Последняя Арена 7 (СИ) - Сергей Греков
Перебирая одеревеневшими ногами, зашагал будить Мегеру. Мышцы болели так, будто я всю ночь разгружал вагоны. Сжал ладонь в кулак — пальцы затрещали. Всё тело ныло, но сейчас я хотя бы чувствовал, что скоро приду в норму — нужно только размяться.
Я разобрал убежище. Один щит подставил так, чтобы проснувшаяся женщина не огрела меня каким-нибудь оружием.
— Неля, подъем!
Ага… Так она и послушалась… Даже не шелохнулась. Пришлось хватать её за лодыжку и тянуть на себя. Мегера отреагировала, как я и предполагал: она материализовала пистолет и выстрелила. Наконечник ударился о щит. Следом шлем нагрелся, блокирую ужасающую ауры паучихи.
— Доброе утро!
— Фрол? — женщина приобрела человеческую форму.
— Кого-то другого ожидала увидеть?
— Нет… Мозги плавятся. Сколько я проспала?
Я лишь пожал плечами. Никаких таймеров у меня не было, день не сменялся ночью, откат способностей вел себя неправильно, так что я даже примерно не мог предположить, сколько прошло времени, но знал точно, что Пушистая хрень не стала бы будить меня просто так. Наверное… Жезл ведь крайне своенравный, но почти всегда, нанося вред, помогает мне. Подумать только: хаотическое оружие соблюдает баланс…
Мы, словно находясь в школе на уроке физкультуры, размялись. Вот уж никогда бы не подумал, что с моей мощью и целостностью придется заниматься зарядкой, но факт оставался фактом: перед походом требовалась разминка.
Посовещавшись, выдвинулись к монолиту — на аллоде всё равно не было других примечательных мест. Весь остров мы избегали вдоль и поперек, но ничего отличного от барханов так и не нашли.
По пути решили заняться зачисткой мобов. Мегера, будто прочитав мои мысли, предположила, что если вернется паутина, то монстры всё равно будут стекаться к пещере, а чем меньше тварей останется, тем лучше. С толпой в ограниченном пространстве мы точно не справимся, а выкашивать скорпионов по одиночке — милое дело.
— Ты какой-то задумчивый, — произнесла женщина.
Мы стояли на вершине дюны, а у её подножья копошились три твари. Монстры засекли нас и стали карабкаться наверх, перебирая сегментированными лапами. План боя мы продумали, так что эти противники не должны доставить особых проблем.
— Да сон странный приснился.
— И что там было? — удивилась она.
— Помню только Кейру. Она сказала, что я забыл о чем-то важном. И интуиция почему-то кричит, что так и есть.
— Вспоминай! — неожиданно серьезно приказала Мегера.
— И что за повелительный тон? — я ухмыльнулся. Обычно такие интонации можно было услышать от Графини Славской, но никак не от неё.
— У тебя унбэшка на ментализм. Истощение сняло все блоки. Кейра не могла не внедрить в тебя мысленные закладки. Она влияет на всех, с кем контактирует. Вспоминай!
— Э… — напор женщины поставил меня в тупик. — Там что-то было о нарушении правил, из-за которых я могу обнулиться, и что в этом провале законы отличаются от тех, которые есть на Земле.
Мобы уже находились в полусотне метров. Женщина кивнула и, приняв образ паучихи, засеменила к тварям. Одна из её аур заставляла становиться первоочередной целью для монстров, но во внетелесном состоянии скорпионы не могли нанести ей урон. Я выдвинул лезвие и без особых хлопот уничтожил отвлекшихся тварей. Легкая победа…
— Ещё бегут! — Мегера указала на двух существ, которые в предвкушении щелками гигантскими клешнями.
То ли мы привыкли к любым опасностям, то ли действительно зрелище оказалось забавным, но почему-то существа, способные одним взмахом хвоста рассечь человека на две части, вызывали только улыбки. С ними мы тоже справились за считанные секунды.
— Не нравится мне, что тут мобы какие-то слабые, — она недовольно покосилась на изрубленного монстра. — Будто обычные исчадия бездны. Дендриты и те поинтересней были. А тут только тупая физическая атака.
— Ещё яд.
— Какой?
— Без понятия. Когда использовал отражение, значился урон ядом. Возможно, что одна капля способна убить тысячу человек, а в них, — я пихнул валяющуюся морду со жвалами, — литров сто.
— Так что там с твоим сном? — вернулась она к предыдущей теме.
— А черт знает. Взять тебя, Славу и Хера. Вы могли нам рассказать о чем-то, что запрещено рассказывать? Вы ведь много мест называли. Даже за информацию о расположении стационарного магазина система наказывает, а вы говорили про очень значимые места.
— Мы старались сильно не распространяться, — подумав, ответила Мегера. — Но, когда вернемся к алтарю, устроим мозговой штурм. У тебя вода осталась?
— Ага, — я достал ёмкость и демонстративно потряс его. — По паре глотков.
— М-да. Тогда лучше приберечь. Ты когда-нибудь умирал от жажды?
— Нет. И как-то пробовать особо не хочется.
Мы продвигались к монолиту, по пути выкашивая подвернувшихся тварей. У Мегеры имелся навык наподобие моего картографа жизни, но способность женщины охватывала колоссальное расстояние. Она всегда знала, где и сколько мобов находятся на острове, так что мы вылавливали по две-три особи и уничтожали их.
Спустя четыре часа, делая небольшие петли, чтобы снизить поголовье тварей, мы увидели монолит. Пятнадцатиметровая скала формой напоминала вытянутое куриное яйцо. На черной гладкой поверхности играли блики и периодически пробегали разряды молний. Выемки или трещины отсутствовали, только у основания виднелся тоннель, через который моя спутница в прошлый раз не смогла проскользнуть. Здесь собралось порядка тридцати монстров.
— Лучше не рисковать. Возьму их под контроль. Жди здесь, — приказала Мегера, окутываясь темной аурой.
Спорить, а уж тем более геройствовать, я не собирался, поэтому сделал приглашающий жест рукой и завалился на пологий склон бархана, приготовившись наблюдать, как твари начнут убивать сами себя. Женщина что-то пробурчала про великовозрастного отвратительного ребенка. Я же в ответ ещё больше расширил глаза, оскалил клыкастую челюсть и приподнял язык, который уперся в шлем.
— Тебе нужно поменьше общаться с Ликой, — она махнула рукой в сторону, где ощущались ближайшие мобы. — Там сидят несколько тварей. Имей это в виду, — напутствовала она и отправилась на битву. Я лишь козырнул ей в спину, изобразив воинское приветствие.
Сейчас я прекрасно понимал хаоситку, пытавшуюся за сарказмом и дерзостью скрыть всё: чувство безысходности, страх, боль от потери близких. В нашем мире немудрено и с ума сойти, так что психика, сохраняя рассудок, включала защитные механизмы. Как-то слышал, что даже в римских легионах во время длительных походов солдаты хоть и соблюдали субординацию, но при этом постоянно шутили, а бойцы заливисто смеялись над незатейливым юмором. Правда это или
