Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 3 - Сергей Алексеевич Евтушенко
Обычно подобные надежды разбивались вдребезги примерно через пять минут после того, как я о них вспоминал. Но сегодня удача была на моей стороне.
Одна из закрытых дверей, почти сливающаяся со стеной, вдруг взорвалась изнутри, разлетевшись дождём из щепок. Сломанная марионетка вылетела из проёма со скоростью пушечного ядра, врезалась в стену и осталась лежать без движения.
Я затормозил и осторожно заглянул внутрь.
До этого момента мне казалось, что все комнаты здесь были сравнительно маленькими, но это помещение впечатляло. Огромный зал, не уступающий бальному, представляющий из себя нечто среднее между цехом по сборке, творческой мастерской и пыточной камерой. Марионетки и части марионеток были повсюду — неудивительно, поскольку именно тут их и собирали. Большая часть зала тонула во мраке, так что о всех деталях процесса оставалось догадываться, но немногие освещённые участки давали достаточно информации.
В открытую деревянную форму, усеянную изнутри тысячами тонких игл, добровольно шагает одурманенная танцовщица. Форма хищно захлопывается и падает на бесконечно длинную ленту конвейера, после чего та уносит её в темноту. На одном участке форму окунают во что-то, напоминающее дымящуюся кислоту, на другом, отсекают и заново пришивают все конечности. Покуда на выходе не возникает двухметровое пугало, подвешенное на невидимых колдовских нитях.
Я не успел сходу осознать непередаваемое сумасшествие этого процесса. Во многом потому, что в зале царил хаос сверх необходимого — и источник этого хаоса оказался мне знаком. Бенедикт, помощник Анны, в своём неизменном старинном костюме и низко надвинутой шляпе-котелке, расшвыривал марионеток, словно те были сделаны из бумаги. Расшвыривал он их не просто так — за его спиной, в дальнем углу сидела сама Анна, свернувшись в защитной позе, словно смертельно напуганный ребёнок. Деревянные фигуры наступали и тянулись к ней, не обращая ни малейшего внимания на её грозного защитника.
Заметив меня, Бенедикт ухмыльнулся — ещё шире обычного — и на пару секунд ускорился настолько, что обратился в тёмный вихрь, сметающий всё на своём пути. А затем он исчез, как исчезает вихрь — почти бесследно, оставив лишь медленно оседающую на пол тёмную пыль. В радиусе десяти метров от Анны не осталось целых марионеток, а остальные застыли, повернувшись в мою сторону и прикладывая ладони к щекам.
— Анна! — я бросился к ней, не обращая внимания на жутких кукол с чёрными провалами глаз. — Анна, ты цела⁈
— Виктор… Вик…
Она подняла на меня заплаканное лицо, и только сейчас я заметил, что на ней больше не было карнавальной маски. Изысканное вечернее платье было изорвано до состояния жалких лоскутов. Мой собственный костюм, хорошенько потрёпанный людьми-насекомыми по дороге, на контрасте с ней смотрелся как новенький.
К счастью, кроме рваного платья, а также нескольких видимых ушибов и царапин Анна не пострадала. Я помог ей подняться, стараясь не задерживать взгляд на обнажившихся соблазнительных формах. Не место и не время — мягко говоря.
— Идти можешь?
Она слабо кивнула, я подставил плечо, и мы пошли к выходу, мимо всё ещё остолбеневших марионеток.
— Что стряслось? — наконец спросил я, не в силах сформулировать более внятный вопрос.
— Я… я не рассчитала, когда создавала маски. Переоценила свои силы. Когда началась подготовка к представлению меня автоматически посчитали не гостем, а слугой. Расходным материалом, что можно выдернуть из зала и поместить… в это место.
Анна ощутимо содрогнулась от отвращения, и я инстинктивно приобнял её за плечи.
— Что с Бенедиктом? Как он сюда попал?
— Он воплотился, когда им почти удалось… — Анна снова вздрогнула. — Когда моя жизнь была в опасности. Он защитил меня, но перестарался. Скоро они поймут, что подготовка сорвалась.
— Нам надо выбираться отсюда.
— Рано, — прошептала она.
— Ты с ума сошла? Чудо, что меня не засекли до сих пор, а из тебя вообще попытались сделать одну из этих хреновин!
Я раздражённо кивнул в сторону ближайшей марионетки — та всё ещё не делала попыток сдвинуться с места.
— Другого шанса не будет, — повторила она то, что говорила ещё на балу. — Дверь где-то рядом.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю.
И чужой внутренний голос подтвердил — она права.
— Так что, блин, за этой дверью?
Мы выбрались в коридор, и Анна уверенно повернула налево — туда, где я ещё не был. Было видно, что каждый шаг даётся ей с некоторым трудом — видимо, я неверно оценил её повреждения. Но останавливаться она явно не собиралась.
— Источник силы, — наконец сказала она, когда мы отошли от входа в «сборочный цех». — Бесценный подарок от спонсоров для всех гостей, запланированный на торжественный финал бала.
— Но нам он, понятное дело, нужнее.
— Не нам. Полуночи.
Я не успел уточнить подробности — сзади раздался топот десятков деревянных ног. Марионетки очухались и бросились в погоню, протягивая непомерно руки вперёд, как зомби из дешёвого хоррора.
Три выстрела из Райнигуна я уже потратил. Осталось всего два, и их хотелось приберечь на более серьёзную угрозу. Оглянувшись по сторонам, я схватил валяющийся на полу железный штырь длиной в полметра, и встретил первую из ростовых кукол сокрушительным ударом в голову. Голова разлетелась щепками дерева и ошмётками мяса, пока остальное тело медленно и ненатурально опускалось на пол. Штырь своё дело сделал, но слегка погнулся.
Эх, сюда бы мой любимый полэкс!
Теперь мне приходилось распределять усилия между тем, чтобы отбиваться от марионеток и не отставать от Анны. Временами нам удавалось оторваться, перегородив коридор декорациями, но впереди распахивались новые двери, откуда возникали новые деревянные враги. Иногда к ним присоединялись кошмарные музыканты, но основная их масса, видимо, была всё ещё занята на балу. За каких-то пятнадцать минут побега и сражения я сменил два штыря и четыре одинаково
