Гипоксия - Артём Кочеровский
Грудный поставил стакан, вытер руки о штаны и повертел головой. Вроде и командир, а как-то неловко. Как если бы ему пришлось благословить придурка, который попьяне обрюхатил его дочь.
— Ну что ж… Нолан Одинов — ребёнок пустошей. Лишь одному О́но известно, каким хером тебе это удалось. Но уговор есть уговор. Сёрчи слов на ветер не бросают. Особенно я.
Командир наклонился, поковырялся в ящике стола. Потом разогнулся со значком в руке. Остальные сёрчи расступились. Грудный открыл свой браслет, достал небольшой камень.
Сёрчи повторили за командиром. Стали доставать камни. Небольшие, но больше тех, что Астра перчила в еду. По очереди они складывали камни в руку к Грудному.
Надеюсь, они не заставят меня их съесть. Нет, вообще камни были вполне съедобными и на крайний случай, например, если сломается браслет, их можно употребить через слизистую или даже проглотить. Эффективность от этого страдает. И ощущения не самые приятные. Камень щиплет во рту. Но на что только не пойдёшь, чтобы выжить, верно?
Но я камни жрать не хотел, потому что меня до сих пор подколбашивало после двойного открытия уровней потребления. Один ещё — ещё терпимо. Ощущение, как после выпитой бутылки пива на жаре, а вот два — вставляли конкретно. Я перенасытился кислородом и натурально балдел.
— Песок к песку, камень к камню.
Грудный сжал кулак, побелели костяшки, хрустнули камни. Он растёр их почти в порошок. Затем открыл ладонь, испачкал палец и провёл мне по лбу. Добавил пару полос на щеках и закончился линией от уха до уха по шее, будто только что меня и приговорил.
— Пускай О́но светит тебе, Нолан.
— Светом надежды! — чуть колеблясь, добавили сёрчи.
Ну вот и всё. Грудный прицепил мне на куртку значок, я улыбнулся:
— Рад служить командир. А сейчас, если вы не возражаете, я пойду отдыхать.
— Тридцать шесть часов, — Грудный посмотрел на часы.
— Не понял. Тридцать шесть часов… что?
— До первого рейда, что ж ещё!
— Погодите, но разве мне не полагается отпуск?
— Первый раз пойдёшь с Хоботом. Он посмотрит, чего ты стоишь.
— А отдых? Недельку хотя бы! Прийти в себя, руку залечить. Вот смотрите! — я закатал рукав и показал царапину, кровь на которой, как назло, запеклась.
— Всё! Нехрен тут больше торчать! — рявкнул Грудный. — Всех касается! Валите на хер из моего кабинета! — Грудный вернулся за стол. — Тридцать шесть часов. Послезавтра утром, чтобы был на здесь. Успеешь отдохнуть. Ты всего лишь псинку прикончил.
Вообще-то, не только псинку… Хотел добавить я, но промолчал. Так-то на моём счету был ещё и червь. Но сейчас с Грудным спорить не хотелось. Тридцать шесть часов? Ладно. Этого хватит, чтобы отдохнуть. Особенно если учесть, что отдыхать я и не собирался. Мне нужно было решить ещё одну проблему. Вернее — три. Три мелких, надоедливых и бесящих до зуда в заднице проблемы.
Тридцать шесть часов? Хватит.
… … …
— Сделал, как ты сказал, — Шланг сполз по контейнеру на корточки и обхватил руками колени.
Ну что за панические настроения? Как будто я собрался прикончить его верных друзей, а его лично заставил их предать… Или, погодите. Примерно так оно и было.
С недавних пор мы со Шлангом стали лучшими друзьями. Ну… Он для меня — да, а я для него… Короче, прислуживал он мне. А что ему оставалось? Откажется и встанет в очередь вместе с Тоговым и Рыжим. Тем более, я его спас.
Я хоть и вырубился тогда в пустоши, но помнил всё хорошо. Сидел на земле возле пугалки и наблюдал за червяком, который рвёт Шланга на части. А потом пожалел придурка. Его, и себя заодно. Один раз по моей вине уже умер невинный человек. Ладно, не совсем по моей, и совсем не невинный. На кластере невинных не водилось. Но мог остаться в живых. Я ещё долго мучился кошмарами и хреново себя чувствовал. И тут Шланг. Он оказался среди этой тройки слабым неказистым, на ходу придумал отмазку про волю Оксила, суеверия вспомнил. Что угодно, лишь бы не убивать меня. Этого его и спасло.
И теперь Шланг работал на меня. Как только я закрыл вопрос с сёрчами, нашёл его и дал задание, а ночью мы встретились возле водонапорной башни.
— Прячутся в сдвоенном контейнере за фонтаном.
Мозгов хватило. Как я и полагал, они решили дождаться, пока проблема с Ноланом рассосётся сама по себе. И ждать было всего ничего — один денёк. И вот облом. Теперь Одинов стал сёрчем, план пошёл коту под хвост, а нового они не придумали.
Папочка Тогова хоть все уши Преподобному оближет. Не поможет. Перевальный управлялся Преподобным, а сёрчи якобы были его поддержкой и опорой. Так задумывалось, но со временем всё пошло по одному месту. И теперь сёрчи и адепты Преподобного почти стояли по разные стороны баррикад. Как две банды зеков, вынужденные прогуливаться на одной площадке. Поглядывали друг на друга с недоверием и ждали. Когда какой-нибудь мудак достанет заточку и вскроет шею соседу? Короче, папочке Тогова ничего не светит.
— Адептов на первый этаж подселили.
— Чего?
— Приняли двух новых мужиков с фермы в адепты. Поселили их в заброшенном контейнере за фонтаном, как раз туда, где Тогов с Рыжим спрятались.
Понимаю. Жить хочется. Парочка самых отъявленных бандюганов среди подростков в Перевальном спрятались под накрахмаленные балахоны адептов. Пощёчина со всего размаху. Но это только для разогрева, мальчики. Я иду.
— Попасть внутрь можешь?
— Добавили ключ, — буркнул Шланг.
Вот и простое решение.
— Твой браслет?
— Ага, — сказал Шланг и поёжился от прохладного ветра.
— Пойдём!
— Они же меня потом убьют!
— Они потом, или я сейчас. Пойдём!
Подошли к контейнеру. Как и ожидалось, они спрятались на окраине. Недалеко от местной свалки, где дико воняло даже ночью. Что ж тут творится днём, когда припекает О́но? Полная жопа, вот что. Поэтому квартал в этой части Перевального и пустовал.
— Нолан, можно я?..
— Заткнись!
Шланг всю дорогу нашёптывал и просился домой к мамочке. Раньше надо было думать. Я показал ему место за углом контейнера и прислушался. Вокруг никого не было. Ночью адепты почти не разгуливали. Бывало, конечно, но нечасто.
Убедился, что в контейнере тихо. Закончился фиолетовый закат, свет лился только от фонарей на стене. Тихо, как в колодце. В тухлом
