Неизвестный (СИ) - "Корней Песчанный"

— Итак, уважаемый, чем я могу быть вам полезен? — изобразил абсолютное внимание гость.

— Понимаете ли в чём дело, — замялся посетитель, — недавно я совершенно случайно стал свидетелем действий одного из ваших коллег. Я, в некотором роде, узнал, возможно, совершенно лишнюю для меня информацию, которую, само собой никому не передавал и ни с кем не обсуждал!

Хм… кто же это так грубо у нас стал работать, интересно? Или молодняк стали хуже обучать? Люди к страже приходят, обсудить нашу работу. Дожили. С этим надо разобраться:

— Расскажите, пожалуйста, поподробнее, с самого начала, — по-прежнему, будто сама вежливость, попросил незримый.

— Я вёл дежурство по проверке запрещённых к ввозу товаров на постоялом дворе…

***

Проснулся я от того, что меня тряс за плечо Гвен. Вставать не хотелось категорически. Тяжесть и напряжённость в моей энергетической составляющей никуда не делась, разве что, стала какой-то притуплённой, но по-прежнему тяжёлой.

А вставать придётся, дела надо заканчивать. Состояние отвратительное, но разминку никто не отменял. Сейчас нужно будет выжать максимум из тела, перед последним занятием, да и там придётся выложиться по полной, чтобы потом было, на чём по памяти практиковаться.

Наставник приехал еще затемно. Но с разминкой и лёгким завтраком, спасибо Гвену, мы успели справиться. Как и с умыванием, ради «допинга».

Говорить тренеру про то, что это наше последнее занятие я не стал. Как закончим, поблагодарю за науку и отдам коготь, как договаривались. Зачем давать человеку лишние поводы для размышлений, тем более, достаточно алчному, человеку.

— Скажите, учитель, а то, что вы показывали в последний раз, это пик мастерства? Поймите меня правильно, мне трудно представить что-то более сложное, но хотелось бы иметь представление о том чего можно добиться на пути мастерства. — хорошо бы вытянуть из него весь возможный максимум сегодня.

— Пошли во двор. — а он по-прежнему не многословен.

Таким ранним утром на улице было еще прохладно и я накинул куртку. Выстирать её я еще не успел, но от основной грязи уже почистил.

Выйдя на улицу, мастер достал два аналогичных моим клинка и начал плавный танец, постепенно переходящий в стремительную схватку с одними ему ведомыми противниками.

На улицу мы вышли не зря. В зале ему бы негде было развернуться.

Когда работает мастер своего дела, на это всегда приятно посмотреть, неважно мастером чего конкретно он является, повар ли это, штукатур, теннисист или, как в данном случае, мастер меча. Всё же меч, его основное направление, хотя и в других видах оружия он тоже крайне не плох.

Ни одного лишнего движения, но в то же время, будто специально делает всё красиво, хотя это на самом деле не так. Просто гармония всегда смотрится красиво.

А темп движений всё нарастал, переходя уже совсем в другую плоскость боя. Стремительнее, резче, жёстче, смертоноснее. Похоже, все что было в начале, было просто разминкой. Сейчас, глядя на него уже не возникало желания полюбоваться, скорее возникала опаска, если не сказать, тревога. А скорость всё увеличивалась, даже мне уже становилось труднее воспринимать весь комплекс его движений, перенос центра тяжести, довороты туловища, коленей, локтей, запястий, напряжения мышц и связок, нужно было запомнить всё, чтобы потом не ошибаться в собственных тренировках.

Поверить в то, что на такой уровень владения своим телом и оружием способен выйти обычный человек, без моих подпиток энергией, было очень тяжело, но я это видел своими глазами и, чего греха таить, это вызывало зависть.

Тем временем, мастер перешёл на совсем уже дикий режим работы. Полностью контролировать все мельчайшие изменения его тела одновременно я уже не успевал. Пришлось нырнуть в транс, отбросив вообще всё лишнее.

Это меня и спасло, почти.

Момент броска в мою сторону я пропустил, слишком сильно увлёкшись изучением его телодвижений. В одно и то же мгновение я понял сразу две вещи, то что это настоящая атака и то что уйти или уклониться я уже не успеваю никаким образом.

Раздеться для тренировки я еще не успел, ждал, пока мастер закончит показ. «Чешуя» под внешней кожей куртки должна выдержать удар любого оружия.

В последний момент, когда можно хоть что-то сделать, шагаю вперед, под оба удара мечей, подставляя под них предплечья, одной рукой прикрывая шею, другой живот. Благодаря тому, что успел податься немного вперед, удалось подставить руки ближе к основаниям мечей, что позволило получить не полную силу размашистого удара тяжёлыми клинками. Одновременно с этим в ход пошла моя аура, которая метнулась к наставнику и «отхватила» добрую треть его ауры. Больше не успел, он разорвал дистанцию.

Отвлекаться ни на что нельзя, новая молниеносная атака уже набирает инерцию с его стороны, и я формирую «импульс» у самой груди, выталкивая его навстречу учителю.

Атака была сложной, да что говорить, простых движений уже давно не было абсолютно. Он закрутил себя, переходя одной рукой в широкий замах, другой, готовясь нанести колющий удар, из-за чего его тело почти успело уйти с траектории «импульса».

Почти.

Задумываться и отмерять уровни своей ауры и внешней энергии, было некогда, поэтому «импульс» получился так, как получился. Я просто вбросил в него всё что мог. Похоже, жить я всё-таки буду.

— Как!? — прохрипел мастер, лёжа на земле.

— Вы не поверите, учитель, но мне действительно жаль, что так вышло. — абсолютно искренне ответил я ему.

Договаривал я уже в полностью стеклянные глаза.

Рука с одним мечом лежала в семи метрах от его тела. Удар пришелся в ключицу и нанёс слишком большой урон, снеся её всю, вместе с частью грудной клетки. Не думал, что вообще могу так, но теперь уже поздно. Мне было действительно жаль.

Ну, нельзя же из жадности доходить до такого. Зачем? Тебе же оплатили все твои услуги, тебе обещали даже больше, чем ты мог представить. Зачем?

Еще один урок, который ты мне преподал, учитель. Предлагать людям больше, чем они способны переварить, очень плохая идея. Спасибо тебе. Я запомню.

Присел рядом и закрыл ему глаза.

— Да, очень грустно получилось, — прозвучал голос со стороны улицы, но совсем рядом, — он воспитал не одного хорошего воина.

Хорошо, что из транса выйти я не успел, иначе бы взлетел, как пружина. А так, успел понять, что это просто приглашение к беседе, хоть и довольно странное.

— Согласен, — ответил я, выпрямляясь и разворачиваясь к собеседнику, — действительно, очень грустно.

Мужчина, прекрасно сложен, напоминающий англичан из пафосных фильмов, но смотрелся абсолютно естественно.

— Вы не скажете, как так вышло? — снова обратился он ко мне.

— Жадность, к сожалению. — поддержал я его манеру общения.

— Понимаю и соглашусь. Поэтому мы и держали планку, чтобы не было лишнего соблазна.

— Сожалею, я не успел с ним познакомиться так близко, чтобы понять эти рамки.

— Вы не согласитесь пройти со мной, чтобы обсудить детали?

— Только если вы ответите, что с Гароном.

— С ним всё хорошо, по крайней мере, будет.

— Всё что он получил от меня останется при нём?

— Сейчас я не могу ответить на этот вопрос, это зависит не только от меня.

В этот момент мне захотелось взглянуть на него другим зрением. Возглас, который я хотел издать застрял в горле.

Энергетический мир или эфирные отражения, не важно, выглядел совсем иначе. Будто я до этого носил очки на восемь диоптрий, только из мутного стекла. С песком.

Каждая нить, волокно, паутинка энергий, каждое тончайшее движение энергий, я видел всё. Все энергии отличались друг от друга, как небо и земля. Даже среди воздушных потоков я стал отличать вкрапления водных нитей.

На пару секунд я даже потерялся от такой резкой перемены. В голове сразу пролетели все мысли о зрении, печати, слишком большой энергии огня и о последствиях моего ритуала.

Когда немного пришел в себя, перевёл взгляд на неожиданного зрителя. Человек, стоящий напротив меня, был очень силён, а помимо этого, он был весь покрыт всевозможными печатями. Вся аура забита под завязку.