Эфирные контрабандисты (СИ) - Сухов Лео

А вот если мы продолжали мигать и после того, как Рубари вывесил красный флаг, это означало, что ему пора срочно уводить дирижабль, забыв про нас — возродимся на Меланге. Это мы придумали на случай, если Бонги заявится раньше времени, а Рубари его случайно не увидит. Дику и Рику было на всякий случай выдано по двести единиц пневмы, потому что Араэле обещала им компенсировать любую смерть. Если после первой смерти за ними не прилетал дирижабль, то возрождаться во второй раз надо было уже на скале.

Не прошло и трёх часов с восхода солнца, а мы уже медленно продвигались по отмеченному накануне маршруту, стараясь как можно быстрее добраться до места, где остановились вечером. И даже автоматон сегодня пострадал только один — и тот из-за Араэле, которую до печёнок достали постоянные остановки в пути. Она вообще копытом била и готова была действовать. А мне всё казалось, что слишком просто наш поход проходит — не к добру это. Моё невезение просто обязано было подложить мне свинью… Да и всем остальным заодно. Даже не так — это должна быть не свинья, это должен был быть просто гигантских размеров хряк. Хряк — и нет Фанта и его спутников!..

Быстрое продвижение по городу продолжилось после обеда — когда мы, наконец, достигли места, где остановились днём раньше. Теперь приходилось идти долго, нудно и осторожно… Сзади постоянно спорили Дик и Рик, которые откровенно скучали, а ещё тяжело вздыхал Кесан, которого Араэле не пускала исследовать дома. Ну и сама девушка нетерпеливо сопела… И, тем не менее, пока ещё у меня получалось удерживать спутников от поспешных действий, тщательно проверяя всё, что попадалось на пути.

Юго-восточный форум города приближался — медленно и неотвратимо. Всё ближе были грациозные храмы, сочетавшие в себе элементы как греческой, так и римской архитектуры, а ещё росли впереди величественные колоннады и идущая кругом стена… Римляне не любили строить круглые площади, но тут, в Городе Молний, в смешении культур и архитектурных традиций, не отделённых друг от друга веками и завоеваниями, всё было совсем не так, как на Земле. Всё выглядело гармоничнее и куда монументальнее, но при этом было очень практично. Не так практично, как у римлян, которые всё сводили к повторению Рима. Не так возвышенно, как у греков, которые сводили всё к внешней красоте и изяществу. Нет, совсем не так — но всё это вместе. Уверен, земные искусствоведы и археологи удавились бы от зависти, если бы узнали про то, что видел я… Если бы, конечно, попав сюда, дождались своего дирижабля.

Чем ближе было до форума, тем сильнее все улицы города начинали стягиваться к нему — словно разрозненные нити к центральному клубку. Пока мы огибали монументальную постройку, приходилось тщательно подбирать маршрут. А ещё мы были вынуждены пересекать улицу, что само по себе заняло бы почти два часа. А всё потому, что делать это приходилось под дулами орудий бастиона и между дежурных прогулок автоматонов — в промежуток времени, занимавший всего около десяти минут.

Я пошёл первым. Каждый мой малюсенький шажочек занимал короткое мгновение, на которое автоматика города просто-напросто не реагировала. Сначала на меня нацелилось одно орудие, но довольно скоро опустило дуло — зато потом уже два. Где-то там, в центре управления обороной, шло накопление данных, которое в результате либо приведёт к началу стрельбы, либо заставит орудия снова перейти в спящий режим…

После того, как я перебрался на другую сторону улицы, мы выждали, пока мимо пройдёт очередной автоматон — и следом за мной отправилась Араэле. Двигалась она вполне уверенно, но не делала достаточных пауз. И как я ей не сигнализировал, не махал руками, не сипел громким шёпотом, она лишь раздражённо морщилась. Чем ближе была другая сторона улицы, тем больше раздражение на её лице сменялось торжеством своей правоты. Надо признать, что Араэле вообще нередко обвиняла меня в чрезмерной осторожности и излишней медлительности — короче, упрекала в том, что я лютый перестраховщик.

Вот и сейчас не забыла…

— Ты слишком перестраховываешься! — с укором заметила она, едва оказавшись в укрытии.

— Я… — и только я открыл рот, чтобы возразить, как, издавая странное шипение вместо привычного похрюкивания, пришёл тот самый, давно ожидаемый, хряк. — Что за звук?..

— Какое-то шипение… — проговорила Араэле, встревоженно оглядываясь.

Солнце уже клонилось к закату, и улицы начинали погружаться в густую тень. До следующего сеанса связи с Рубари оставалось всего ничего. После этого он должен был поднять дирижабль под облака на ночь. Ну а мы собирались найти хорошее место и обустроить лагерь…

И в тот самый момент мы с Араэле ещё ждали автоматона, который как раз должен был вывернуть из-за поворота. Однако автоматона всё не было. А шипение так никуда и не делось. Я прямо чувствовал, что включилась ещё одна программа защиты города, но никак не мог понять, в чём дело…

А ответ был прост. И одновременно ужасен в своей простоте. Газ… Бесцветный, без запаха, с лёгким привкусом корицы, который появился во рту. Он вырывался из-под земли — видимо, через какие-то отверстия — и медленно заполнял окрестности. В городе не должно было быть живых — только автоматоны. И этот газ был второй ступенью изгнания нежелательных гостей. Когда не сработали сигналки и орудия, но появилось подозрение о вторжении, вот тогда город и ответил новым испытанием…

Что нам всем не хватает воздуха, мы поняли почти одновременно. Кесан, Дик и Рик на одной стороне улицы, а я с Араэле — на другой. Даже один вдох этой дряни вызвал такие спазмы в горле и лёгких, что казалось, я сейчас через рот наизнанку вывернусь… Мои спутники уже опускались на колени, пытаясь то ли сипло вздохнуть, то ли закашляться. И я тоже хотел бы это сделать, но всё-таки удержался.

Воздуха не хватало, а внутри нарастала паника: организм начинал понимать, что ему — конец, но был категорически не согласен с этим концом. Он собирался выплеснуть остатки сил, но выжить, не понимая, что именно этот всплеск его сейчас и добьёт. Ведь это был газ, а не схвативший зубами за ногу саблезубый тигр. Я едва удержался, но всё-таки остался на ногах. И даже успел подумать о том, что газ мы вдохнули все почти одновременно. И мой мозг, принимавший участие в спасении всего остального организма, сразу выдал картинку стакана с коктейлем, который состоит из разных слоёв.

Чтобы сделать вздох, требовалось подняться выше!.. К сожалению, я не мог спасти Кесана и братьев. Пока доберусь — и сам умру, и им ничем не помогу. Но вот Араэле я спасти ещё мог, да и должен был… В конце концов, она была девушкой, а ещё нанимателем и главным заказчиком всей экспедиции. Газ застал нас у стены дома, который за годы своего существования начал уходить под землю. Его некогда первый этаж благополучно скрылся наполовину под землёй, став подвалом. Я подпрыгнул, цепляясь за подоконник окна на бывшем втором, а ныне — первом этаже, из последних сил подтянулся… И глотнул всё ещё чистый воздух.

Лёгкие взорвались кашлем — сильным, выворачивающим наизнанку, но вполне терпимым. Главное — глоток воздуха, который всё-таки удалось сделать. Теперь оставалось лишь не сдаваться. Не может этот убийственный газ заполнить всё кольцо стен, не может его быть так много… А значит, забравшись достаточно высоко, ещё можно избежать смерти. Я отпустил руки и спрыгнул на землю, а потом подхватил на руки задыхающуюся девушку — и, как мешок, закинул её сначала на подоконник первого этажа, а потом, когда сверху раздался надсадный кашель, вцепился в её голени, обтянутые мягкой кожей сапог, и помог ввалиться внутрь. Вниз головой. Если сразу не сломает шею — вторая попытка не понадобится.

Заскочив следом, я буквально рухнул на пол, зайдясь страшным кашлем, сжимавшим лёгкие и сдавливавшим рёбра. Казалось, что они вот-вот обязательно сломаются. Первый приступ продлился всего секунд двадцать, которые показались мне вечностью, а вот второй я сдержал. Отдыхать было некогда — снаружи продолжал шипеть газ, обещая вскорости заполнить и первый этаж.