Повелитель Хаоса (СИ) - Губарев Алексей

— Пожалуй, ты прав, — согласился мой помощник в государственных делах, — дай мне пару часов, я постараюсь что-нибудь разузнать у магов корпуса.

— Не стоит, князь! — я взял со стола свиток и бросил его в жаровню, которую зажигали только в самые холодные зимние ночи. «Стрела хаоса» превратила послание императора в пепел, — я обернусь до столицы и обратно гораздо быстрее.

— Тропы подгорного народа, — с понимающим видом произнес Дурак, — понимаю. Так мне объявлять военный сбор?

— Не стоит. Мы оба знаем, эта затея бессмысленна. Лучше сосредоточить внимание на восстановлении разрушенных храмов Мары. Это принесёт пользу как местным жителям, так и всей империи, — озвучив свое решение, я распрощался с князем и отправился в казармы, где меня уже ждали ближники.

— Брат, почему такой хмурый? — первым спросил Ярослав, — новости из империи?

— Да. Я покину вас, возможно на пару дней, постарайтесь за это время набрать пару уровней. Мастер, — я посмотрел на отца Ласки, — расспроси хорошенько Зуи, что он знает о происходящем в империи Син.

— Неужто и до нас добрались? — удивился воевода, — чую, не к добру это. Стало быть ты, княже, в столицу собрался?

— Появились вопросы, на которые способен ответить только император.

— Будь осторожней во дворце, — негромко произнес наставник, — там слишком мало людей, которым можно доверять.

Вернувшись в покои, я рассказал Ласке, зачем император прислал гонца, и что я собираюсь делать. Супруга, внимательно выслушав, сказала лишь одно:

— Обратись к Учителю. Я чувствую, как от всей этой ситуации за версту несёт порождением Кривды! Мы с Святославом как раз собрались в сад, можешь спокойно творить магию.

Поцеловав любимую и потискав сына, я дождался, когда они покинут покои, и лишь потом потянулся к Учителю. Это можно было назвать зовом, или молитвой, но цель была одна — воззвать к Чернобогу, чтобы он услышал. Несколько секунд ожидания, затем в лицо ударил ледяной воздух, а мгновением позже раздался голос Владыки Нави:

— Ты звал, Ученик? Почему сам не пришёл? — Учитель медленно обошёл меня по кругу, — хаос? Он подчинился?

— Не совсем, — после той вспышки ярости, когда мне удалось подчинить своей воле высшего демона, я очень быстро восстановился. И тогда же почувствовал, как источник стремительно наполняется знакомой, необузданной силой. Возвращение в Явь подтвердило — теперь мое тело питали три энергии мира сразу. По ощущениям они были равны, что радовало.

— Что значит, не совсем? — уточнил Учитель.

— Я чувствую, как силы во мне сдерживают друг друга. Лишь в минуты опасности какая-то одна начинает преобладать. И в основном это Хаос!

— Что ж, нужно будет испытание, чтобы узнать твои границы, научить — когда держать контроль, а когда сливаться со стихией, лишь направляя её. Но, ты воззвал ко мне по иной причине, — глаза Чернобога, тяжёлые, пронзающие саму душу, встретились с моими.

Я рассказал всё. О непонятной войне на востоке, докатившейся до самых границ империи Росс. О странном приказе императора, противоречащем здравому смыслу. О Ласке, чувствующей приближающуюся беду и просившей не выполнять приказ императора. Владыка Нави, жестом руки создав два высоких кресла, уселся в одно из них, задумавшись. Я сел во второе, ожидая ответа Учителя.

— Мы давно заметили странности на востоке, — заговорил Чернобог после нескольких минут раздумий, — и до сих пор не разобрались, что стало причиной войны. Возможно, ты слышал о диких племенах, наводящих ужас на Синцев. В Поднебесной империи ими пугают маленьких детей, среди взрослых же упоминают только в виде самых оскорбительных ругательств. Три месяца назад эти племена, впервые за всю историю их существования объединившись, спустились со своих гор. Они не захватывают города, но жгут малые селения, нигде не задерживаются и целеустремлённо движутся на запад. Их боги потеряли связь с шаманами племён и больше не могут обратится к вождям. Мы не в праве напрямую вмешиваться в дела смертных, можем лишь наблюдать и помочь советом. И мой тебе совет — не исполняй приказ императора. Лучше навести Ивана и спроси, кто надоумил его отдавать столь глупые распоряжения. Если прижмёт, зови меня, или Сварога, мы поможем. Сам проложишь Путь до столицы?

— Проложу, — ответил я, — так получается, даже боги не знают, что сейчас происходит на востоке?

— Мы и раньше не особо знали, — усмехнулся Чернобог, — а теперь и подавно. Вернёшься из столицы, испытаем твой новый источник, так что не задерживайся!

Миг, и Владыка Нави исчез, остались лишь два массивных кресла из тёмного дерева. Что ж, раз Учитель посоветовал наведаться в столицу, значит и правда нужно собираться.

Мои доспех и оружие, уже вычищенные, лежали в оружейной замка. Пока облачался, в голову пришла мысль, которую я тут же воплотил в жизнь, приказав гвардейцам привести князя Халея. Через пару минут дворянин стоял передо мной, испуганный, но виду не показывает.

— Князь, ты имеешь большое влияние в провинции. Тебя уважают простой народ и дворяне, поэтому к тебе прислушаются. Разошли по князьям своих ближников, сообщи им, что с востока идёт беда. Пусть подготовят города к обороне, а селения отведут дальше от границ.

— Война? — испуг на лице Халея исчез, взгляд стал сосредоточенный.

— Пока не ясно, жду весточки из столицы, — не моргнув, соврал я, — не задерживайся с выполнением приказа, все очень серьёзно!

Сообщив капитану гвардии, чтобы не искали меня в ближайшие пару дней, я вернулся в покои. Коротко попрощавшись с любимой и сыном, как-то легко и буднично проложил Путь в столицу, выбрав точкой выхода кузницу, в которой принял «Полуденное солнце». Шаг в мерцающую арку портала, мгновение пронзающего холода, и вот я уже стою посреди жара и грохота. Брат Ярослава, стоящий ко мне спиной, постукивал небольшим молотом по заготовке, а напротив него с большим молотом замер здоровенный детина, выше меня на голову. Он смотрел на меня широко распахнутыми глазами с разинутым ртом и казалось, сейчас замычит, словно молодой бычок, впервые увидавший лошадь.

— Прохор, язви в твою душу, чего замер, как окаянный, а ну работай! — прикрикнул на подмастерье кузнец.

— Ы-ы! — ответил ему детина растерянно, тыча в направлении меня молотом. Кузнец наконец понял и развернулся, встретившись со мной взглядом.

— Князь? Какими судьбами к нам? С братом что-то случилось?

— Всё хорошо с Ярославом, пару часов назад виделся с ним. А заглянул к тебе, так на постой хотел, остановиться на пару дней.

— Князь, ты всегда желанный гость в моём доме, о чём речь? Сейчас стол велю накрыть…

— Обожди, не торопись, — поднял я руки, — мне сперва во дворец, к императору на прием надо. Дело государственное, срочное. Вечером вернусь, тогда и за стол пригласишь.

— Это ещё лучше, баню протоплю, как следует, — расцвел в улыбке кузнец, а затем посерьёзнел, — а тебя кто мимо пса провёл?

— Не лают на меня собаки с недавнего времени. Я секретное слово узнал, теперь друг для них.

Ко дворцу шёл с улыбкой, вспоминая удивлённое лицо кузнеца. Когда его здоровенный волкодав, словно щенок стал ползать передо мной на пузе и ластиться, стоило мне наполнить себя силой Прави, у мужика глаза на лоб полезли.

— Кто таков? — при входе в дворянский квартал дорогу мне перекрыли два дюжих воина. Молча показал им княжеский перстень, который совершенно не произвёл на них впечатления. В душе появились смутные подозрения, но я предположил, что могу многого не знать. Так же молча достал другой перстень, висящий на цепочке. Уж знак наместника то эти скоморохи должны узнать.

— Пропусти, — буркнул один из стражей, постарше, и воины расступились. Несколько минут назад неспешной ходьбы, во время которой я размышлял, что вообще происходит. А затем ситуация со стражей повторилась. Внутри стала подниматься ярость, которую я на всякий случай сжал в стальные тиски воли.

Ступени дворца, врата открывает гвардеец, в глазах которого дикая тоска. Да что же здесь происходит? Просторный, абсолютно пустой холл, в конце которого вторые врата, чуть приоткрытые. За ними отсутствует привычный гул множества голосов посетителей. На сердце уже не предчувствие, в груди набатом бьётся тревога. Набрасываю на себя «Покров могущества» и «Щит ярости». Шаг, другой, прохожу в большой приёмный зал. На троне восседает Иван второй. Даже отсюда видно — лицо бледное, взгляд пустой, как у блаженного. Его губы что-то шепчут, а склонившаяся у правого плеча фигура, в безразмерное одеянии, с укрытым серым капюшоном лицом, произносит, словно повторяет сказанное императором: