В шкуре демона. Орды Хаоса - Иван Владимирович Лагунин
— Срань дашакова… — выругался Мертвый Бог, спешно восстанавливаю аннигилировавшиеся структуры и сшивая распоровшиеся энергетические сети. Было ясно, что заплатка, кою он наложил на трещину в щите вокруг Ррана, долго не продержится. Если уж чертова Троица сумела проковырять тоннель сквозь возведенную создателями Системы защиту (имея в запасе всю скопленную за тысячелетия его телом силу), то уж преграду, собранную на коленке, она укантрапопит достаточно быстро.
И ведь кулаками нынче махал один лишь Ганеш! Гакотса и Шиг-Нгар-Ухур ограничились предоставлением энергетических колодцев и группам жрецов поддержки.
Уж не переоценил ли он свои силы?
Нет — ответил сам себе Мертвый Бог, устремляясь мыслями в другой околоток огороженного пространства. Где в него проникала иная, в перспективе много более грозная опасность.
Изначальный Хаос. Божественная колыбель и божественная погибель.
Острые скалы и колотый лед от горизонта до горизонта. Низкое небо отвратного болотного цвета то и дело прорезалось багровыми ранами. Словно потрескавшаяся истончившаяся кожа, оно лопалось под напором иномировых сил. Каждая пора пространства в этом месте сочилась Изначальным Хаосом и рассеивалась по Ррану, чтобы вновь слиться в тех, кто пал под ее соблазн. То тут то там виднелись сложные конструкты сильнейших и уникальнейших чар (не один десяток магов отдались бы в тысячелетнее рабство, чтобы научиться подобному). Они собирали рассеянный в Хаос и декорпорировали его за пределы Ррана. Но все равно все больше и больше тлетворной субстанции проникало внутрь. Конструкты откровенно не справлялись.
Взмахнув рукой, Зог достал из пространственного кармана Гончую. Собаченция явно была не в себе. Глаза застланы туманной мутью, лапы вытянуты и подрагивали.
Худощавый бог обошел лежащую на боку тушу по кругу, рассеяно ведя рукой по розовой дерюжной коже. Под его тонкими пальцами она темнела и покрывалась мелким инеем, но Гончую этой метаморфозы, казалось, совсем не замечала.
Дойдя до брюха, Мертвый Бог тряхнул головой, отгоняя тягостные мысли, и внезапно крест накрест вспорол его, одновременно с этим возвращая тварюшку в сознание. Гончая тут же взвыла, дернулась, но тело уже ей не принадлежало, все что она могла — лишь вкушать боль, выть и кричать.
Вскоре дело было сделано. Над покрасневшим от крови снегом взмыл новый конструкт, что тут же наполнился почуявшими боль и страдания эманациями Хаоса. Какое-то время хитроумная ловушка для проникающего в Рран Изначального Хаоса еще поработает. Но долго так продолжаться не могло. Война на два фронта еще никогда и никого не приводила к успеху. Он все еще слишком слаб, чтобы противостоять Троице. То же и с вдруг незвано явившимся на чужие разборки прародителем. Однажды он побеждал и того и тех. Придет время, они вновь ощутят его мощь! Но… не сейчас. Сейчас главное выжить. А для этого…
Глава 20
К середине дня чудовищное мочилово в центре Гарада достигло своего апогея. Вначале Убадан, за считанные часы нарастив армию чуть ли не вдвое, просто затопил нас в новорожденных Бесах Хаоса, повторив мою тактику в отношении Вочарки. Бесконечные волны перемазанных в слизи, покрытых шевелящимися отростками тварей, казалось, не имеют конца. Отчаянная попытка добраться хотя бы до одного Искажателя провалилась. Стены Внутреннего города надежно защищали их от моих бойцов.
Но постепенно положение стало выравниваться.
Во-первых, противник был вынужден отвлечь солидные силы на южный фланг. Удар двух легионов — «Черного» и «Аура» отбросил говноедов обратно к порту, поставив под угрозу самоходное Убежище.
Во-вторых, прочухались гарадийцы. Их командующий — стратег Гналий, объявился в моей расположившейся на пороге храма Троицы ставке, в домашнем халате, босой, но живой. Вторжение застало его в уютном особняке одной уютной вдовушки в припортовом районе. Двое сопровождающих были убиты и съедены какой-то чудовищной тварью, состоящей, казалось, из одной лишь пасти. Не вовремя завопившая вдовушка также очень скоро окончила свои дни в оной же пасти. А сиганувший в окно стратег чудом сумел пробраться до Внутреннего Города, где и с удивлением узнал, что теперь Гарад входит в мое государство.
До начала атаки в городе находилось более трех с половиной тысяч солдат (гарадийкая гвардия, наемники, стража, дружины Семей, городское ополчение). Самая боеспособная часть — гвардия, находилась у храма, но она была сильно потрепана еще до моего подхода. До тысячи рыл — в южной части города — эти войска сохранили организацию и сейчас активно помогали Фингалу в порту. Сюда на Площадь Великой Троицы, постепенно подтянулись отряды со стен, и это позволило вначале остановить убадановых ублюдков, а потом и вообще выдавать из Внутреннего города.
В-третьих, хаоситы были остановлены и на северном фланге. С трудом, но остановлены. Когда туда прибыл Гасаурий с «Меензином» и тремя сотнями наемников, ублюдки уже чувствовали себя хозяевами. Войск гарадийцев тут почти не было, а те, что были, были быстро рассеяны, перебиты, или захвачены, чтобы быть скормленными Искажетелям и воевать отныне во славу Изначального Хаоса в виде чудовищных тварей. Вскоре к Гасаурию подтянулись выделенные для охранения подступов к Гараду войска Асгеста: легион «Скорж», «Фиолетовый» эскадрон и сотня наемников. В узких улочках Трущоб развернулась жесточайшая битва. Разделив легион на когорты, и поддержав их собачками и стрелками меерала, Гасаурий повел наступление сразу по нескольким улицам. Численность была на стороне хаоситов, но высокая выучка моих бойцов и воинское искусство Гасаурия все-таки переломили ход сражения в нашу пользу. Остатки гарадийских войск тем временем спешно осуществляли эвакуацию населения через Северные ворота. Это нужно было не только для спасения местных, но и для недопущения роста численности армии Убадана.
Обезлюживание подконтрольных ему районов стало также весомой причиной остановки наступления. В работе Искажателей наметились перебои.
К полудню установилось шаткое равновесие, я выдохнул и стал испытывать надежду, что совместными усилиями мы таки одолеем ублюдков Хаоса. Задуманный план в целом выполнялся. Появление убаданового воинства толкнула Гарад ко мне в объятья. Но ни о какой победе не могло идти и речи, пока на сцену не вышел сам названный братец.
И где-то после полудня… он вышел.
Вернее, вначале вышел не он, а его величество Изначальный Хаос.
В мгновение посмурнело. Откуда ни возьмись, явился колючий ветер, набежали тучи. Контуры зданий расплылись, сквозь висящее над городом дымное марево обрисовались
