Мир Сценариста. Трилогия (СИ) - Погуляй Юрий Александрович

— Это решено, брат!

— Нельзя делать то, что позволено лишь Богам! — тут же отреагировал здоровяк. — Нельзя этого делать!

— Простите… А что конкретно нельзя делать? — вклинился в их беседу я. Оба викинга проигнорировали вопрос. Харальд и побратим воткнули друг в друга многозначительные взгляды. Немая дуэль длилась недолго — Леннарт сдался.

— Ну, теперь-то стало гораздо понятнее, — сказал я. — Но соглашусь, дурацкая затея. Нельзя так делать!

— Помолчи, шут, — рыкнул Харальд.

Наконец мы оказались у низкого дома с тростниковой крышей. Бревна потемнели от времени. Здесь точно никто не жил. Какой-то склад? Еще что-то чудесное вроде бесполезного огнемета?

Харальд открыл дверь, поморщился. Из черного зева пахнуло так, что меня тут же замутило. Хевдинг снял со стены факел, зажег его и шагнул внутрь. Леннарт опять тяжело вздохнул.

— Чего это вы задумали, братцы? — занервничал я.

— Иди, — буркнул набожный громила.

На земляном полу повсюду лежали мертвецы. Воняло страшно. Я шел почти наощупь, ориентируясь на силуэт Харальда. Хевдинг стоял над одним из покойников. Лицо единственного живого в этом доме викинга было как каменное.

— Вы же грузите всех на драккары и жжете потом с женами и наложницами, разве нет? — выдавил я из себя. Царство мертвых северян. Чертова детализация. С монстрами ведь не так. Труп Ночного Хозяина исчез к утру. Почему эти лежат?

«Потому что у каждого из них матрица?» — пришло в голову.

— Сейчас не шути, — рыкнул Харальд. Поднял факел повыше. Свет падал на мертвеца в дорогом доспехе, на груди покойника поблескивал амулет. — Верни его. Пожалуйста…

— Кто это? — я сделал вид, что выдавленное «пожалуйста» меня не шокировало.

— Хельге. Он погиб в бою с Ночным Хозяином.

Шестой из Своры. У меня оставался последний свиток оживления из пяти. И, божечки-кошечки, у лидера северян были на него планы. Теперь понятно, почему нервничал Леннарт. Трупу третий день. Нормальные мертвые викинги в это время заливаются хмельными напитками в компании их божества. С точки зрения религиозного воителя — сейчас злобный шут вытащит героя прямиком из Валгаллы. Места, куда этот народ мечтает попасть с рождения. Я бы за такое убил.

Харальд посмотрел на меня.

— Ты сможешь вернуть его?

Дилемма. Кто такой этот Хельге — не ведаю. Тратить свиток на него не хотелось абсолютно. Сомневаюсь, что в этих краях в клетках кончилось достаточно миссионеров Распятого Бога, чтобы обеспечить меня запасом ресалок. Однако, заявить Харальду — извини, братишка, но меня задушила северная татуированная жаба с бородой и топором— я не мог. Тем более — хевдинг волшебное слово родил.

Но свиток-то один. А ведь я, напомню, в другой игре уши троллей в банке держал с мыслью, вдруг пригодятся. Среди десятка нагрудников с разными характеристиками, на поиграть, или же просто — потому что красивые.

— Не много ли времени прошло, хевдинг? — осторожно спросил я.

— Лучше попытаться один раз и неуспешно, чем ни разу не попробовать, — ответил мне цитатой из соцсетей суровый викинг.

Я дышал сквозь рукав, но смрад наполнял мертвецкую как мед пчелиные соты. Вязкий, тяжелый, липкий.

— Мне очень не нравится эта идея…

— Ты не пожалеешь, Лолушко. Мы с детства вместе. Ходили на одном драккаре еще юнцами. Нет человека ближе для меня. Я в долгу не останусь.

Прямо завязка для квеста, но система молчала. Я вытянул свиток из инвентаря. Жалко. Очень жалко.

— Пожалуйста, — попросил еще раз Харальд. Зрелище не для слабонервных.

— Хорошо. Но если это вдруг оживет и полезет меня жрать, так как твой друг забухал с Одином и возвращаться не желает — бей его в голову.

— Почему жрать?

— У нас мертвецы часто так поступают. Я в кино видел.

— В кино?

Я закатил глаза и продолжил:

— Просто поверь мне, Харальд. Всегда бей в голову и все будет хорошо!

— Из страшных и диких ты краев пришел, Лолушко.

— Мама мне тоже самое говорила.

Я развернул свиток, жестом попросил чуть света от хевдинга и тот торопливо поднял факел. Псевдорусские слова загремели в тишине мертвецкой. Какое-то время мне казалось, что я просто сжег к чертям собачьим последний дар от миссионера Распятого, но потом труп дернулся.

Харальд вздрогнул, свет от факела задрожал.

Я бубнил молитву, не отвлекаясь от свитка. И когда, наконец, плотная и грубая бумага под пальцами стала обращаться в пепел — посмотрел на оживляемого. Викинг открыл глаза. Трупные пятна исчезли. Раны затянулись. Сработало.

Хельге резко сел. Поднял руки и посмотрел на них с удивлением. Затем уставился на Харальда. Перевел взгляд на меня.

— Рад тебе, брат, — протянул ему лапу хевдинг. Викинг поднялся. Обернулся. А затем со всего маху врезал мне в скулу. Атаку я никак не ожидал. Потому не успел ни унизить возвернувшегося героя, на бросить злой язык.

Получен негативный эффект: «Контузия»

–..ой! Ы! Е!

Я поплыл. Второй удар швырнул меня на что-то мягкое. Факел улетел куда-то во тьму, из глаз сыпанули искры. Нащупав ватной рукой «Щупальце», я попытался встать. Вяло ткнул во тьму левой. По-моему попал. Из-за дебафа и темноты ни черта в мертвецкой не было видно.

— ла! ОН! Ы?! — ревело отовсюду.

— …ет! Е!

Света стало больше.

— Е!

Многозначительные междометья падали в меня со всех сторон. Что-то дернуло назад. Рука с «Щупальцем» завязла в крепкой хватке. Я дергался, как сломанный робот, пытаясь ее высвободить. Вслепую махнул кулаком.

— И! сти!

По-моему, это Леннарт. Картинка плыла, но просто по логике — он.

— Ска… — выдавил из себя я. Рванул сильнее. Плевать на криты и дебафы до смерти. В задницу такие приветствия от спасаемых. Порешу, нахрен. — Пути… ска…

Еще один пушечный удар в голову.

«Негативный эффект «Контузия» увеличен»

Выкрики стали мычанием. Оружие у меня вырвали. Затем мир посветлел. Я упал на спину, пытаясь разобрать в окружающем молоке где верх, а где низ. Что за механика? Какого черта паршивый удар в голову так выводит из строя?!

Постепенно «Контузия» сошла на нет. Мир вернулся на круги своя. Я оказался на улице, в грязи у входа в мертвецкую. Леннарт и Харальд прижимали возрожденного Хельге к стене дома. Тот уже почти не рвался, но смотрел с ненавистью.

— Ой, блядь, пожалуйста, — процедил я, поднимаясь. — Пара пустяков было твою тушу поднять.

— Прости, Лолушко, — пропыхтел Харальд. — Прости.

Только сейчас я узнал в Хельге того смешливого северянина, что вместе с Бьорном отметили мое выступление на рынке. Этот — смехом, Бьорн — метательным ножом.

— Сама Фрейя призвала меня на Фолькванг. Я видел ее как вас сейчас, — прорычал Хельге. — Я видел Фолькванг! Нет места прекраснее! Не будет места прекраснее! Зачем ты сделал это, брат?

Я отряхнулся. Предсмертные галлюцинации программы? Заложенный скрипт? Неужто Щеглов настолько упоротый, что еще и несколько Валгалл придумал, как в мифах, да засовывал туда убитых персонажей?

Так некстати вспомнился персональный ад для Юры. Да он реально поехавший!

— Прости, — Харальд все извинялся, но теперь уже перед другом. — Прости.

— Оружие отдай, — обратился я к Леннарту. Тот бросил в мою сторону «Щупальце». Я подобрал его и побрел в сторону центра. Пусть сами разбираются. Шут свое дело сделал. Получилось не очень смешно и совсем мне не понравилось, но все к лучшему.

Пренебречь, вальсируем.

Звук рогов застал меня неподалеку от центральной улицы. Я перешел на бег, слушая поднимающийся гвалт со стен. Выскочил к восточным воротам, махом залетел на пристройку у частокола.

С холма спускался отряд всадников. На солнце поблескивали шлемы-полумаски. За спиной щиты. Над кавалькадой реял флаг со сломанным пополам драккаром. Северяне. Викинги вокруг приветствовали подмогу. Рядом торжествующе махал мечом косматый воин с заплетенной в косы бородой. Я предусмотрительно отодвинулся. Мало ли вдруг. У меня сегодня с бергхеймцами не складывается. Получить еще один привет, но теперь железкой, душу никак не грело.