Эволюция Генри – 3 - Владимир Алексеевич Ильин
Осмотревшись по сторонам — неплохая комната, белье тоже было чистым — решил в этом же заведении и остаться. Вышел под маскировкой Хтони на улицу — оглянулся на здание: бело-серая громадина в двенадцать этажей с надписью «Холидей Инн» на фасаде — и вновь вошел в отель уже без маскировки.
Подошел к скучающему администратору — тот, заметив раннего посетителя, пытался выглядеть бодро, но украдкой подавил зевок в кулак. На циферблате его наручных часов шел пятый час утра.
Я снял себе номер на том же этаже, где разместился ранее, но на этот раз окнами на восток. Хотя бы смотреть туда, куда стремлюсь…
Уговаривали взять в подвале или на первом этаже, заманивая электричеством и теплой водой, но отговорился, что люблю высоту. Да и дешевле выходило — верхние этажи популярностью не пользовались.
Имя и фамилию в журнал записали, поверив на слово — привилегия платежеспособного клиента, заплатившего сразу за неделю.
Проверив предоставленный номер — он ничем не отличался от самовольно занятого (трюмо, кровать, прикроватные тумбочки, шкаф — все в пленке под темное дерево) — отправился гулять на улицу.
Хотелось разведать обстановку: с кем-нибудь поговорить, послушать чужие разговоры. Выпавшие из жизни сутки болезненно отзывались в висках недостатком информации — возможно, поджигателей квартала нашли. Возможно, уже довели до людей, что кто-то хочет обменять некую Амелию на некий грузовик. Понятно, что город еще не проснулся, и с желаниями придется повременить хотя бы до обеденного времени, но кое-что уже бросалось в глаза.
Не было блокпостов и патрулей. Центр смотрелся сонно, безлюдно и безопасно — выметенные улицы, отсутствие нищих и дорогие машины на парковке отеля под открытым небом.
Сильное отличие с беспокойной ночью, где от разъездов приходилось прятать машину и выбирать свободный маршрут.
«Так-то смысла перекрывать движение уже нет — виновник взрыва известен, и он больше не будет…» — Я горько усмехнулся.
Но тут, скорее, другое — ни меня, ни виновников нападения на «арийский» квартал нет смысла искать, расставляя рогатки на улицах и светя фонариком в лицо. Получатся лишь новые жертвы и потеря лица.
«Даже выезды из города не закрыты», — отметил я с удивлением, заглядывая талантом далеко на север.
И пятнадцатая и двести пятнадцатая трассы выглядели свободными.
«Убирайтесь из нашего города к черту?.. Или как это воспринимать?..»
Занятно…
Для интереса заглянул на парковку планетария — найдя по памяти разбитые окошки, через которые раньше можно было увидеть машину мистера Чанга и его компанию. Никого не было — снялись с места.
«До или после того, как с ними связались церковники?..» — Озадачился я.
Томас мог бы рассказать, но от него хотелось держаться подальше. Непонятно еще, как встретят на этот раз… Нагрузят долгом за поврежденное здание — надо оно мне?..
Заглянул талантом и в выжженный квартал. Хотел мельком, не желая поднимать воспоминания, но на какое-то время залип от вида уже частично разобранных домов. Где-то были видны голые фундаменты — там, где был дом босса, и вместо жилья напротив — хотя я помню, что там-то постройки оставались целыми. Искали что-то?.. Решили быстро перестроить квартал, пока не явился какой-нибудь «филиал» и вновь не устроил базу нацистов в городской черте?..
Не придя к какой-то версии, я вернулся в отель и завалился на постель, закинув руки за голову.
Спать не хотелось, ждать обеденного времени казалось невыносимо долго.
«Так администратор на что?» — Вскинулся я, отправившись расспрашивать сотрудника отеля.
Тот, впрочем, только улыбался и осторожно выражал недоумение:
«Какой взрыв?.. Сварочные работы и протекающий баллон с пропаном». — Вот что было, по его мнению, с правительственным зданием.
«Какое нападение на квартал? Пожар и сильный ветер — так бывает, если увлечься спиртным и дать огню разгореться». — Рассказал он про квартал «арийцев».
Так-то теракты — плохо для туризма, его можно понять. В итоге, сославшись на запрет вести долгие беседы, меня спровадили слушать радио — в отеле было помещение отдыха для постояльцев с бильярдом, журнальными столиками и журналами, мягкими креслами и радиолой. Туда даже можно было заказать чай — чем я немедленно и воспользовался, когда администратор лично меня сопроводил, открыв помещение своим ключом. Рано еще для других посетителей.
Впрочем, для новостей по радио, которые я ожидал услышать, тоже оказалось рановато — и пришлось пить чай под веселое кантри, поднадоевшее со времен дома почившего нацистского босса. Я бы поискал другую волну, но крутилка поиска частоты была удалена из прибора. «Впрочем, всяко лучше, чем просто смотреть в потолок…» — Взял я со столика автомобильный журнал шестилетней давности, потрепанный сотнями, если не тысячами просмотров, и начал листать.
Администратор время от времени подтаскивал чай, а потом соорудил и бутерброды — кухня отеля начала работу, готовя завтраки. Его же — завтрак — обещали подать прямо сюда. Все-таки приятная вещь — сервис, это вам не по горам вяленое мясо грызть…
Вскоре появились первые посетители — застыв у входа, с удивлением смотрел на меня седовласый широкоплечий толстяк в клетчатой синей рубашке и коричневых широких брюках. Врезавшись в него, замер в проеме его антипод — высоченный, но тощий, с выбритой под ноль головой мужчина с внешностью язвенника и грустными глазами человека, осознавшего всю скорбь мира. В этот раз, правда, оно тоже было разбавлено удивлением — двое явно не ожидали никого застать тут в такую рань.
— Доброе утро, — отложив чашку чая, поднялся я на ноги.
— Доброе, — ответил здоровяк.
— Доброе, — чуть сдавленно вторил ему другой. — Надеюсь, вы не претендуете на стол для бильярда?
— Нет, — с легким удивлением пожал я плечами. — А вы — на радио и журналы? — Улыбнулся в ответ.
— Остаются вам, — ответил улыбкой здоровяк и энергично шагнул ко мне, предлагая руку для пожатия. — Фил Гоф, предприниматель. Это — Люис Блюм. Люис, на кой черт ты приехал в Солт-Лейк-Сити? — Повернулся к нему тот.
— По делам. — Вздохнул тот.
— Вот эта грустная физиономия — очень подозрительный тип, — шепотом поделился со мной здоровяк. — Не говорит, что тут делает, и каждый день проигрывает мне в биллиард по сорок патронов.
— Я отыграюсь! — Воинственно воздел Люис руки, потопав, не особо поднимая ноги, к расставленным у
