Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 6 - Сергей Алексеевич Евтушенко
— Ничего себе новости. Может, тогда проще создать новую, с нуля?
— Это в самом деле возможно. Особенно сейчас, когда замок исцеляется. Но слово «проще» здесь неприменимо, это длительный процесс.
— Тогда сперва попробуем поискать…
В глубине души я всё-таки надеялся, что мастерская артефактов окажется той самой комнатой, «держащей» разветвлённый коридор с иссохшими, а также зал, заваленный хламом. Тогда число зайцев, погибших от одного выстрела, возросло бы на две штуки, и решило старый вопрос территории. Очищенные области следовало расширять, чтобы спокойно добавлять новые помещения — так гласило одно из «скрытых» правил Полуночи. Я до сих пор не был уверен, как именно она жонглировала собственным свободным местом, но объяснения вполне могли вскипятить мне мозг. Бог с ним, очистка — дело святое, тем более с новыми возможностями.
Так что, когда клюв ястреба опустился вертикально вниз, вместе с ним вниз ухнуло и моё настроение.
— Где-то на уровне катакомб? — сочувствующе спросила Луна.
— Ниже, — буркнул я. — Темница. Это уровень темницы.
— Проблема, — понимающе кивнула она. — Хотите, доработаю конструкцию и баланс крюка-кошки?
— Не повредит, спасибо. Но вообще подожди немного, пока я не приведу Адель.
— Для помощи с крюком?
— Нет, для помощи с осадной лестницей.
С темницей имелась целая куча проблем. Во-первых, та была до сих пор не очищена, хотя и как-то продолжала функционировать в таком подвешенном состоянии. Пока — во-вторых — во время самой острой фазы болезни Полуночи оттуда не сбежала уйма заключённых, как относительно безобидных, так и смертельно опасных. Из этой толпы я пока что встретился только с болотным ужасом и Лаахизой, но другие бывшие узники попросту прятались по бесконечным уголкам замка, и хорошо, что хоть не лезли в очищенную зону. В-третьих, единственное зеркало на уровне темницы — очень глубоком уровне — недавно разбилось, и дорога туда стала слегка односторонней. Назад меня могла телепортировать Кас, но это было забивание гвоздей микроскопом. Заметка на будущее — провести ещё один рейд в катакомбы, отыскать новую аномалию короткого пути и установить нормальную связь между темницей и очищенной областью. Однажды я разберусь с этим местом и проведу полную инспекцию оставшихся в заточении заключённых. С высочайшей вероятностью многие после этого получат свободу.
А пока — старый добрый способ «прыгаем и планируем», по возможности стараясь не пропороть ногу о какой-нибудь ржавый штырь во время приземления.
В животе — вкуснейший завтрак от Кулины, дарующий надёжное зрение в темноте и повышенную реакцию.
На поясе — медицинский набор от Хвои и Терры, улучшенные лекарственные препараты и кратковременный баф для «Метаморфа».
В переносном кармане для предметов — новенький крюк-кошка с безупречным балансом и удлинённой верёвкой, а также… осадная лестница из дерева и металла, настоящее чудо инженерной мысли и кузнечного мастерства. Луна и Адель корпели над ней почти всю вчерашнюю ночь и часть сегодняшней, но результат оказался выше всяких похвал. Восьмиметровая конструкция без проблем выдерживала меня даже в форме оборотня, не скрипя и не прогибаясь. С её помощью я мог достаточно спокойно достичь тех спусков в темницу, где когда-то находились винтовые лестницы, и в идеале — исследовать новые области. Мастерская артефактов была где-то там, терпеливо ожидающая очищения.
Маловероятно, увы, что мастер в ней сохранил хотя бы толику рассудка. Но разбираться придётся, как всегда, на месте.
ПЛЮХ!
Кажется, за время моего отсутствия воды здесь прибыло. Раньше здесь был пол, на котором часто встречались лужи, а теперь скорее одна сплошная лужа, примерно мне по щиколотку. В остальном атмосфера громадного пространства перед темницей не изменилась — очень темно, довольно грязно и неуютно. Хорошо хоть ржавая тварь всё ещё не торопилась возвращаться, либо окончательно сдохла.
Я выпрямился, отряхнулся и прикинул дальнейшие действия.
С одной стороны, мне особо не требовалось заглядывать в темницу. Не требовалось и не хотелось. Зачем? Направление к мастерской артефактов прекрасно укажет амулет, Надзиратель вряд ли сообщит важную информацию, а Оррисс по привычке что-нибудь за неё потребует.
С другой стороны, в прошлый визит я оставил это место в достаточно жалком состоянии, и хотелось убедиться, что всё хоть немного пришло в норму. В конце концов, много времени это не займёт. Зашёл, поздоровался, осмотрелся, как и положено хозяину — и вышел. Никаких проблем, никаких забот, можно отправляться по своим делам. В следующий раз загляну только для установки нового зеркала, либо аномалии короткого пути — что получится быстрее. Вряд ли мой визит кого-то обрадует, но совесть будет слегка чище.
Рассуждая подобным образом, я подошёл к воротам из чёрного железа — и застыл, не веря своим ушам.
Из небольшой щели между слегка приоткрытых створок доносился отголосок страшного шума. Шума и ора с примесью знакомых голосов, злого свиста Оррисса и скрипучей речи Надзирателя. Они что, умудрились снова посраться? Несмотря на выздоровление Полуночи? Несмотря на все клятвы и обеты⁈
В прошлый визит я входил очень тихо, накинув «Вуаль», чтобы сперва оценить обстановку. Но сейчас внутри меня начала закипать такая ярость, что скрываться не было сил — и я рванул на себя чёрную створку с лёгкостью, словно та была сделана из пенопласта.
— ВЫ ЧТО, ШУТИТЕ, МАТЬ ВАШУ⁈ — рявкнул я, переступая порог, уже наполненный силой «Зверя».
Впрочем, стоило признать — увидел я совсем не то, что ожидал.
Глава двадцатая
Большие надежды на то, что ситуация в темнице нормализуется, пешим ходом отправились подальше. Имелись, правда, и хорошие новости — Надзиратель и Оррисс не забыли свои клятвы и обещания, всё ещё выступая на одной стороне. Плохие новости — эта сторона проигрывала.
На моих глазах происходило нечто невообразимое — толпа из где-то тридцати человек образовала живой круг, в центре которого какой-то урод небезуспешно душил Надзирателя! Урод был под три метра в высоту, одет в какую-то рвань, щеголял серой кожей и почти целиком состоял из обнажённых мышц. Правую руку у него заменял стальной протез, а место левого глаза на лице занимал плохо заживший рубец. Надзиратель удобно расположился в захвате стальной руки и безуспешно пытался вырваться. То ли магия у него кончилась, то ли верзила был к ней неуязвим — результат оказался одинаковым. Оппонент продолжал давить, и будь на месте древнего тюремщика кто угодно другой, у него бы уже глаза вылезли из орбит. Вряд ли Надзирателю требовался воздух для жизни, а вот
