Игра - Фарит Маратович Ахмеджанов
Раин уселся в бадью. Она наклонилась — с другой стороны его вес никто не уравновешивал, так что пришлось вцепиться в веревку. Тем не менее, все время, пока он спускался бадья угрожающе раскачивалась, пару раз чуть не стукнувшись о стенки шахты.
— Ничего страшного, Стальф спускался и я спущусь, — уговаривал себя Раин. Ему было жутко.
Спуск занял гораздо большее время, и воздух здесь, внизу, был куда более тяжелым и спертым. Хотя вентиляция работала и здесь — факел горел, не жалуясь на нехватку кислорода.
Мешки с камнями — довольно тяжелые — стояли в штреке, как раз под факелом. Раин вытащил бадью на маленький пандус — не кидать же мешки в нее висящую, опрокинется еще. Аккуратно загрузил их слева, взял факел и присел справа.
Ничего не произошло. Он вытащил ногу и оттолкнулся — видимо слишком сильно, бадья слетела с края выработки и врезалась в противоположную стенку. Раин чуть не вывалился, не смог сдержать крик и выронил факел. Тот, вращаясь, полетел вниз — но следить за его полетом Раину было недосуг — бадья начала подниматься, а он, извиваясь и крепко держась за веревку пытался погасить ее движения. Получалось плохо — к раскачиванию добавилось еще и вращение.
Так в борьбе он добрался до «первого» уровня. Там подъем остановился и маг руками восстановил устойчивость.
— А факел где?
— Уронил.
— Ладно. Давай наверх. Калей пусть едет сюда.
Подъем возобновился. Вскоре Раина принял в себя дневной свет.
Павол крутил барабан, Калей поймал бадью за край и вытащил на покатый край колодца. Раин с трудом — у него затекли ноги — вылез. Вытянули мешки и свалили их прямо у колодца.
— Маг сказал тебе спускаться.
Калей кивнул и запрыгнул в бадью. Павол перевел стопорные скобы в нужное положение и бадья начала медленный спуск.
— Ну как там, внизу?
— Круто.
— Тяжело было?
— Спрашиваешь…
Раин оттащил мешки в сторону. Увидел, кстати, и тот грунт, который они добывали — на свету выяснилось, что он имеет голубоватый цвет. Сейчас он немаленькой горкой высился на ровной — видимо специально для этого предназначенной — площадке рядом с шахтой.
— Долго вы там, — сказал Павол.
— Разве? — удивился Раин. Вскинул глаза к небу — и впрямь, уже сильно за полдень.
— Вот что труд делает, — буркнул он. — Совсем про время забыли.
— Есть охота, — сообщил ему Павол.
— Ну, вот зачем ты это сказал? — возмутился Раин, почувствовав реакцию организма на упоминание о еде. — Кто тебя просил?
Павол хихикнул.
Через примерно полчаса веревка сильно натянулась, одна из скоб крякнула. Павол чего-то повернул на барабане, потом начал крутить ручку.
— Помочь тебе?
— Нет, не надо. Это не особо тяжело, тут важно смотреть, чтобы веревка не перехлестывалась.
— Ладно.
Показалась бадья, доверху наполненная голубоватым грунтом. Раин вытащил ее на край колодца, потом они вместе с Паволом вывалили ее в общую кучу.
Бадья тем временем снова поехала вниз.
— Она что, автоматически работает?
— Ага, типа того. Если вон та скоба выскакивает — значит крутить надо. Если та, что слева от нее — значит надо просто со стопора снять, вниз поедет. Ну и стопорить, когда останавливается.
Вылетела «подъемная» скоба, Павол снова закрутил ручку. Через пять минут на поверхность поднялся Савон, изрядно перемазанный. С ним была лопата.
— А остальные где?
— Вниз сейчас поедут, еще чего-то подсобрать надо. А я пошел кашу варить.
— Самое время! А нам что делать?
— Ждите их. Скоро должны быть.
Ждать пришлось, однако, еще довольно долго — не меньше часа. Барабан сигнализировал о движении то вверх, то вниз, один раз бадья поднялась, полная каких-то крупных черных камней, напоминающих уголь. На этой куче сидел легкий Калей. Последними наверх выбрались маг с Феликсом. Тоже изрядно чумазые.
Как раз подошел и Савон — с известием, что все готово. Маг скомандовал оставить все как есть, только снял веревку с бадьи, а ее саму отнести в хибару.
— Мы еще туда спускаться будем? — спросил у него Феликс на обратном пути.
— Не знаю, — ответил тот. — Сейчас поедим, вы пока отдохните, а я разберусь, хватит сделанного или нет.
Возражать против обеда и отдыха никто не стал. Савон наготовил много — хватило всем на две порции. После обеда маг почти сразу ушел к шахте — Феликс предлагал ему помощь, но тот отказался.
Остальные сперва отдыхали в доме, потом решили выйти на улицу.
Было тепло, трава сухая — растянулись прямо на ней.
— Интересный механизм, а? Первый раз тут такой вижу, — сказал, ни к кому особо не обращаясь, Раин.
— Гномы делали, — сказал Феликс.
— Серьезно? Значит это их шахта?
— Шахта не их, ее копали люди. А вот барабан поставили гномы.
— Это вам Стальф сказал?
— Ага. Когда по штрекам ползали, камушки искали.
— А что конкретно искали-то?
— А черт его знает. Стальф по какому-то своему плану ходил. Зайдет в коридорчик, присмотрится, принюхается и говорит — рубите здесь. Или ничего не говорит, дальше идет.
— А там вы что, уголь нарубили?
— А черт его знает.
— Здорово похоже на уголь.
— Значит Павол был прав, про каменноугольный период, — лениво сказал Савон.
— А у Толкиена уголь упоминался?
— Ага. В Хоббите уголь был, Гэндальф о нем упоминал.
— И порох без угля не сделаешь, — заметил Феликс. — Саруман ведь порох изобрел, да?
— Не знаю. Чем-то он взорвал стену Хорнбурга. А чем конкретно…
— Можно поискать на угле отпечатки всяких там листьев и прочего, — предложил Калей. — Я читал где-то, что такое есть.
— Зачем? Это, ничего не добавляет к тому, что мы и так знаем. История у этого мира есть, это очевидно. Интереснее другое.
— Что?
Феликс перевернулся на живот.
— Есть ли у этого мира будущее.
Все замолчали.
— Развей мысль, — попросил после паузы Савон.
— Ну, вот если себе представить компьютер бесконечной мощности, то он, вероятно, может смоделировать мир целиком, вместе со всей его историей. Но с будущим-то все гораздо сложнее. История — это линия, ее один раз начертить можно. А будущее — это, так скажем, конус. Или воронка.
— А в чем проблема? — спросил Раин. — Запустил на развитие, дал вводную, посмотрел, что получится. Не понравилось — откатил и снова запустил.
Снова повисла пауза.
— Об этом я как-то и не думал, — сказал, наконец Феликс. — И насколько просто это реализовать?
Раин пожал плечами.
— Я вам так скажу, смоделировать мир — такой, какой он тут есть,
