Тайна эльфийских струн - Максим Арх

— А до этого не кусались? — спросил я и, услышав какой-то непонятный хлюпающий и чавкающий звук, посмотрел в сторону поворота реки.

А звук этот стал с каждой секундой всё нарастать и нарастать, явно приближаясь.

— Конечно, не кусались. Это безобидные сикилявки, — произнес воин и, сжав одну из них, раздавил рыбёшку в бронированном кулаке.

— Слушай, ты б вылезал. А то там чего-то сюда издали плывёт, — показал я рукой на выбежавшую из-за поворота реки волну.

— Да что там плыть-то может? Я пятнадцатый, а тут монстры максимум девятые. А в реке даже таких нет. Максимум пятые, — стал хорохориться воин, обернувшись на чавканье, но в голосе его уверенности не было.

А тем временем появившаяся волна вышла на финишную прямую и, бурля, закручиваясь в водоворот, с шипением стала накатывать на висевшего на шесте «недонепися».

— Что это? — закричал он, сильнее вцепившись в спасительное бревно, и попытался полезть вверх.

Но сделать он этого не мог. Латы явно мешали ему своим весом.

— Парень, скидывай латы и лезь! — закричал я, всеми фибрами души ощущая опасность.

— Это полный латный доспех! Он денег стоит! Да и не успею я его снять!

— Какие деньги?!? Смотри, какой водоворот сюда приближается!

— А что это? Что приближается? Не могу разглядеть.

— Это… Это… — я навёл идентификатор и, определив параметры нашествия, закричал: — Это рыбы! Сигушки! Их тьма!!

И в этот момент серебряная биомасса накрыла воина с головой. Секунда-другая, и вот уже руки и ноги игрока разлетаются в разные стороны, а море рыб начинает крутиться на месте, устраивая завораживающий хоровод.

— Э-э-а-а!! — только и успел прокричать латник и исчез в кишащем круговороте жизни.

Это длилось не более двух минут. А затем всё вмиг стихло…

А на безмятежной глади воды осталось плавать лишь какая-то матерчатая шляпа, вероятно, выпавшая из сумки воина.

— Эй! Парень! Ты жив?! — на всякий случай прокричал я в воду, хотя уже прекрасно понял, что после такого нашествия никакой пятнадцатиранговый воин в живых, априори, остаться не смог бы.

Подцепил шляпу длинным бревном, когда-то бывшим мостовыми перилами, и убрал её в сумку, намереваясь вернуть вещь воину, если в дальнейшем удастся встретить его.

Сел на дощатый настил и, посмотрев на разбитую руку, сам себя спросил:

«И почему такое произошло? Что спровоцировало нашествие? Ведь этот парень говорил, что эти мелкие рыбки безопасны. Так почему они стали столь агрессивны?»

Вопросов было много, а вот ответов у меня не было. Да и размышлять об этом долго было нельзя. Солнце начало клониться к закату, а это значило, что пора двигаться домой.

Достал из сумки колпак и, надев его на голову, повернулся и сделал пару шагов в направлении города, но тут же попятился назад на середину моста.

И дело было в том, что вся дорога, по которой я пришёл, стала буквально кишеть различного рода животными.

Откуда их столько набежало, я понять не мог, но разнообразие и количество фауны поражало. Кого там только не было! И какие-то «иглошкуры» с иглами на спине, и какие-то пёстрые страусы, и какие-то пятнистые зебры. Было несколько пасущихся стад коз, десяток быков с коровами и ягнятами. Летали птицы, которые подсознание по ассоциации причисляло к грифам.

В общем, жизнь на дороге неожиданным образом возникла и тут же забурлила.

Навёл идентификатор и с удовольствием отметил, что вся живность не агрессивная. А это значит, что первыми нападать на меня животные не будут, и я сумею аккуратненько, никого не задевая, просочиться в нужную мне сторону.

Облегчённо выдохнул и собрался было начать пробираться до дому, до хаты, но в этот момент животные явно забеспокоились и, застыв, посмотрели в сторону находившихся неподалёку больших деревьев.

Я тоже перевёл туда взгляд. Прищурился и, хотя солнце мешало всё отчётливо видеть, я сумел-таки разглядеть, что там происходит. И картина мне очень не понравилась. Я отчётливо увидел, как с тех деревьев хищно спрыгивают жёлтые пятна, а после прыжка на землю эти пятна выстраиваются в цепь и по-кошачьи, аккуратно набирая скорость, начинают мчаться в сторону пасущихся неподалёку от меня млекопитающих.

— Львы, — только и сумел вымолвить я, а уже несколько неагрессивных страусов попали в лапы королей саваны.

Я вцепился в уцелевшую часть поручней моста, не зная, что делать.

А в ста метрах от меня развивался праздник кровавого пиршества и смерти. Животные в панике метались по всему лугу и падали под лапами и зубами львов. Этот ужасный танец заставлял кровь стыть в жилах.

Охота была в самом разгаре, когда на пиршество пожаловали новые гости. Из тростника раздались писклявые по-детски крики, и в долину, словно коричневая масса, стала вливаться огромная стая гиен.

Это событие заставило бесчисленные прайды львов сосредоточится на новых соперниках.

Началась чистая вакханалия, где разные хищники с жаждой и ненавистью рвали друг друга, дабы попытаться урвать свой кусок.

Всеобщий хаос усилил прилёт стаи грифов, которые, почуяв падаль, не став дожидаться окончания боя, спикировали на потенциальную добычу.

Их крики, зловония и хлопот крыльев вносили безумие в и без того сумасшедшую картину пищеварительной цепочки по истреблению всех всеми.

Я стоял ни жив ни мёртв. Это было настолько неожиданно, настолько жестоко, настолько противно и мерзко, что в конечном итоге я не сдюжил, согнулся в три погибели, и меня начало тошнить.

Кровавая вакханалия продолжалось почти час и закончилась лишь тогда, когда наступила ночь.

— Господи, ну наконец-то всё закончилось, — сидя посреди моста, в