Ваше Сиятельство - Александр Евгеньевич Сухов
Превозмогая слабость, с кряхтением, будто старый дед, принял сидячее положение и оперся спиной о шершавую стенку. Осмотрев камеру более пристальным взором, по достоинству оценил тюремный минимализм.
Из мебели лишь спальная полка, которую, по всей видимости, днем поднимают и запирают на замок, чтобы заключенному жизнь медом не казалась, поскольку сидеть кроме как на полу тут больше негде. А к чему приводит контакт пятой точки с холодным бетоном общеизвестно. Простатит и геморрой, уверяю вас, не самые страшные заболевания, есть кое-что и посерьезнее.
Из объектов гигиенического назначения дырка в полу, из которой в камеру поступает загрязненный вонючими флюидами воздух. В метре правее «очка» на высоте сантиметров восьмидесяти из стены торчит водопроводный кран. Под краном на полу углубление в виде неглубокой чаши с дыркой для стока воды посередине. Полочки для мыла и прочих туалетных принадлежностей не предусмотрено, как и самих туалетных принадлежностей. Похоже, чистить зубы и бриться арестантам не полагается. Туалетной бумаги также не наблюдается, на крайняк, какой замызганной газетенки также не имеется, чем хочешь, тем и подтирайся. В процессе осмотра также обнаружился источник навязчивой капели. По всей видимости, либо кран не закрутили до конца, либо прокладка приказала долго жить.
Подчиняясь позывам организма, встал, подошел к крану напился. Вода, неожиданно, оказалась на вкус вполне приятной без обычного для изношенных водопроводных труб привкуса ржавчины. Утолил жажду и ощутил позыв противоположного рода. После освобождения мочевого пузыря от скопившейся там жидкости вернулся на прежнее место, поскольку сил на более тщательное обследование помещения не осталось. К тому же, вряд ли я найду здесь что-нибудь полезное или, хотя бы, интересное для себя.
Прилег, задремал. Проснулся от громкого звука проворачиваемого в замочной скважине ключа. После чего до моего слуха донесся душераздирающий скрип несмазанных дверных петель. Глаз открывать не стал, прикинулся спящим.
— Бля, Феликс, всякий раз захожу сюда и как серпом по яйцам от этого скрипа. Смазывал и жидким машинным маслом, и солидолом, даже сливочного не пожалел, все одно, эта сука скрипит, как проклятая.
— Да лан те, Витёк, уж больно ты нежный. Не обращай внимания. Скрипит и пускай себе скрипит. Может, так оно и задумано истинными хозяевами нашей планеты.
— Да ну тебя, Фил, вечно в твоей башке каша насчет всякой конспирологической ерунды. Сам себе понапридумываешь всяких рептилоидов, инсектоидов и прочих иномирцев, потом людям мозги компостируешь, де, мы не хозяйва собственного мира. Кстати, шапочку из фольги чо не носишь? Валяется на полке без дела. Гы-гы-гы!
На что тот, кого звали Феликсом, обиженно пробубнил:
— Смейся-смейся, Емеля, твоя неделя. Вот когда легализуются, иномиряне, да как объявят всех землян своими рабами, тогда всему миру станет ясно, кто был прав, а кто тупо изгалялся над умными людьми…
— Ага, прям щас помчался, гы-гы-гы! в ближайший «Меридиан» или «Вектор» харчами запасаться и ружьишком супротив восставших мертвяков и разумных ящериц обзаводиться. Гы-гы-гы!
Блин, какой же противный смех у этого Виктора! Лошади со своим ржанием нервно курят в сторонке. Не хотел бы я оказаться в одной компании с таким весельчаком.
Тем временем, парочка перестала болтать на отвлеченные темы. По звуку шагов я определил, что направляются ко мне. Я покрепче зажмурил веки, мол, сплю и прошу меня не беспокоить. Не вняли. Неожиданно в мою бочину прилетел чувствительный пинок чем-то тяжелым и тупым, похоже, носком ботинка оприходовали. Затем раздался голос сторонника версии заговора Феликса:
— Эй, парень, кончай дурака валять! Следящий артефакт маякнул, что ты уже проснулся, даже поссать успел сходить. Так что мухой соскочил с лежака! По правилам внутреннего распорядка лежать заключенному в дневное время не полагается. И так, слабину дали, пока ты находился в отключке.
Деваться некуда, пришлось «просыпаться» и, дабы не получить очередной болезненный удар, срочно покинуть нары.
— Так-то оно будет лучше, — Виктор сноровисто прислонил нары к стене сунул в отверстие массивный ключ и зафиксировал лежак в положении недоступном для отдыха заключенного. Ты, паря, покедова погуляй, мышцы разомни. Скоро обедом кормить тебя будем.
Тут настал черед и мне поработать артистом. Скуксившись, будто от страха, жалобным голосом глубоко подавленного человека взмолился:
— Мужики, скажите, хоть где я нахожусь? И сколько времени провалялся в отключке?
На что Виктор, с ехидной ухмылкой на наглой физиономии просветил меня:
— Знамо где, в тюрьме Их Сиятельства графа Астраханова Тимофея Геннадьевича. Не знаю, вьюнош, за какую провинность ты сюда попал, но скажу тебе, что выход отсюда, как правило, один и он на тот свет, ибо с врагами наш граф не церемонится. Вообще-то, возможны варианты твоего ухода вплоть до того, что ты сам будешь умолять чтобы тебя лишили жизни. Хотя, это вне нашей компетенции, пыточными и допросными делами у нас занимается Ерофей Порфирич Чудинов. Разумеется, ты с ним познакомишься довольно скоро. А насчет срока твоего пребывания у нас, ты здесь чуть более суток пластом валяешься, никак в чувства не приходил. Ну всё, очухался, жди обеда, ну и встречи с господином Чудиновым. Нары отомкнем ровно в десять вечера. Счас половина первого.
После этих слов стражи покинули камеру, оставив меня наедине с моими крайне невеселыми мыслями.
Глава 19
Глава 19
Ерофей Порфирьевич Чудинов вполне оправдывал свою фамилию, то есть оказался человеком с изрядной чудиной. То песню запоет во всю луженую глотку, то анекдот абсолютно несмешной расскажет, то случай из своей богатой на события жизни закоренелого садиста. При всех прочих обстоятельствах, я может быть, и повеселился бы вместе с палачом, но не сегодня, поскольку нахожусь на дыбе в подвешенном состоянии. Кончики пальцев ног едва касаются холодного каменного пола подземелья, предоставляя возможность хоть как-то ослабить боль от натянутых будто гитарные струны сухожилий и вывернутых плечевых суставов, отчего пытка кажется еще более изощренной. Но я не ропщу, мой ход впереди, и я не упущу нужный момент, уж поверьте.
В пыточную меня доставили примерно час назад. Обещанный обед так и пролетел мимо моего желудка, поскольку караульным поступила другая команда. Фил и Витёк, сковали мои запястья наручниками за спиной и, подхватив под белы рученьки, буквально навесу куда-то потащили. Нехилые ребятки, поскольку масса моего организма не меньше центнера.
По пути стараюсь примечать самые незначительные нюансы, мало ли, пригодится.
По неплохо освещенному электрическим светом коридору мимо десятка дверей, по всей видимости, такие же камеры, как моя, меня
