Враг Преисподней (СИ) - Сугралинов Данияр

Я облачился в экипировку легиона поверх Хладнокровия карателя, до того маскировавшегося под замызганные штаны-юбку и жилетку Хаккара.

Окинув меня оценивающим взглядом, Рамондарх кивнул:

— Село как влитое. Чем дерешься, рекрут?

— Кулаками.

— Это понятно, а в битве? Всем рекрутам рекомендуется овладеть копьем, поскольку в серьезных боях размахивать мечом вам никто не позволит. А вот стоять в заднем ряду, тыкать палкой да набираться опыта — лучше пики ничего не придумаешь. — Демон скосил взгляд, ухмыльнулся. — Что скажешь?

— Ну, давайте пику, — я пожал плечами. Раз уж решил не выделяться, буду держаться задуманной линии поведения. — Наверное, с ней будет безопаснее?

— А то! — довольно ощерился демон, обнажил острые зубы и дохнул пламенем. В его руках материализовалась пятиметровая пика. — Во славу доминиона, рекрут!

— Во славу! — Я потряс палкой, делано изумляясь «щедрости» легиона.

Кончик пики вспыхнул черным пламенем, оно прокатилось по древку и влилось в руку. Я всмотрелся в характеристики оружия:

Трухлявая демоническая пика

Обычное копье.

Персональный предмет.

Урон: 6–9.

Предмет не может быть передан, потерян, украден…

Оружие было таким убогим, что даже в песочнице Тристада вряд ли хоть один вендор проявил бы к нему интерес. Ну да ладно, в моих руках оно выдаст эффект легендарного оружия.

Выйдя из склада, я осмотрелся. Первое задание Залпаса выполнено, следующее — найти центуриона тринадцатой когорты Ситри. Поскольку ракшас Каракапанка и суккуба Лерра наверняка тоже зачислены в когорту «свежего мяса», я вернулся к ним.

— О, Хаккар! — Суккуба присмотрелась к выданному мне оружию и усмехнулась. — Трухлявая демоническая пика? Ну ты даешь, тифлинг! Этот Рамондарх пытался всучить ее каждому из наших, но все отказались.

— Почему?

— Потому что это дерьмо, а не оружие! — плюнула Лерра. Плевок достиг земли и задымился. — Но главное другое. Пику несет инстига, что верная смерть.

Похоже, чертов кладовщик подставил бедолагу тифлинга, решил я и принялся сыпать вопросами, как горохом:

— Инстига? Кто это? И почему? Почему «верная смерть»? — уточнил я.

— Ну инстига! — Лерра странно на меня посмотрела, ее глаза распахнулись. — Откуда ты, говоришь, прибыл? Эй, парни, смотрите, какого забавного тифлинга к нам занесло! Не знает, кто такой инстига!

Гомонящие демоны, прибывшие из Синдзю, на миг смолкли, окружили нас с суккубой. Если не считать непрерывного монотонного гула, наполнявшего лагерь, над нами повисла мертвая тишина.

— Тифлинг? — указал на меня один из демонов, глядя на Лерру. Он был самым крупным и сильным в группе, на его роге красовались семь белых звезд. — Этот?

— Да, этот тифлинг, — кивнула она.

— Не знает про инстиг? — пасть демона растянулась в улыбке.

— Не знает.

— Поэтому Рамондарх всучил ему трухлявую пику?

— Ага, — широко ухмыляясь, закивала Лерра.

И тут разразился такой адский хохот, что я на несколько секунд оглох. Демоны ржали и гоготали, но взгляды их были сочувствующими. Почти у всех, кроме того ракшаса Каракапанки, этот злорадствовал, тыча в меня указательными пальцами всех четырех рук.

— Откуда ты, дурачок? — поинтересовался семизвездный демон-здоровяк. Звали его Абдусциус.

— Из Гнездовья тифлингов, но я не дурак, — ответил я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты видишь это? — поинтересовался Абдусциус, указав на свой рог. — Семь звезд! Но даже я не осмелился взять пику.

— Звезды значат не все. Если ты трус, то останешься им даже с красной звездой, Абдусциус, — ответил я.

— Ты назвал меня трусом? — поинтересовался демон. Остальные смолкли, поедая меня взглядами.

— Я сказал «если». Знаешь, что это значит, здоровяк?

— Он назвал тебя трусом, Аб, — подлил масла в огонь ракшас Каракапанка. — Значит, дурак вдвойне!

— Ты бы помолчал лучше! — Глаза Лерры вспыхнули, она оттолкнула ракшаса, сдвинула плечом Абдусциуса и прильнула ко мне. — На два слова, рекрут Хаккар.

— Лерра? — не понял здоровый демон. — Вонючка оскорбил меня! Пусть ответит!

— Нет, он тебя не оскорблял, ты сам оскорбился. И вообще, парнишке жить, может быть, осталось пару часов. Пусть хоть узнает почему. Не видите, что он из глухомани? — Она взяла меня под руку, повела прочь и спросила: — Кто у вас там главный?

— В деревне? Старейшина Шверк.

— Сколько звезд?

— Две желтых.

Резко остановившись, она обернулась к остальным.

— Все слышали? У них главный — две желтых звезды! Говорю же, дыра! Понятно, что этот тифлинг ни хрена не знает!

Лерра повела меня в сторону так решительно, что я не стал возражать. Ясно, что суккуба сама решила просветить несмышленыша, завела за угол строения. Там были привязаны четыре рогато-чешуйчатых зверя вроде трехголовых носорогов, они мирно жевали бурое месиво из вытянутого вдоль стены желоба.

— Значит так, Хаккар. Скоро для рекрутов легиона начнется испытание битвой. Наша когорта свежего мяса встанет против рекрутов двенадцатого легиона. Хоть это ты знаешь?

— Знаю, птичка Залпас говорил. Но в чем проблема с пикой? Кто такой инстига?

— Еще до битвы от каждой когорты выйдет по три инстиги. Первый от нас будет биться с первым от них. Если победит, сразится со вторым, а потом и с третьим.

— Зачем?

— Чтобы привлечь Хаос. Когда один носитель хао дерется с другим, Хаос всегда обращает внимание и, если видит, что это предвещает битву и многие потоки утерянного, приобретенного и распыленного хао, заинтересовывается и следит, поддерживая одну из сторон. Хаос всегда на чьей-то стороне, ему так интереснее.

— А зачем нам его внимание?

— Сторона, у которой останется хотя бы один инстига, получит на все время битвы Хаотическое исступление — каждый соратник инстиги обретет еще одну звезду, причем высшего цвета, которым владеет.

— Хорошо. Но почему это «верная смерть»?

— Ну точно деревня! — обреченно воскликнула Лерра. — Я же говорю, инстиги привлекают внимание Хаоса! А он ничего не дает просто так, всегда что-то забирает взамен! Пришлет эмиссара, и тот набросится на последнего выжившего инстигу. — В ответ на мой непонимающий взгляд суккуба вздохнула и пояснила: — Эмиссары Хаоса — протодемоны. Настоящие демоны, а не обращенные, как наше племя.

— Эмиссара нельзя победить?

— Можно, и в Большой игре инстиги обычно самые сильные демоны. Они могут справиться с протодемоном и отправить его назад. С эмиссара при этом выпадает столько хао, сколько он накопил! — Лерра облизнулась, ее лицо приобрело мечтательное выражение. — Но ты… Я удивлюсь, если ты справишься с инстигой противника, не говоря уж о протодемоне.

Смерив меня взглядом, полным презрения и жалости, Лерра вернулась к землякам. Я же обошел здание, выяснил у встречного рекрута-черта, где найти Ситри, и пошел искать.

Центурион Ситри оказался демоном. Насколько я уяснил, префект Нисрок, или скорее его помощник Залпас, когортой командовал вне боя, а центурион — во время. И это было странно, потому что рокотанк наверняка мог бы растоптать десяток таких демонов, как Ситри, при том, что тот был огромным, напоминал Деспота и мог бы сравниться с ним размерами, пастью-жаровней и рогами-алебардами. Руки, правда, были не так развиты, и костяные наросты на них еще не сформировались в полноценное оружие.

По-видимому, я подошел не вовремя — центурион отдыхал, прикладываясь к небольшому бочонку, да и вообще, выглядел уставшим. Я это скорее ощутил, чем увидел, потому что по бесстрастному лицу демона определить состояние было сложно. Даже когда я доложил о том, что «рекрут Хаккар прибыл для прохождения службы во славу доминиона», он на меня не посмотрел, лишь уголком пасти лениво сообщил, сверкнув мощным клыком: