чём тебя не обвиняю. Ничего не поделать, просто Андерворлд устроен так, чтобы провоцировать конфликты между обделённым ресурсами миром тьмы и благополучным миром людей. И создатели мира добились своей цели: разразилась война, и погибло множество людей, хоть нам и удалось избежать худшего. Теперь мы должны не допустить повторения войны ради тех, кто отдал свои жизни за мир.
— Но как вы собираетесь…
— Есть только один выход. Полулюдям нужны не возделанные с огромным трудом пограничные земли, на которые их прогнали, а собственная страна, которой они могли бы гордиться. Настоящая страна, в которой их бы не называли полулюдьми.
— Настоящая страна…
Ронье с трудом успевала понимать смысл сказанного Кирито, но почему-то эти два слова мигом сложились в её голове в цельную картину.
Она видела лишь земли горных гоблинов, которые живут далеко в скалистых краях, к северо-востоку от Великих восточных врат. На этой земле не родится зерно, в реках нет рыб — это настоящие пустоши.
К тому же гоблины недавно потеряли двух вождей — Обдиралу и его сына Соскребалу. У них только-только появился новый вождь, так что восстановление продвигалось крайне медленно. Если бы в Дарк Территори, как в былые времена, все решала сила, горных гоблинов уже давно бы истребили гиганты, орки или даже их равнинные сородичи.
Когда Ронье посетила земли горных гоблинов в качестве спутницы Кирито, она потеряла дар речи, увидев, как больных бросают на тонкие соломенные подстилки и как дети тихо скулят от голода. Поставки из мира людей помогли избежать худшего, но они не могли в корне исправить положение. Всё сводилось к тому, что эта бедная земля не могла прокормить плодовитое население.
Однако Ронье до сих пор не задавалась вопросом «что дальше?» — вернее, она заставляла себя забыть об увиденном и не думать больше о гоблинских детях, которые жадно вырывали из её рук чёрствые, невкусные, но хорошо хранящиеся булки и с упоением грызли их.
Мир людей продолжал посылать гоблинам припасы. Ронье убедила себя в том, что этого достаточно, и заглушила свою совесть, которая пыталась напомнить ей, что сама она живёт благополучной жизнью пусть не слишком важной, но аристократки.
Но когда Кирито заговорил о «настоящей стране», Ронье невольно осознала: гоблинские пустоши — не страна и даже не край. Это колония изгнанников. Место, сама жизнь в котором — уже наказание.
— Кирито… я… я…
Ронье опустила голову и уронила вилку на блюдце с недоеденным тортом.
Быть аристократом — это в первую очередь огромная ответственность, а потом уже привилегии. Знать обязана всегда сражаться ради обездоленных — это называется noblesse oblige.
Вот урок, который Кирито преподал ей два года назад, когда она была всего лишь младшим кадетом и ещё ничего не знала о мире.
«Но я совсем забыла о его словах… Нет, дело не в этом. Я никогда не считала гоблинов людьми. Я жалела их, но где-то в глубине души считала, что ничего нельзя изменить…»
Слезинка упала на белое блюдце. Цукигакэ взволнованно прогудела, а Кирито протянул руку и потрепал Ронье по волосам.
— Прости, Ронье. Я знал, что могу задеть тебя своими словами, — проговорил он как никогда мягко. — Но тебе не стоит так обвинять себя. Мир людей может позволить себе помогать миру тьмы, потому что мы перестали тратить огромные деньги на императоров и старших аристократов и быстро оправились от собственных потерь. Это заслуга многих людей, в том числе и твоя, Ронье. Поэтому ты тоже сделала всё возможное, чтобы помочь им.
— Вы… так думаете?
— Я уверен. Я посещал горных гоблинов ещё несколько раз, и их дети хорошо помнят тебя как человека, который поделился с ними хлебом.
По щеке девушки побежала ещё одна слезинка, но на этот раз вызванная другими чувствами. Кирито достал платок и вытер её.
Ронье пришлось напрячь все силы, чтобы не броситься к Кирито на грудь и не разрыдаться, уткнувшись носом в его одежду, Сдерживая слёзы, она подняла голову и слабо улыбнулась:
— Большое вам спасибо. Мне уже лучше… Извините, что заплакала посреди вашей речи.
— Да я, ещё когда ты была младшим кадетом, понял, что ты плакса, — усмехнулся Кирито.
Ронье надулась и обиженно посмотрела на него, хотя на самом деле ей вновь пришлось с трудом побороть колющую боль, пронзившую грудь. Заглушив её чаем и моргнув, побеждая последние слёзы, Ронье ответила:
— Так… в целом я разобралась, о чём вы думаете. Гоблинам,
