Сантехник 4 - Иннокентий Белов
— А как все прошло дальше?
— Да довольно просто, барона Фиала связала по рукам и ногам, забила ему в рот большой кляп, так что он стонал и подвывал до самого утра, создавая у своих приближенных охранников перед дверями спальни ощущение, что неутомимо занимается любовью всю ночь. Ну и Фиала иногда вторила ему, когда появлялось желание позлить перекошенное лицо барона, лежащего рядом на кровати. Подонок все в общем понял про свою участь, но поделать уже ничего не смог, когда он начинал слишком громко стонать, мешая спать девушке, то получал по сознанию и отключался на какое-то время.
— И как выглядел его конец?
— Рано утром Фиала сняла с него веревки, оставив только кляп, держа барона, понятное дело, под своим ментальным контролем. Дала за пару часов пройти следам от веревок на руках и ногах барона, пришлось даже самой растирать для этого его руки. Перерезала шею молодой, припасенной заранее в спальне, курице, разлила кровь на простыню, сама измазалась в ней. После этого приказала ему раздеться до нижнего белья, да еще раскидать верхнюю одежду перед кроватью. Ну и после правильной подготовки громким испуганным голосом позвала стражу, которая ворвалась вместе со мной в спальню.
— А вы тоже там находились? Перед спальней?
— Как законный представитель фамилии. Попробовали бы мне что-то запретить его воины! — улыбается граф. — По местным понятиям я должен засвидетельствовать случившуюся потерю невинности! Как ближайший благородный родственник со стороны невесты!
— И что же вы там увидели? — смеюсь уже я.
— Да обычную такую картину, невесту, уже законную жену на окровавленной простыни в такой же окровавленной ночной сорочке, полуголого мужа на ней, тоже в перепачканном кровью нижнем белье, но только мертвого. Еще совсем теплого, только что умер, это хорошо видно, бездыханное тело еще не имеет никаких признаков окоченения. Это стража хорошо поняла, когда принялась снимать неудачника с кровати.
— Фиала правильно все сыграла, талантливо показала такую потрясенную внезапной смертью мужа молодую вдову. Впрочем, так же хорошо, как перемешала мозги барону Пришвилу очень сильным ментальным ударом.
Глава 2
Так, все пока примерно похоже идет, как я и предполагал. Легкое, незаметное глазу насилие при прочих сильно отвлекающих обстоятельствах, в которых никого не получится обвинить.
Перестарался немолодой новобрачный при виде фантастических прелестей невинной, как бы, юной супруги — кто в этом виноват? Попробуй обвини огульно, здесь за такое обвинение отвечать требуется своей честью.
Это понятные мне хорошо сверхспособности Обращенных, которыми пользуются люди тогда еще не графа.
— И что же случилось дальше? Как я понимаю, привлечь своим прекрасным лицом и фактурным телом жениха-садиста оказалось совсем нетрудно, даже убить его без всяких видимых для посторонних следов получилось на раз-два? А вот как потом отнеслась та же приближенная стража к его вполне понятной смерти? — есть у меня, о чем спросить графа. — И его наследники?
— А что тут скажешь? Явно видно, что ночь для самого не такого уж молодого барона прошла очень бурно. Дружинники из охраны его спальни подтвердили, что он наслаждался телом невесты почти всю ночь без передыху, ну, как они слышали сами его невнятные стоны. Девственность невесты подтверждена окровавленной простыней, брак по всем местным понятиям признан полностью состоявшимся. Теперь она официальная и законная баронесса Пришвил, значит наследует замок за своим мужем в случае его утраты. Тем более, как уже вероятно носящая ребенка от покойного барона. Стража в основном сильно обрадовалась поначалу, что вместо заметно страшноватого в своих непостижимых поступках барона ими теперь будет управлять молоденькая девчонка, которой они сами станут сразу же командовать. Ну, так они наивно надеялись несколько часов, пока мы с Тереком резко не вышли на первый план. Наследники у барона тоже имелись, но находились не так, чтобы в той стороне, при далекой столице обретались, поэтому особых проблем с ними сразу же не возникло. Терек тут же оказался назначен новой баронессой Пришвил старшим над стражей замка. После чего с моей деятельной непосредственной помощью выкинул пару особо приближенных к барону подонков с крепостной стены в ров, остальных таких отправил в подземелье, освободив оттуда пару десятков измученных садистом крестьян.
— О, это реально благое дело! Значит рассказы о преступлениях барона Пришвил оказались не напраслиной? Это меняет дело на корню!
— Да, мы дали им право рассказывать всем про его издевательства, но потом оказалось, что в подвале они не просто сидели, а работали руками на производстве всякой мелочевки из дерева. Так что садист оказался еще и хитрым производителем, обвинял своих крестьян по любому поводу в каких-то прегрешениях перед собой, после чего сажал в свое подземелье бесплатно работать, некоторые там годами сидели.
— Так это оказались все проблемы с переходом замка под свое управление?
— Нет, в самом замке после ликвидации пары старших воинов из стражи, в открытую бросивших нам вызов и изоляции еще троих их приятелей, которые повели себя явно скромнее, пришлось немного разобраться с управляющим. Впрочем, сам барон Пришвил под ментальным контролем Фиалы рассказал все интересующих новых хозяев сведения о своих делах, сколько имеет с владения и с чего именно, где хранятся деньги и основные бумаги, и даже о том, где у управляющего замком спрятан его личный тайник с наворованным. Управляющего тоже пришлось на время понизить в должности, тайник конфисковать с последующим прощением при условии честной работы на благо новых хозяев, для чего сделать его помощником Вольчека и Фириума. Нам оказалось гораздо проще взять замок под свое полное управление, раз при себе имеется пара готовых разбираться с хозяйственной деятельностью весьма опытных по такому делу слуг и даже явный претендент на должность Старшего над дружиной. Дружина оказалась немного избыточна для такого владения, всего двадцать
