Болтун. Книга третья - Барковский Стефан Анджеевич

- И проверю – в ослином упрямстве я могу на равных соревноваться с отцом. Младший говорит иногда что это единственная черта в которой мне удалось превзойти отца

- И проверь. Нет это уму не постижимо что ты не только не стал убивать монстра, но и открыл ему потом дверь. И еще меньше поддается логике что твои абсолютно идиотские предположения в итоге оказались верными. Как следствие – ты повесил себе на шею обузу в виде девчонки. Тебе только этого для полного счастья и не хватало. Напомни с какой скоростью обычно движется эскадра? –

- Со скоростью самого медленного корабля – вынужден был ответить я

- Верно! Ты так то как беременная черепаха движешься, а девчонка тебе намертво руки связывает. Это даже если бы ты последующих приключений себя на пятую точку не нашел. А ты нашел. И вот это вообще за рамками добра и зла. Вместо того что бы добить питомца что бы не мучился и не сковывал твое передвижение ты поволок его напрямки через то место, которое умный человек тебе посоветовал обойти стороной. Как следствие – ты по уши в навозе! Находишься незнамо где и выбираться будешь незнамо как. И это, помяни мое слово, деревня тебе еще своего истинного лица не показала. Насколько я успел понять все эти ваши игровые миры, такие места пустыми не бывают. Туда отрядами люди ходят и отрядами же ложатся. А ты один попал со своим «войском». Причем попал и буквально и фигурально. Ты можешь мне объяснить чего ты не добил псеныша?

- Потому что он мой друг. Потому что он уже не раз помогал мне и спасал жизнь. И бросить его или добить было бы подлостью. – Держать себя в руках мне становилось все сложнее и сложнее

- Послушай – начал было отец, но меня прорвало

- Нет это ты послушай, пап! Ты говоришь правильные и логичные вещи. И если бы я не испытал все на своей шкуре, если бы не было этих недель в течении которых я буквально жил в том мире, не дышал тем воздухом, не ел ту пищу, не пил ту воду, не общался с обитателями этого мира я бы согласился с тобой. Но я общался и я жил в этом мире. По настоящему жил. Ты возможно думаешь что «Отражения» это игра вроде тех в которые ты рубился когда сам был мелким, но это не так. Совсем не так. Этот мир живой. Живой по настоящему! И те кто в нем живет живые! И они живут по своим законам! Они влюбляются, ссорятся, страдают точно так же как и мы! Им больно точно так же как и нам. Они живые, понимаешь, живые! – я сам не заметил как повысил голос. И что удивительно отец слушал и не перебивал меня. А я не мог остановиться. Я словно продолжал спор с голосом с которым столкнулся в игре - Я не знаю как это удалось создателям этой игры но у меня ни на секунду, не на мгновение н е возникло чувства будто вокруг меня фальшивка. Да блин блинский те с кем я общался там в игре более живые чем львиная часть тех с кем ты пересекаешься в повседневной жизни. Дани живая, госпожа Шелрира живая, Йель со своими неразлучными врагинями живая, Шани живая и Щен тоже живой. И он постоянно выручает меня. Если бы не он я бы даже шанса не имел на победу. И только благодаря ему я продолжаю путь. Он как ни глупо это прозвучит стал мне настоящим другом. Если бы я его бросил или добил, как ты говоришь, это значило бы что я его предал. Бросил друга умирать. Знаешь может это и глупость то что я говорю, может я действительно заигрался, вот только по другому я не мог поступить. Просто не мог. «Сам погибай, а товарища выручай» помнишь именно этому ты учил нас с братом. Истории вспомни которые ты нам рассказывал. Когда так любимая тобой логика требовала бросить товарища и спасаться самому, а честь и сущность человека говорили совсем иное. И эта логика шла в задницу.

Я замолчал. После накатившей вспышки гнева, который выплеснулся из меня во время монолога из меня словно вытащили какой-то внутренний стержень. На другом конце трубки тоже была тишина. Не знаю сколько мы молчали пока отец, откашлявшись, не проговорил.

- Говоришь живой этот мир? По настоящему живой? – что то промелькнуло в отцовском голосе, какая-то странная интонация но я не успел за нее зацепиться. – Ну что ж, сын, может ты и прав. Наверное с той стороны зазеркалья действительно лучше все видно. И прав ты а не я. Вот только на будущее ты реши для себя что для тебя важнее – спор или быть человеком. И когда решишь больше не сомневайся. – с этими словами он не прощаясь повесил трубку и я несколько бесконечно долгих секунд слушал в ней короткие гудки пытаясь понять, что это сейчас такое было. Так и не прийдя к какой-то мысли я наконец-то повесил трубку.

Разговор с отцом выбил меня из равновесия. В нем была какая-то неправильность, но как я не старался понять, так и не понял в чем она заключалась. Она звенела едва слышно, подобно комару в летней ночи, одним своим фактом существования не дающему уснуть. И подобно ему же эта неправильность была неуловимой, практически неосязаемой и потому раздражающей.

Так и не разобравшись с тем что меня смущало я решил, в очередной раз следуя жизненной установке Скарлет Охары подумать об этом завтра и вошел в игру. Вот только вместо ожидаемой мною комнаты в которой мы вместе с Шани и Щеном нашли себе приют на ночь меня встретил туман. Все тот же туман по которому я брел несколько часов прежде чем выйти в к деревне. От неожиданности я дернулся пытаясь вскочить на ноги и только после этого движения осознал что уже стою. Ни о харчевне, ни о деревне ничего не напоминало. Они словно испарились или вообще были плодом моего воображения возникшими под влиянием игрового заражения и вызванного им жара.

Я оглянулся по сторонам пытаясь найти своих спутников, но тщетно. Они словно растворились в этом белесом мареве, как будто и они были лишь порождением моей фантазии. Я на автомате попытался вызвать интерфейс что бы определить что же со мной происходит и где я нахожусь и тут меня ждал еще один сюрприз – интерфейс, к которому я привык за эти дни пропал. И вот это уже совершенно точно отдавало какой-то чертовщиной. Я еще мог принять исчезновение девочки с питомцем, в конце концов локация, в которой мы оказались неведомо как, была сама по себе странная. Вчера когда я уже почти уснул у себя в реальном мире меня посетила странная блуждающая мысль что все это похоже на какую-то изнанку «Отражений» чем-то напоминающую лабиринт в котором я встретился с Теневой госпожой. Но вот исчезновение интерфейса в игре, неотъемлемой частью которой он был и по сути вокруг которой во многом и строился игровой процесс было немыслимо и невозможно. Но тем не менее он пропал. Мне захотелось ущипнуть себя что бы убедиться в том, что я не сплю. Но не помогло и это. Как ни странно, но во мне не было и следа паники или страха, хотя это было бы нормальной реакцией психики на ситуацию в которой я оказался. Было лишь удивление и любопытство под влиянием которого я, не придумав ничего лучшего, сделал несколько шагов вперед. Когда не знаешь что делать у тебя всегда есть два выбора. Первый мне никогда не нравился – сидеть на месте и ничего не делать в надежде что все «разрулится» само собой. Второй- начать делать хоть что-то, неважно что, лишь бы это хоть немного приближало тебя к цели. Унего тоже хватало своих недостатков, но именно он был всегда мне ближе.

Я шел пытаясь разглядеть хоть что-то в этом проклятом тумане, вслушиваясь в окружающий меня молочно-белый мир. Время словно застыло на месте и я вместе с ним. Под влиянием этого не меняющегося ни на йоту мира появилось ощущение что я словно стою на одном месте, лишь впустую перебирая ногами. Как Алиса попавшая в Зазеркалье. Не хватало лишь Черной Королевы объяснившей бы мне что иногда для того что бы оставаться на одном месте нужно бежать изо всех сил.

Я не знаю сколько прошло минут или часов, а может мгновений но постепенно туман начал расступаться пере до мной, терять свою густоту и вязкость. Я не заметил этого изменения, настолько незаметно это произошло. Вокруг меня он был по прежнему непроницаем и только прямо передо мной он стал более «разреженным». Я был словно мячик толкаемый по трубе незримым поршнем выталкивающим меня вперед к пока еще невидимому мною выходу. Впрочем невидимому ли? Я снова не заметил как обстановка изменилась и в конце туманного «тоннеля» забрезжил свет. Я ускорил шаг и совершенно для себя неожиданно туман передо мною расступился открывая то, что до этого так тщательно скрывал. Он не пропал окончательно, превратившись в едва заметную дымку отделяющую меня от остального мира, словно пропуская его через фильтр сепия и превращая тем самым в подобие старого кино