Попадос. Месть героя. Том четвертый - Антон Владимирович Топчий
Смирившись, что отряд рыцарей «безвозвратно потерян», он даже перестал смотреть в их сторону. Успокоившись, он продолжил наблюдать, как сражаются две армии, будучи при этом уверенным, что каким бы могучим не был мастер клинка, ему не удастся кардинально переломить ход сражения.
И стоит отметить, что в значительной степени Каулус был прав. Мастера клинка, которых знал мир Вэрдана, не могли бы повлиять на столь глобальное сражение. Слишком много рыцарей было с обеих сторон, и как бы ни был силён воин, он не смог бы одолеть даже тысячу эстанских солдат, не говоря уже о целой армии. Он бы просто выдохся, у него закончилась бы мана, а руки устали бы настолько, что он не смог бы поднять свой меч.
* * *
Прошло не так уж много времени, не более получаса. Два войска всё также нещадно сражались, пытаясь одолеть друг друга. Каратос тем временем заняв достаточно высокий холм, наблюдал за боем сравнительно издалека. В его распоряжении было ещё несколько резервных отрядов рыцарей, не меньше трёх сотен в сумме. Но заткнуть их было пока некуда. Да и не зачем. Поэтому он их придерживал на всякий случай.
— Конечно, хорошо, что мы побеждаем, — недовольно подумал он, продолжив свою мыль, — но скольких мы потеряем в этом сражении? — Вопрос был слишком актуальным и острым, особенно учитывая тот факт, что основные силы противника находились на противоположном берегу реки. И ответ, который крутился в голове у Каратоса, был слишком неприятным и даже немного раздражающим. Он мог потерять как минимум треть войска, и это при условии, что эстанцы начнут отходить в сторону моста. Собственно именно поэтому он не перекрывал им путь к отступлению, надеясь, что оставшиеся в Зоргане маги и лучники смогут неплохо проредить их ряды, а сам факт поражения, нанесёт серьёзный удар по боевому духу вражеской армии.
— Что ж с этим в любом случае, пока ничего не поделаешь, — печально вздохнув, подумал Каратос, а затем, обращаясь к одному из своих адъютантов, произнёс, — Вальт, я смотрю, господин Григорий уже возвращается. Будь добр, встреть его и приведи ко мне.
— Слушаюсь ваша светлость, — поклонившись, ответил адъютант и сразу же отправился выполнять приказ.
Вальт хорошо видел как буквально минут десять назад, Григорий, со своим небольшим отрядом вверг в бегство две сотни эстанских воинов, половина из которых ко всему прочему являлись рыцарями. От чего его уважение к Грише очень резко возросло. Если до этого он воспринимал его как невесть как затесавшегося в высшие круги выскочку, то теперь от предвкушения довести его до командующего, он почти бегом мчался к нему на встречу, фантазируя, как встретит эдакого героя из древних саг.
Но когда Вальт наконец добежал до Григория, то представшая перед ним картина была далека от его фантазий. Вместо героя в сияющих доспехах он увидел скорей грязного оборванца. Засохшая кровь эстанских солдат, покрывала большую часть ранее бежевого плаща, в котором был «герой» тем самым хорошо дополняя и смешиваясь со следами грязи, которых также хватало на парне. Во множестве дыр, когда-то добротного доспеха, зияла, а местами даже торчала ткань поддоспешника. Но всё это меркло в сравнении с лежавшими на снегу рыцарями, одежду и броню которых можно было только выбросить.
Единственным же среди этой толпы оборванцев, кто хоть немного походил на героя, был рыцарь в чёрных доспехах, который входил в личную команду Григория. Доспехи этого бравого воина были целыми. Лишь несколько царапин и вмятин можно было с трудом разглядеть на них.
— Видимо вот он, настоящий герой того сражения! — Подумал Вальт, напрочь забыв про открытый Гришей портал, и теперь старательно сдерживая эмоции, чтобы не высказать свои мысли. — Как столь бравый воин может подчиняться этому выпендрёжнику⁈ — Продолжил он свои размышления, подходя ближе. — Господин Григорий, — произнёс он, старательно сдерживая свою неприязнь, — его светлость Каратос Гурс, желает видеть вас.
Гриша, вскользь посмотрев на адъютанта и подумав о чём-то своём, с незначительной задержкой, будто игнорируя Вальта, сказал, — рыцари могут отдыхать, остальные со мной.
Глядя на это, адъютант недовольно скривился, посчитав, что Григорий мало того что не выявил к нему должного уважения, так ещё и должен был идти один. Но помыслив рассудительно, промолчал, посчитав, что с этим пускай лучше разбирается Каратос.
Эпилог
Переломный момент
Сражение двух армий всё также продолжалось. С первого взгляда можно было подумать, что безоговорочно побеждает афнийская сторона, хотя это было далеко не так. В какой-то степени силы были равны, так ещё с обеих сторон в сражении выступали рыцари, закованные в броню и стремившиеся в первую очередь сохранить свою жизнь, а лишь затем, ранить или убить противника. Как следствие всё лишь способствовало длительному и затяжному бою, который мог продлиться далеко ещё не один час.
Тем временем, пока вверенные ему войска сражались, Каратос неотрывно смотрел на поле боя. Он хорошо понимал, что происходит далеко не то, что ему бы хотелось. Вражеских войск было куда больше, чем он рассчитывал, а эстанские командиры, показали себя с лучшей стороны. Хоть противник к этому моменту и потерял большую часть кавалерии и значительную часть копейщиков, но в тоже время, вовремя прикрыл их «железным панцирем» рыцарей, сумевших сдержать афнийские войска.
Единственным преимуществом, которое было у вверенного Каратосу войска, являлись маги, которые, к сожалению, были далеко не всесильны. Да, безусловно, они вносили свой вклад, но по большей части, они являлись лишь магами-подмастерьями с трудом владеющими базовой магией. Как следствие, лишь единицы из афнийских чародеев могли пробить рыцарскую броню, что вызывало серьёзные сомнения в эффективности отряда из трёхсот вот таких вот магов.
Каратос обеспокоенно посмотрел на северо-восток, куда как раз, буквально минут пять назад, отправился Григорий. — Пятьдесят рыцарей и двадцать магов, плюс его собственные «коллеги», — подумал он, глядя на то, как небольшой отряд отдаляется в упомянутом направлении.
Авантюру, которую предложил Гриша, было сложно одобрить, и если бы её инициатором был не он, а кто-то иной, то Каратос, конечно же отказал тому. Командующему до сих пор было не по
