Отверженный (СИ) - Старухин Евгений "Шопол"

— Никаких спать и бухать! — начал опять закипать Грумбараш.

— Насчёт «бухать» согласен, — поддержал его Бармаклей, — а поспать до боя пока можно. Если нервов хватит.

— Вот всегда вы так! Ограничиваете бедного меня во всём! Даже в полёте мысли и души! А моя душа, может быть стремилась к чему-то светлому и прекрасному!

— Знаем мы, к чему она у тебя стремилась! — внезапно хихикнул Грумбараш. — Вчера чуть ли не все, кроме Лесовика, видели, как у тебя руки дотянулись до груди Азябазельки нашей. А потом ты от неё полчаса по крепости круги наворачивал. Какой там самый ласковый эпитет был? Гусь шляпчатый?

— А ты не завидуй так громко! Я же спор выиграл? Выиграл! Так что всё по-честному!

— Так вы, придурки, на эту девчонку поспорили? — из глаз Бармаклея сыпались искры, а от разгневанного лица можно было прикуривать. — Вы, дауны, не въезжаете что ли? Она наш самый мощный палладин, пусть и орковского вида. Да, нестандарт. Но круче неё у нас нет никого из палов. И вы, два идиота, чуть не испортили её отношение с кланом просто из-за банального спора? Вы совсем охренели, что ли? Ребята я от вас такого не ожидал.

Эти двое старательно прятали глаза от нашего главы. Он им ещё минут пять что-то выговаривал, после чего выдохнул и наконец каким-то усталым тоном завершил свою речь:

— Нет, ребят, серьёзно, вообще от вас такого не ожидал! Вы вообще с головой что ли не дружите? Так, сейчас взяли руки в ноги и бегом извиняться перед девчонкой. И меня не интересует, каким образом вы это сделаете, и каким способом вы будете заглаживать перед ней свою вину. Главное, что она должна остаться в клане и не иметь к вам никаких претензий.

Они пошли в сторону донжона искать свою даму сердца, перед которой надо как-то загладить вину. И шли они явно нехотя, на ходу пытаясь придумать какую-то отмазку.

— Ей богу, прямо детский сад, штаны на лямках! — голос нашего главы был усталым до невозможности. — Ну вот как так? У нас осада одним из самых сильных кланов кластера, а эти придурки бабу за груди хватают? Ну не идиоты ли? И ведь могут с ней отношения испортить, и она из клана уйдёт. Вот на кой хрен было это делать? Веселья им не хватало что ли? Слушай, может в следующий раз их на передовую отправить за стены замка? Может смерть им мозгов добавит?

Мне оставалось только пожать плечами, а Бармаклей продолжил:

— Хотя куда их посылать? Один рейд-лидер, а другой даже не рога, только зазря два трупа поимеем на ровном месте. Радует только, что сегодня великанов меньше будет. Не смогут и сегодня «диносы» столько новеньких нагнать. Ладно, пойдём потихоньку вслед за этими великовозрастными балбесами. А то не доверяю я им что-то. Надо проследить, чтобы ещё какую-нибудь дурость не сотворили.

Мы не торопясь доковыляли до донжона и пошли искать нашу сладкую парочку и обиженную орчанку. Нашли мы их почти на самом верху. На той самой площадке, где я вчера проводил ритуал гекатомбы. И тут даже мой рисунок остался. А вот строительство уже поднялось вверх. НО это нас как-то волновало мало, ведь нам открылось прелюбопытное зрелище, которое с трудом укладывалось в наших головах. Неподалёку от лестницы и нас застыл с отвисшей челюстью Грумбараш. Но он тоже был жертвой, а вот главными действующими лицами были Сирано и Азябазель. Они… Они самозабвенно целовались. Вот только то, что орчанка, как пушинку подняла на ручки нашего друга и, к тому же как-то нежно и бережно придерживая его шляпу, целует его в засос, как-то никак не укладывалось в мою картину мира. Наверное, у меня тоже отвисла челюсть, потому что очнулся я от подзатыльника Бармаклея, погнавшего нас с Грумбарашем на выход, чтобы не смущать «молодых». Только спустившись на этаж ниже, я сумел поинтересоваться у нашего рейд-лидера:

— Что это было?

— Э-э-э… — он явно затруднялся с ответом.

— Понравился он девчонке, вот и всё! Чего удивляться-то? А что она его больше и крутит как пушинку, так то в игре, а в реале всё наоборот может быть.

— А может и не быть… — по-прежнему находясь в ступоре, проговорил Грумбараш.

— А может и не быть, — легко согласился с ним наш глава.

— Это, конечно, всё мило, любовь, асисяй и всё такое… — к нашей остолбеневшей компании подошёл наш клановый аналитик НикМак. — Вот только у нас война на носу. И враги приближаются, не хотите ничего по этому поводу предпринять?

Мы рванули наверх башни и увидели пришедшие в движение войска наших противников. Великанов и правда не было, что не могло не радовать, но толпа врагов больше напоминала огромное море медленно, но верно накатывающееся на стены нашего замка. Смотрелось завораживающе.

— Ну? Как вам? — с ехидцей спросил НикМак. — Нравится? Что делать будем?

— Лесовик, есть идейки? — поинтересовался у меня Грумбараш и все уставились на меня, словно я сейчас им рожу решение по мгновенному убиению нескольких десятков тысяч игроков.

— Я могу попробовать их задержать, тем более, что у меня прошли все откаты, но ничего не гарантирую и уж тем более на всю толпу меня не хватит.

— Может всё-таки хватит? — с какой-то надеждой и наивностью внезапно спросил Грумбараш. А после перевода всех взглядов на него пояснил: — Ну они реально задолбали, хочется уже спокойной игры и не думать о ежедневной и ежечасной осаде замка. Ну хоть какой-нибудь способ придумаешь может быть?

Теперь опять все смотрели на меня. Нет, ну право слово, какой-то пинг-понг взглядов. И что я мог тут сделать? Пообещать? А что? Впрочем, до армии ещё далеко, но они идут, медленно идут к нам, несмотря на предстоящую гибель многих, они тянутся сюда всеми силами сразу, волоча за собой осадные машины. Интересно, почему они сейчас идут всей толпой? Решили, что мы знаем их силы и теперь не будем сразу выкладываться на полную или решили сами сразу выложиться на полную теперь уже они? Опять эти непонятные ребусы военной тактики, не силён я в них как-то.

С нашей стороны на стенах скапливались лучники, перебирающие свои колчаны со стрелами, и маги, поедающие вчерашний борщ. Мда, сегодня как-то ничего приготовить не удалось. Хм, а мне бы тоже не помешало воспользоваться эффектами от еды, благо в инвентаре пара-тройка порций имеется. Начал судорожно есть, благо осталось ещё немного времени, только в отличие от клановых магов, я ел не вчерашний борщ, а позавчерашний супчик на удачу. У меня на неё всё завязано, так что нечего на мудрость размениваться. В конце концов «больше-меньше» даст потом тот же самый результат.

После еды получилось почти две тысячи пунктов удачи, не хватало всего пятидесяти двух. Итак, идём дальше. Любимчик фортуны! Итого три тысячи восемьсот девяносто шесть. Больше-меньше в мудрость. Итого четыре тысячи триста пятьдесят семь. Итого сорок три с половиной тысячи маны.

— Ребят, а у меня подарок есть! — голос Лютика невозможно не узнать. Рядом с ним молча стояли Глава и маг Силестрий. Правда первый стоял без какого-либо внешнего проявления эмоций, зато второй вовсю тянулся своими лапами к рукам Лютика, прошаркивая конечностями по крыше. Как оказалось, его довольно свободно вытянутой рукой придерживает Глава.

— Лесовик, это от нас скромный вклад в оборону. И это только на сегодня. Гребешок после нападения надо будет вернуть в хранилище.

— Что за гребешок? — поинтересовался было я, но был мгновенно перебит Силестрием.

— Гребень Акмоилы! Величайшей магини, бросившей вызов шестерым! Говорят, он увеличивает резерв магии в несколько раз.

— Ну собственно говоря, да. Берешь на битву подарочек-то?

— И как нам с вами потом рассчитываться?

— Да никак, это же пустяк, между друзьями. Ты главное, обещание своё не забудь!

— Забудешь тут, как же! Вы же напоминаете постоянно! — тут же проворчал я в ответ.

— Тебе не нравятся наши напоминания? Тогда мы пойдём?

— Нет, конечно! То есть да! То есть… В общем, мне нравятся ваши подарки. И вообще с вами очень приятно иметь дело, вы помогаете как никто! И вообще, с вами очень приятно иметь дело!