Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2 - Семён Афанасьев

— Ты абсолютно правильно поступил, — хмуро кивает родитель, погружаясь в какие-то невеселые мысли. — Так а что за проблемы между твоей и моей?‥ Тем более, твоя — младшая сестра подруги моей?

— Чем ты слушал? Цубаса, спасая доказательную базу по мне, закачала файлы на сервер министерства обороны. С этого сервера материалы признаются автоматически достоверными, могут использоваться в качестве доказательства в суде. Мивако требует объяснить, как проворачивать это самое уже без Цубасы.

— Б… — отец, словно спущенный шарик, опускается на мою кровать. — Как же перед твоей девочкой неудобно… Она же и Ю практически в одиночку вытащила…

— Пап, я тебе сейчас одну вещь скажу, только ты не обижайся.

Сакраментальная фраза из одного старого фильма, совсем из другого мира, на моего местного отца не производит того впечатления, которое могла бы. Будь он в культурном контексте.

— Что? — удивляется отец.

— Твоя вторая жена слишком круто натягивает вожжи. Знаешь, если бы я был девчонкой, я бы тебе сказал что-нибудь типа "… или я, или она". Мне очень не нравится, что она в первую очередь думает о выборах, когда дело касается безопасности Ю или моей жизни.

— Подробнее? — родитель хмурится ещё сильнее.

— Я и так тебе сказал больше, чем следовало бы. Ты сейчас сталкиваешь нас всех лбами, понимаешь? Твоя вторая женщина ждёт от тебя ребёнка, родного, не приёмного. При этом, по отношению к твоим уже имеющимся детям, приемным, она ведёт себя слишком рационально. Знаешь, — перевожу дух. — Я бы и не подумал с тобой говорить об этом, если бы знал, что ты без телефона. Я думал, ты прочёл всё в группе и просто поддерживаешь её.

— Нет, не поддерживаю, — отец выглядит растерянно и потерянно. — Ч-черт, но начинать новую жизнь с ссоры между всеми… Ещё и когда обе жены ждут детей…

Минуты три мы переливаем из пустого в порожнее, не приближаясь ни к какому приемлемому решению.

Родитель, крайне нетипично для него, самым настоящим образом жуёт сопли.

Меня под конец разбирает самая настоящая злость, поскольку я первый раз в жизни его не понимаю.

Неужели и правда приемные дети — второй сорт? Паллиативное решение, надобность в котором отпала сразу, как только замаячила перспектива родных?

Сославшись на ожидающую внизу Цубасу, говорю меня сегодня не ждать и ухожу.

* * *

— Ну что? Чем закончились ваши тёрки? — Цубаса, болтавшая с подругами в чате, при виде парня тут же убрала гаджет в карман.

— Никак, — хмуро проворчал товарищ, не вдаваясь в детали. — У тебя сегодня можно переночевать?

— Пф-ф-ф, не рановато ли для молодой семьи? — искренне развеселилась красноволосая.

Затем, увидев угрюмое лицо друга, она тут же приобняла его за талию и поцеловала в шею:

— Да. Если надо — то конечно да. Хотя через два дня приедет мать; до этого времени нам лучше бы найти какие-то другие возможности.

— Если мы снимем квартиру с тобой? — на полном серьёзе предположил Маса.

— На документы кого-то из сестёр? Моей или твоей? — тут же оживилась младшая Кимишима. — Слушай, но звучит как-то слишком радикально. Меня не отпустят замуж в шестнадцать лет. Даже с сыном миллионеров…

— Считай, что я сирота. У которого за спиной нет ничего, — ещё больше надуваясь, пробормотал одноклассник. — Хорошо хоть Юто, даст бог, посадят. Смогу с новой администрацией об отсрочке штрафа договориться.

— Ты не стал у отца просить денег? — мгновенно сообразила Цубаса.

— Знаешь, он так странно себя вёл, выгораживая секретаршу, что у меня возникло одно серьезное подозрение.

— Тебе по пузу дать? — вежливо поинтересовалась красноволосая через пятнадцать секунд, поскольку товарищ замолчал на полуслове. — Рожай концовку.

— А-а-а, знаешь, они в один момент стали какими-то чужими. Как будто с этими двумя беременностями мы превратились в обузу. Я и Ю, имею ввиду.

— Да ну? Думаешь? — ради приличия посомневалась Кимишима-младшая.

— Нет. Но сегодня переночую у тебя.

* * *

Икару молча таращилась в потолок который час подряд.

Приговор врачей был однозначен, но верить в него не хотелось.

Достаточно поздно, после десяти вечера, дверь в её палату открылась. Девочка удивленно раскрыла глаза: Масу и Цубасу, своих новых одноклассников, она ожидала увидеть меньше всего.

— Вы зачем здесь? — с едва заметным любопытством в голосе спросила она.

— Ну видишь? А ты не верила, — Маса, игнорируя её вопрос, обратился сразу к Кимишиме. — Согласна, что она какая-то апатичная и потерянная?

— Сейчас спросим, — уверенно тряхнула в воздухе причёской красноволосая. — Эй, Икару, ты как? Помирать уже собралась? Или настроена побороться?

— С чем бороться? — отстраненно вздохнула отличница. — Мне шестнадцать, и это навсегда. Специально умирать не собираюсь, но и жить пока незачем. Впрочем, вам не понять. Ни семьи, ни детей, ни будущего…

— Она ещё в шоке, — словно издеваясь, заявила одноклассница.

— Угу. В нём. В эмоциональном, — согласился с ней парень. — И что делать? Валик чётко говорил: самое главное — психика. Если правильно настроена, можно не переживать. И наоборот: если сдался и сдулся, то и по пять лет в ремиссию можно пробиваться. Не всегда успешно…

— Есть один способ, — заговорщицки подмигнула им обоим по очереди Цубаса.

После чего накрыла ладонью рот Икару:

— Она сейчас может орать, держу. Оформим её по-быстрому, по очереди?

Отличница, удивлённо раскрыв глаза, действительно попыталась крикнуть, чтобы позвать на помощь — но руки красноволосой оказались неожиданно сильными.

— Ты же всё равно помирать собралась! — вроде как удивилась Кимишима. — Чего?! Тебе ж и так всё равно? Ну так и потерпи минутку? А то он меня так изъездил за сегодня, но ему ещё хочется…

Глава 30

— Ты совсем с ума сошла?! — неподдельно возмутился белобрысый в адрес своей подруги, к несказанному облегчению Икару.

— Не тормози! Она симпатичная тоже! — кажется, за психическое здоровье красноволосой было пора начинать переживать всерьёз.

Вместо ответа, Маса молча оттащил Цубасу от кушетки к стене:

— Сядь. Чтобы с этого стула не вставала!

— Вот ты зануда, — вздохнула Кимишима, устраиваясь на стуле поудобнее. — Нет чтобы подыграть. Она бы сейчас, как