Исход - Александр Цзи
— Ого!
— Республика Росс не имеет одного правителя, потому что считается, что единоличный правитель рано или поздно применит насилие по отношению к народу. В Республике Росс правит Коллективный Договор, в котором участвуют все жители страны.
— Ничего себе!
— У них есть что-то вроде религии Доброй Воли. Запрет на насилие прописан в катехизисах. Разрешено только Ответное Насилие.
— Насилие в ответ на насилие? — уточнил я.
— Наверное, да. Я не знаю, в книгах это не расписывалось.
— Хорошо, продолжай.
— Еще в их религии есть много про какое-то Оружие Доброй Воли.
— Ничего не понял, но очень интересно, — заключил я. — Ладно, погнали дальше? Расскажешь во время стоянки.
Витька предложил:
— Давайте лучше подождем поезд!
Я уставился на него.
— Думаешь, он при виде нас остановится?
— Кто ж его знает? Глядишь, и остановится. Попытаемся.
— Поедешь в Республику Росс?
— А че нет? Про Отщепенцев мы ничего не знаем. Вообще-то мы считали всех, кто живет в Поганом поле, Отщепенцами. Кира вот и ее племя для нас Отщепенцы. И Решетников. И Дети Морока… Может быть, мы постоянно общаемся с Отщепенцами и не понимаем, что это они и есть. А в Республике Росс делают вот такие мусоровозы и комбайны, с технологиями у них все отлично. Может, с этими россами жить лучше?
Я с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться в голос и не показаться сумасшедшим. Цели нашего долгого путешествия размывались, и скоро может оказаться так, что мы вовсе потеряем цель и будем бессмысленно скитаться по Поганому полю до конца своих дней. С целью удивительным, волшебным образом связана надежда, и если исчезнет цель, исчезнет и надежда.
И все-таки в словах Витьки был резон. Не надо сходить с ума и зацикливаться на Отщепенцах, наша основная и незыблемая цель — найти место, где мы остановимся и пустим корни. Если Республика Росс — высокотехнологическая страна, значит, в ней есть библиотеки. Кира будет счастлива, и мы с Витькой тоже.
Я издал звук, напоминающий одновременно смешок и всхлип, и сказал:
— Подождем поезд.
* * *
Лагерь разбили возле гравитационной дороги у подножия низкой сопки с подветренной стороны. Ветер тем не менее изрядно досаждал и действовал на нервы, угощая нас жаркими и сухими оплеухами. Витька с трудом вырыл бездымный костер в твердой глинистой почве, пронизанной жесткими корнями степной травы, а я поставил палатку. Свой шатер Кира возвела сама, путаясь в хлопающей на суховее ткани, потом мы с ней вместе соорудили навес, чтобы сидеть в тенечке и наблюдать за равниной. Лошадей Кира стреножила и пустила пастись.
До сумерек по “дороге” не прокатился ни один поезд, а также не было заметно никаких признаков обитаемости равнины. Вечером опостылевший ветер поутих, мы включили гирлянду и расположились вокруг потухшего костра, разведенного из срубленных веток колючего кустарника. Ночью решили дежурить по-очереди, чтобы не пропустить поезд. Никто из нас не знал возможностей гравитационного поезда, способен ли он быстро останавливаться, но гирлянду мы включили на постоянное свечение — нас должны заметить.
Если же до утра поездов не будет, мы двинемся вдоль “железной дороги” в западном направлении, где, по словам Киры, расположена Республика Росс. Ждать дольше нереально — рядом нет источников воды.
Ночь в степи — теплая, наполненная запахами разнотравья и пением сверчков, с низкими яркими звездами на огромном небосводе — понравилась мне едва ли не больше, чем ночи в горах. В горной местности по ночам сыровато, и небо вечно заслоняют неприкаянные тучки. А здесь небо было свободно от завес, и звездные россыпи с туманностями вращались над нами в вечном и захватывающем танце.
Кира допоздна рассказывала о прочитанном в исторических книгах. В частности, о Третьей и Четвертой мировых войнах. Третья называлась Информационной, а Четвертая разразилась после поголовного “чипирования” и касалась поединков “рейтингов” среди “Изъявителей желания народа”. Нейрочипы объединили человечество в своего рода “мозговой интернет”, в котором постоянно проводились разнообразные выборы. У представителей власти был рейтинг, который определял степень их влияния в обществе, и за этот рейтинг Изъявители готовы были, как я понял, укокошить мать родную.
Власть практически во всех государствах пережила сложный и корявый процесс децентрализации, у каждой группы людей, объединенной какой-либо идеей или проблемой, был свой Изъявитель, который при поддержке электората и достаточно высоком рейтинге имел право начинать локальные войны. В итоге эти войны переросли в дурдом под названием Война Всех Против Всех.
Борьба рейтингов подстегнула научные открытия в области нейрочипов. Именно тогда появились первые “маги” — люди с необычными способностями, которые обеспечивались нейрочипами.
Разумеется, никакой реальной магией на самом деле и не пахло. Речь шла исключительно о проапгрейденных ментальных способностях и улучшенных физических вроде запредельных силы и ловкости. Книги из библиотеки Киры ничего не могли поведать о Знаках и их волшбе.
Убывающая луна в фазе одна четверть поднялась высоко на звездный небосклон, когда Витька, уже с час как сонно клюющий носом, удалился в палатку, а Кира без смущения широко зевнула и тоже ушла спать в шатер. Я остался дежурить, сидя на раскладном стульчике на вершине сопки, откуда открывался вид на все четыре стороны.
Во время моего дежурства не случилось ничего особенного, если не считать того, что с сопки я внезапно различил в ярком лунном свете ведьмин круг, сложенный из белых валунов, но без дольмена, в трех десятках метров от нас за возвышением. Ведьмин круг не светился и никак себя не проявлял. И все же с помощью допарта я уловил легчайшие потоки энергии…
Но угрозы я не чувствовал. Не то что в лесу Морока. Но тогда мы подвергались воздействию этой сволочи в маске.
От нечего делать я сканировал окружающее пространство и пытался понять, где находятся Отщепенцы. СКН упрямо показывал на юг. Чем дальше на юг, тем жарче и суше погода. Отщепенцы что, в пекле живут?
Когда меня сменила Кира, я спросил ее о ведьминых кругах.
— Они появились одновременно с Поганым полем, — шепотом ответила она, чтобы не разбудить пацана. — Самые новые книги в моей библиотеке были напечатаны сразу после Катастрофы и появления Поганого поля. Если и проводились исследования Ведьминых кругов, то в библиотеке этого нет.
Утром Витька был в лучшем настроении, чем накануне. Вероятно, отошел после трагедии в деревне Замороченных или утреннее дежурство освежило и пошло на пользу.
