Путь - Леон
- Что здесь происходит?! - грозно выкрикнул военный - Немедленно прекрати атаковать слуг Света!
- Слуг Света? - саркастически тоном переспросил я, даже не повернувшись в сторону начальника - Мне кажется ты что-то перепутал... или демонов теперь причисляют к творениям Света?
- Демонов? - от такой информации военный немного подвис
- Не совсем демонов: продавшихся инферно скотов и убийц. Моих убийц. И убийц фей.
- ЧТО?!
- Да, этот город полностью оправдывает своё призвание. Здесь фей убивают посреди улиц и при свидетелях, а стража пытается защитить их убийц.
- Это крайне серьёзное обвинение. - нахмурился военный - И для него должно быть не менее серьёзное основание.
- О, у меня есть основание: кровь Туны, что я чую на их руках.
- Одного чутья недостаточно для суда.
- Я не собираюсь их судить. Я уже вынес им приговор.
Я хмыкнул и наконец повернулся к двери. Мама дорогая, да тут народу под пару сотен человек! Естественно большинство в склеп не влезло, но его дверь была нараспашку, позволяя увидеть, что происходит внутри всем желающим. А таковых был немало: я даже Киндчата углядел среди них. Пришёл подсобить своим соклановцам? И может мне? На чьей он стороне интересно? И ведь без Туны этого не определить: я эмоции читать не умею.
Тряхнув головой, отгоняя совершенно посторонние мысли (какое мне теперь дело до Киндчата?) я заговорил, слегка усилив голос магией, чтобы иметь возможность перекричать поднявшийся гул:
- Что-ж, похоже мне предстоит испытать дежавю, так-как эту речь я произносил совсем недавно. Жители этого города. Города Предателя. Вы так кичитесь своей расположенностью к Свету. Так почему вы позволяйте феям умирать? Вначале гнездовье за пределами города, а недавно Туна, последняя фея выживая в той бойне, была убита прямо на улице, у всех на глазах. Как-же получилось, что единственный кому есть до этого дело, это я? Почему вы позволяйте нежити мстить за убийство феи? Почему вы сами этого не сделайте? Нет, даже не так: почему вы узнаёте о смерти феи от живого мертвеца?
Впрочем, сейчас это не имеет значения. Ответственный за эти смерти перед вами. Невел, лжебессмертный, член клана "Сияние Скверны", продавшийся демонам. Я, призрачный лич Леон, обвиняю тебя в страшнейшем преступлении по законам этого места. Я ставлю на тебя клеймо, которое останется с тобой до самой твоей Смерти. Клеймо, которое узнает каждый в этом городе и за его пределами. Клеймо изгнанника, гонимого отовсюду. Клеймо которое сообщит каждому о совершённых тобой деяниях. Клеймо, которое ты не сможешь скрыть ни какими средствами.
Клеймо - убийцы фей!
Закончив речь, я убрал руку с лица Невела, и демонстративно посмотрел на неё. С моей ладони медленно стекали сгнившие остатки его плоти, собираясь в отвратительную каплю внизу ладони. Несколько секунд она держалась, после чего сорвалась с отвратительным звуком, от которого многих передёрнуло, шлёпнулась на пол.
Проводив её взглядом я посмотрел на Невела, который надо отдать ему должное, в процессе экзекуции не издал ни звука. На его лице отчётливо был виден отпечаток ладони, будто кто-то отвесил ему пощёчину. Вот только ни одна пощёчина не оставляет оголённую кость, и не обращает любые попытки организма зарастить рану в бесконечно стекающий по подбородку поток гноя. В этом случае хорошая регенерация – лишь способ продлить страдания. Я вплёл в клеймо такие чары, что снять их смогут только лучшие священники либо эльфийские мастера магии Жизни. Но кто из них согласиться помочь Убийце фей? А любой, кто хоть чуть-чуть разбирается в магии сразу поймёт за что Невел стал обладателем этой "пощёчины", уж об этом я позаботился.
- Повернись к своим бывшим собратьям, убийца. – произнёс я, позволяя Венегу вернуться мне на руку – Покажи тем кто тебе доверял своё истинное лицо. Ты…
- Леон, это было обязательно? – раздался голос из толпы
Повернувшись в сторону говорившего, я ожидаемо увидел обеспокоенное лицо Киндчата. Что-ж стоило ожидать что он вмешается: всё же Невел по-прежнему часть его клана. Соклановец с подобным клеймом – огромное пятно на репутацию. Пятно, от которого вряд ли получится отмыться.
Я вздохнул, чувствуя как сознание начинает потихоньку плыть: слишком уж сильно я потратился магически. Поддерживать диалог не хотелось совершенно. Мне бы посидеть спокойно несколько часов и порегениться, а ещё лучше – убить пяток человек. Но вот так взять и проигнорировать Киндчата я не мог.
- Знаешь, Киндчат, ты один из немногих в этом городе, кому я могу более-менее доверять. Мы с тобой общались не так много, чтобы нас можно было назвать друзьями, но мне действительно хотелось бы думать что мы как минимум хорошие знакомые… Однако… Доверие это такая штука, которую крайне трудно заработать, но очень легко потерять. Вас предупреждали о проблемах в вашем клане, и я даже косвенно помогал вам в этом разобраться. А недавно Невел убил как меня, что по большому счёту не является проблемой, так и Туну, что я простить не могу. Гнездовье малышек, также наверняка на его совести. Невел, хочешь ты того или нет, является частью твоего клана и именно твой клан несёт ответственность, за его действия и действия его подельников… Глупо прозвучало, но ты меня понял.
- Что ты хочешь сказать?
- Ничего особенного. – пожал я плечами – Лишь повторить то, что уже говорил когда-то: вы либо сплотитесь под действием Хаоса в которое впал ваш клан, либо "Сиянию Сквенрны" придёт конец.
- Понятно. – несколько суховато ответил бирюзоволосый – Что ты планируешь делать сейчас?
- Я ведь уже говорил раньше, нет? Я ухожу из города. Мне здесь больше нечего делать: мою нежить уничтожили, моё имущество потеряно, мои силы истощены, Туна мертва, а доверия жителей я никогда и не имел. Да, у меня ещё осталось парочка неоконечных дел, но… Какой спрос с мертвеца? Хотя… - я на мгновение задумался – Если на тебя выйдет одна наёмница, передай ей мои извинения. И попроси не отчаивается: своё обещание я смогу выполнить и позже. Если рандом вновь сведёт нас, конечно.
Таким образом поставив точку в этом разговоре, я махнул всем рукой, и плавно опустился под землю. Благо теперь, благодаря новой сумке, всё моё имущество тоже могло становится призрачным. Теперь, меня со Столицей больше ничто не связывало. Мой путь шёл на юго-восток, с большим
