Темный баффер. Клановые войны - Иван Владимирович Лагунин
Едва только вдалеке мы заметили формирующиеся порталы, как рванули туда с Кулаком Нулина и Звездой Андерога. Гномы взяли на себя несколько первых вылупившихся на местности тварей, маг принялся аккумулировать энергию, чтобы ввалить в недругов очередную «Молнию», а я же, активировав «Улучшенные Лианы Аза» и улучив момент, запустил их в один из порталов, сразу за только что вылезшим из него Журом!
Из моей руки в портал протянулась черная плеть, которая тут же задрожала от пресыщения вязкой магией Безымянного. Мгновение, другое и обретшие в этой инкарнации инстинкт Хватать и Тащить Чары, кого-то нащупали.
— Нулин! — крикнул я, чувствуя, что могу не сдюжить. — Подсоби!
И гном понял меня верно. Латная перчатка обернулась округ дрожащей черной магии, посыпались искры, здоровье гнома поползло вниз, но он холоднокровно, невзирая на боль, обернул «лианы» вокруг локтя и потащил из портала яростно упирающегося… кого же?
Ха! Уже через мгновение мы узнали кого!
Могучий гном поднапрягся и рывком выдернул из мерцающего зеркала меритского мага! Весь опутанныйчерной магией, как паутиной, фиолетовокожий хрен в грязном балахоне, рухнул в пыль. Не давая ему опомниться, я подскочил к гаду, щелк, и на его шее оказался двимерит!
А уже через минуту сотворенная Андергом «Вторая Молния Малорга» снова выжгла гнездо ублюдков и атака прекратилась.
Пока народ добивал успевших выбраться из порталов Журов, я с Андерогом с интересом рассматривал извивающегося в пыли полуэльфа. Двимеритовый ошейник крайне неприятная штука. Как-то я и сам носил такой. Он не просто обрубает магию, он придавливает тебя стотонной плитой и напускает черную тоску и депрессию, от которых вообще жить не хочется. Но полуэльф все еще пробовал сопротивляться, хрипел, плевался, пытался дотянуться до кинжала на поясе, но Сероцвет быстро избавил его от оружия и парой сильных тычков в морду слегка утихомирил упрямца.
— Ты тоже это видишь? — спросил он. Я мрачно кивнул.
Духарис Куг. Обращенный Семя Девяти Ветров Малорга. 58 уровень.
— Он прокачивает их дальше.
До сего момента мы не видели Обращенных выше 55-го уровня. Один такой до сих пор сидел у нас в недавно построенной конюшне в Яйце Ойоха вместе с Капитаном Улиасом и Гомаром под присмотром Гудалха.
А еще…
Я пристальнее присмотрелся к ауре пленника. В ней определенно появились новые составляющие.
— Изменения куда глубже, чем мы видели до этого…
— Заражение, — поправил меня Андерог, сканируя полуэльфа сложным поисковм Каскадом.
Черт, это и вправду было больше похоже на заражение. Уже знакомая безосновная магия проникла, кажется, в каждую его клеточку, взяв под контроль нервные центры и частично подавив разум.
Я с некоторым злорадствием обратил внимание на то, что то, что мне было видно невооруженным взглядом, Андерог рассмотрел только с использованием тонкой сложной магии!
— Думаю, нам надо поспешить. Пока сам профессор Номад не развился… — я запнулся, подбирая слова, — в кого-то совсем неприятного.
Северная дорога к Реликту была не в пример легче южной. Вскоре с запада надвинулись горы, а степное разнотравье сменилось перелесками, а затем и лесом. На своих южных окраинах Черный Лес еще не был настолько дремучим и темным, как на севере, но обступившие нас деревья могли быть отличным укрытием для засады. Андерог раскидал вокруг пробирающегося по звериной тропе отряда максимальное количество разведывательных чар, а в чащу мы запустили несколько пар охотников, дабы быть уверенными, что после очередного поворота тропы не попадем под жалящий рой стрел и магии.
Подъем на плато, где лежал поврежденный корабль джартов, коий еще именовался Реликтом Молот Мрака, встретил нас сумрачной тишиной. Погода незаладилась с самого утра. Небо хмурилось серыми тучами, накрапывал дождик, меж стволов деревьев гулял свежий ветерок. О недавней битве напоминал разнесенный по траве пепел да опаленные магией деревья. Природа в Дар-Огаре чрезвычайно быстро затягивает нанесенные ей разумными раны.
Вытянувшаяся в длинную кишку армия постепенно подходила к поляне у подножья плато, а ко мне на своем гигантском быкообразном Питомце подъехал генерал Лефлер.
— Господин Шварценеггер, что-нибудь чуете? — спросил он, задрав голову, осматривая подъем.
Генерал был весьма впечатлен нашей с Андерогом магической мощью.
— Пока нет…
И это действительно было странно.
— Что ж… — генерал сплюнул и решительно поправил шлем. — Тогда начинаем.
И в тот же миг я отдал Илэю и Эскапе «Дальний Приказ»: «Начинаем!»
Загадка, почему здесь так тихо, вскоре разгадалась сама собой. Стоило нам подняться на плато, как искомые мериты нашлись. Близ громады Реликта, чуть в стороне от лагеря, выстроилось под полторы сотни полуэльфов. Шкуры, оскаленные звериные черепа, кривящиеся в судорагах злости фиолетовые морды… выглядело воинство профессора Номада довольно инфернально. Особенно, учитывая, что вся эта братия не издавала ни звука.
Кстати, а вот и сам профессор…
Гм… Или то, во что он превратился. Сила, к которой боялись прикасаться даже джарты, изменила его до неузнаваемости. Тело стало более поджарым, перевитым бугрящимися мускулами, руки вытянулись и снарядились длинными когтями, лицо едва просматривалось за копной длинных сальных волос. Я бы ни за что не узнал его, если бы не системная табличка.
А рядом…
О боги! А рядом стояла Лианна! И сейчас она была чуть меньшей копией отца! Твою мать, что эта сволочь с ней сделала⁈
Гнев и бессильная злоба поднялась из нутра, грозя затопить разум. Давненько я не терял над собой контроль. К сожалению, за всеми этими заботами, я так и не успел поближе познакомиться с профессорской дочкой… хотя что-то мне подсказывало, что при иных обстоятельствах, у нас могло что-нибудь наклюнуться. Мне редко западают женщины в душу. В Дар-Огаре с сексом проблем особых не имелось. Любая даже самая красивая аборигенка с радостью разделит ложе с акари. Но тем ценнее те женщины, что могут тронуть некие струны души…
Твою мать, о чем я только думаю⁈
Я усилие воли отогнал не вовремя всплывшие мысли. За спиной прошелся негромкий злой ропоток. Лианна для моего воинства была не чужда. Несколько недель она провела внутри Яйца Ойоха с остальными нанятыми людьми и, конечно же, многие перебрасывались с ней парой слов у ключа, а то и подкатывали с шуткой-прибауткой. И то, что со своей дочерью сотворил спятивший профессор Номад, не могло не вызвать почти осязаемую бурю ненависти.
А вот меритов на вид стало меньше, чем тогда, когда они штурмовали здесь нас. И магов с Озера Нун видно не было. Толпящиеся неровными толпами варвары походили скорее на диких зверей, чем на еще недавно разумных существ.
— Зачем вы здесь, на моей земле? — шагнул вперед профессор. Голос его дрожал от едва сдерживаемой энергии. Я видел, что сила клокочет в нем, ища выход. Чуждая сила, уже совсем мало похожая на ту, с коей мы столкнулись в самом начале.
Черт подери, но где же ее источник?
— Сдается мне, профессор Номад, вы забыли по чьему приглашению вы здесь и с какой целью! — вышел вперед генерал Лефлер.
Номад посмотрел на него безумным взглядом и вдруг расхохотался.
— Смешно! Право же, смешно, слышать глупые вопросы от тех, кто даже не представляет о чем идет речь!.. Впрочем… никто из вас этого не представляет, исключая, быть может… — он запнулся, оглядывая щетинившийся копьями и мечами строй наших воинов, и остановил взгляд на мне. — Исключая, быть может тебя, Шварценеггер… Или как там твое настоящее имя? Ты ведь здесь неспроста, не так ли?
— А кто здесь «спроста»? — сплюнул я. — На кого работаешь, Линдрагон?
— Я? На кого работаю? Шутишь?
— Вот только не надо строить целочку, — неожиданно встрял Эрни, но проф не обратил на его реплику никакого внимания, и, честно говоря, правильно сделал.
— Жажда знаний не может ни на кого работать! Там… — он указал перстом на высившуюся безмолвную стену Молота, — там свет! Там знания! Там свобода!
На самом деле определенный резон в его словах был. Дар-Огар для магов стал проклятьем, неимоверно сузив их возможности. Живущие сейчас здесь маги даже не понимают этого, они просто не знают иного бытия. А вот те, кто жил до его прихода и те,
