Становление друида - Макс Крынов
Я не был уверен, что у меня получится. Но попытаться дать отпор я был обязан: если мне при заключении трудового контракта навязывают долг в сем сотен монет, и ломают руку, дальше радужнее не будет.
Прилетевший в спину булыжник прибил меня в скале, в десяти метрах до вершины. И пока я лез на скалу, к источнику и составлял в уме заклинание, маг развлекался: то стрелял в меня камнями от подножия скалы, то из самой скалы, тщательно отполированной и сглаженной Грегом и Василем, выскакивали шипы, впиваясь в защитный доспех, то тени кружили вокруг и царапали защиту. Пришлось спешно напитывать ресурс браслета и вживленного артефакта.
Мне было не до веселья: нужно продвигаться вперед, пытаясь не сорваться, одновременно с этим составлять заклинание и абстрагироваться от голоса говнюка, пытаясь промолчать на его проповеди и не разъярить его еще сильнее. И это на фоне боли от рассеченного ледяной коркой лица и сломанной руки. Впрочем, магу вот было весело. Садист пытался сбить меня камнями, науськивал тени и разглагольствовал о том, что адепты должны жить в смирении. Засранец игрался со мной, будто с недодавленным тараканом.
Я забрался на скалу. Ядра здесь, естественно, не было. Наверное, маг допустил меня сюда затем, чтобы я не обнаружил свое сокровище и отчаялся еще больше.
— Как тебе там, наверху, Нильям?!
Я не ответил, был занят: до предела напитывал щиты. Последняя энергия из искры уходит на это незамысловатое действие. Мне нужно быть пустым при использовании нового заклинания, чтобы бао не разорвало мне энергоканалы.
В бою против мага с пустой искрой я ощущал себя в разы более жалким, чем с полной. Инстинктивно хотелось втянуть бао, которого вокруг было больше, чем достаточно, но я эти порывы гасил.
Руны быстро выстраивались в длинную цепочку из пятидесяти семи знаков. И самое печальное, что я не знал, сработает ли заклинание: я взял часть "просьбы" к миру из заклинания молнии, но умолял я не о молнии, я просил использовать энергию источника у левой ладони. Я желал ударить туда, куда смотрит. Я молил мир взорвать, испепелить и уничтожить цель.
И мир дрогнул, приходя в движение. Звуки будто потеряли объем, краски — выцвели. Я смотрел, как слабый всплеск бао пролетает по рунам, как те полыхают одна за одной, как из меня будто вытягивают жилы. Прежде такого не было… Но прежде я и не пробовал бить с такой силой и энергией, взятой вовне.
Перед тем, как заклинание задействовало последние руны и активировалось, я специально замедлил движение бао по рунам. Пытаясь приостановить активацию заклинания, я будто бы балансировал на канате над пропастью.
И когда маг переместился на вершину скалы, я отпустил волевые вожжи, посмотрел на жезл в руке Хмурого и сразу же ударил. Маг мог бы сместиться в сторону, но он был занят: уворачивался от телепортировавшегося следом за ним арматурного ежа.
Совладать с той силой, с которой я попытался совладать, было невозможно, и я понял это только во время активации заклинания.
Раздался низкий и басовитый гул, будто лопнула огромная струна. Источник взорвался циклопической волной силы, исходящей во все стороны. Левую руку обожгло, будто я засунул кисть в кипяток. Чтобы меня всего не накрыло этой жуткой волной силы и не испарило на месте, я будто ребенок, заброшенный в бурную реку, пытался ухватиться за что угодно. Камень души с бао воздуха распылило, но это — малая плата за жизнь. Я выжил! Выстоял! Разве что отлетел на пару метров. Мага вот отшвырнуло от скалы с гораздо большей силой. Хмурый полетел в барьер, но не впечатался в пленку: по камню скалы пошли трещины, уродуя печать телепортации. Барьер схлопнулся, и практик полетел по дуге, как гордая птица.
— Это то, чего лучше не повторять, — сказал я, и не услышал своего голоса. Из ушей текло что-то теплое. Я провел по щеке и уставился на красную ладонь.
Ничего. Главное — вовремя выпить зелье лечения. А сейчас: на вдох — заполнение искры, на выдохе — сбор энергии возле тела. Нужно еще запитать истощенные в ноль щиты. А лучше — бежать подальше с помощью жезла телепортации, молясь, что хотя бы капля энергии, вырвавшейся при уничтожении источника, попала по адресу — в жезл мага, и он не мог меня преследовать.
Переместиться в Басхур не выйдет, телепорт разрушен. Оставаться здесь тоже не вижу смысла: без барьера сад вымерзнет за несколько часов. Можно только задействовать хранящееся в корнях деревьев бао на что-то иное. Лимбос в свое время вытянул бао из сада на свое усиление, но я так не могу. Остается придумать, как использовать накопленную энергию иначе, и притом не получить люлей от мага.
А вместе с тем маг перестал играться со мной, и телепортировался на площадку в кольце рун, безо всякого артефакта. На лице Хмурого маской застыла ярость. Я уже видел такое: предположу, что маг не контролирует себя и будет бить в полную силу.
Цепочка рун стекла с руки практика, и… я переместился к подножию, чтобы не принимать ее на щит, восстановившийся лишь процентов на пять: меня не тянуло разбрасывать кишки по веткам.
Надо же, он еще и рунами свободно управляет. То же самое и Лимбос проделывал, но тот — опытный маг, а не такой недоносок.
Я шмыгнул в дом, к сундуку с арсеналом, откинул крышку и в следующий миг встретил влетевшую в проем тень, состоящую из черных зубов и когтей, волной огня с огненного жезла.
Маг переместился к подножию скалы, и пошагал на меня, величественно и неотвратимо, как воплощенный дух возмездия. Я швырнул в него бомбочку, но маг увернулся. Взрыв повалил дерево, но сейчас на целостность леса плевать.
От второй бомбочки маг не уворачивался — та взорвалась огнем, столкнувшись с его доспехом, и Хмурый величественно шагнул вперед, со стекающим с груди пламенем, величественный и страшный до усера.
Полетела третья бомба… И при касании о барьер телепортировалась внутрь защиты, чтобы с глухим звуком рвануть там. Защитный доспех изнутри забрызгало красным. Маг упал ничком.
