Дельта. Том II: Меняющий будущее - Борис Романовский
— Ночью, по местному времени, — чуть подумав, ответил Олег.
— Ладно… — мой смартфон зазвонил. Со мной хотела связаться Мирослава.
Я ответил и услышал её заплаканный голос…
Глава 23. Огненная Богиня
— Спасибо тебе большое! — захлёбываясь слезами, проговорила Мирослава. — Ты спас моего папу!
— Тише, тише, — успокаивающе ответил я. — Что случилось?
— Его нашли полумёртвым люди князя, — Мирослава всхлипнула. — Он мог умереть в любой момент! Его нашли после того, как ты рассказал людям Князя о нём. Хотя я просила не рассказывать, дура…
— Всё хорошо? Он сейчас в Екатеринбурге?
— Да, — Мирослава начала успокаиваться. — Его лечат Атомосы Синтеза.
— Ну, вот видишь. Всё хорошо. Не плачь.
— Спасибо, — Мирослава шмыгнула носом. — Я хотела сама обо всём позаботиться, Князь и ты так много для меня сделали…
— В следующий раз проси прямо. Не надо скрывать. Тем более он твой отец.
— Да, я поняла… Спасибо ещё раз, — Мирослава окончательно успокоилась. — Ты говорил, что есть способ вылечить Ван Болая. Это правда? Старик-лекарь из поселения сказал, что Ван Болай останется инвалидом.
— Не останется, — твёрдо ответил я. — Можешь пока побыть дома, не спеши в Изначальный Мир.
— Нет. Я завтра пойду. Ты тоже завтра?
— Надеюсь. С дедом поговорю и сразу в пирамиду…
— Ладно. У меня тут встреча, увидимся в Изначальном.
— Да, конечно. Пока!
Я сбросил звонок и вопросительно посмотрел на Олега.
— Суиин Чэнь ждёт за дверью.
— Подождёт ещё. Расскажи про отца Мирославы.
— Это долгая история, — предупредил Олег.
— Ничего страшного. Я не тороплюсь.
Девочке стоит научиться терпению. Пусть посидит за дверью, никуда она не денется.
Олег начал рассказывать. И чем дольше я слушал, тем выше поднимались мои брови.
Есть такое устойчивое словосочетание, которое любит мой дед, — как в бразильском сериале. Так вот, события, произошедшие в семье Ерохиных, соответствуют лучшим традициям бразильских сериалов.
Как оказалось, странный тип, тревоживший Мирославу, не просто так постоянно упоминал, что у её отца проблемы. Этот мужик с работы оказался не кем иным, как любовником мачехи Мирославы.
Сама же мачеха, как в лучших стереотипах, очень злобная и завистливая, не могла просто сидеть дома и страдать, пока её падчерица становилась всё известнее и известнее. Она жутко хотела, чтобы Мирослава вернулась домой, под её железную пяту. Мирослава — девушка добрая и наивная, никогда не могла дать отпор и всегда подчинялась. Но на этот раз она не послушалась — отказалась возвращаться в Москву.
Сперва мачеха пилила отца Мирославы, но тот не хотел лишать дочь перспективного будущего. Он даже не упоминал об этом в разговорах. И тогда злобная и завистливая мачеха переключилась на своего любовника, который появлялся на той же горе, что и Синдикат.
Мачеха и этот мужик хотели, чтобы Мирослава вернулась домой и отдала им свои ножи и костюм, которые бы они продали за баснословные деньги. Особенно если рассказали бы, чьи это вещи.
Мужик пару раз пытался уговорить Мирославу, но та не слушала. Из разговоров с отцом она понимала, что у того и правда сложности на работе, но ничего страшного в этом нет. А проблемы связаны с тем, что он не оправдал ожиданий, — его дочь такая известная, а сам он всего-то Гравитос Гравитации с очень слабым навыком Прыжок.
А потом вмешался я. К моему предупреждению отнеслись со всей серьёзностью — люди деда отправились в Москву и провели расследование. Узнали обо всём и припугнули мачеху и её любовника. Те испугались — они подумали, что отец Мирославы обо всём знает. И когда тот вернулся домой — напали на него и избили.
Слушая Олега, я не удержался и прикрыл лицо руками. Как же всё тупо, боже. Мирослава ничего об этом не знает — ей не сказали, что отец пострадал из-за моего вмешательства.
— Зачем они вообще напали на него? — не мог понять я. — Сбежали бы, если так испугались. Но напасть и избить до полусмерти?!
— Логику женщин сложно понять, — пожал плечами Олег. — А логику женщин с психическими проблемами — невозможно. Валентина Ерохина состоит на учёте у врача.
— Ладно, — я помассировал веки. — Пусть отец Мирославы сам рассказывает дочери, что с ним случилось.
— Он сказал ей, что сражался с тремя грабителями и пострадал, — Олег с трудом сдержал улыбку.
— Это лучше, чем правда… Избили жена и любовник. Мда. Ладно, зови эту леди.
— Секунду.
Олег вышел из палаты и через несколько секунд зашёл с… леди. Если так можно назвать фривольно одетую девчушку с потухшими глазами и безэмоциональным лицом.
Олег проводил её к моей кровати и усадил на стул. В нос ударил сильный запах духов. Я поморщился. Аромат перебродивших фруктов.
— Я Су, — заговорила девчушка, перекатывая во рту жевательную резинку. — Называй меня так. Плевать на полное имя.
Голос у неё, как и лицо, был безэмоциональным. Но внешне Су была очень яркой. Короткие, торчащие во все стороны, разноцветные дреды. Синие, красные, зелёные, розовые, жёлтые, фиолетовые. И одета она в… необычную одежду. Изорванный топ, открывающий плечи и декольте. Левая рука покрыта чёрными татуировками — музыкальными нотами. Некоторые ноты вытянутые, от запястья до предплечья, другие совсем крохотные или непривычно пузатые. Ногти чёрные, как ночь. А правая рука полностью закрыта тканью, ладони и пальцы спрятаны под чёрной тканевой перчаткой.
На бёдрах Су тёмно-бордовая и очень маленькая кожаная юбка. Если девушка чуть раздвинет ноги, я увижу её нижнее бельё. Если она его носит…
На ногах высокие чёрные сапоги до колена. В общем, Су одним только своим видом заставила меня растеряться.
— К-хм, — я прокашлялся и представился: — Владислав Ли-Вавилонский, известный как Дельта, глава…
— Да-да, — перебила меня Су. — Плевать. Скучно. Ты хотел поговорить? Доволен? Я свободна?
Су начала вставать. Я молча следил за её действиями. Она подошла к двери и остановилась.
— Всё? — потянулась к дверной ручке.
— Да, можешь идти. Твоё поведение не соответствует моим стандартам. Придётся расстроить твою сестру.
— Да плевать, — фыркнула Су, открывая дверь.
— Жаль. Скорее всего, ты растворишься в огне.
Су замерла. Несколько секунд она стояла и явно боролась с собой.
— Тебе ведь знакомо уже это чувство? Жаркое пламя и неминуемая смерть.
Су медленно закрыла дверь и вернулась на место. Губы плотно сжаты, лицо бледное.
— Зачем ты вернулась? — усмехнулся.
— Я исправлюсь, — пообещала она очень тихо.
— Не верю,
