Электрик. Книга 2 - Иннокентий Белов
Гляжу вслед поднимающемуся пыльному хвосту за баронской стражей и прикидываю про себя, продолжать варить обед или все же не рисковать? Кто его знает, что там удумает по дороге немало уязвленный в своих чувствах барон?
Вдруг окажется особо мстительная гнида? Решит все же настоять на своем?
— А давайте все же свернем лагерь и проедем еще пару часов до какой-то таверны! Как бы барон всю дружину не поднял, раз не получилось нас в таком составе пощипать! — предлагает весьма опытный в таких делах Терек, и мы с ним не спорим.
Костер заливаем водой и нашими могучими струями, лошадей запрягаем, нагревшийся котел ставим на повозку в сделанную ямку среди барахла, чтобы он не перевернулся с зерном и мясом. Один из слуг будет его придерживать, сидя на передке повозки рядом с возчиком, в роли которого выступает второй слуга, Фириум.
Лучницы поедут на их лошадках, оставив натянутые луки на повозке, пару арбалетов я скомандовал не разряжать пока, на всякий случай, и уже через пятнадцать минут быстрых сборов мы выезжаем обратно на дорогу.
— Ну очень дворянское звание помогло! — подвела итог Ксита. — Сразу у него рожа кислая стала!
— Ага, и еще ваши, готовые натянуться луки, в основном этот момент повлиял положительно. Но мое дворянство вот так сразу решило вопрос, ибо реального ущерба на самом деле на пару медяков. Так что совсем не зря я стал норром, со своим благородным собратом теперь гораздо легче договариваться выходит.
— А если бы барон не отступился так быстро? Воевать бы стали? — интересуется Сульфор.
Понятно, что не просто так интересуется, а хочет услышать, насколько его новый хозяин отморозок? Не похож ли на старого хозяина, необыкновенно активного мудака?
Не, я вообще не похож, если бы не постоянная нужда в пополнении умений СИСТЕМЫ, то жил бы тихо-мирно простым человеком. И внедрял бы потихоньку свои современные знания в новом мире.
— Ни в коем случае! Нам тут в королевстве жить! А если мы за пару золотых начнем трупы оставлять везде, то жить уже не получится. Тем более я назвался своим настоящим теперь именем! Так что все помним, теперь я постоянно только «ваша милость»! Постоянно, а не только при посторонних так меня называем! Чтобы все привыкли к такому делу!
— И мне тоже? — вдруг спросила моя милая Ксита меня на ушко, приблизившись на лошади.
— Тебе особенно, а то можешь выдать меня случайно. Только — «Да, ваша милость! Сильнее, ваша милость! Еще разок, ваша милость, накажи беспощадно свою недостойную рабу!», чтобы прислуга на постоялых дворах слышала только такие слова, — так же негромко отвечаю ей.
После происшествия в роще мы катимся несколько часов до приличной таверны, где славно обедаем, оставив котел с нагретым зерном себе на ужин.
Так что мое первое крещение общением с теперь братским сословием прошло на отлично, конь меня тоже вполне послушно слушается. Больше по своей наглой башке получать не хочет.
Я себя чувствую все увереннее в новой роли, теперь постоянно еду впереди каравана, но, так же рядом с Вольчеком и Фириумом, постигая от них всю мудрость дворянской жизни.
— С бароном вы общались немного неправильно все же, — и Вольчек подробно рассказывает, как нужно было себя вести, чтобы весомо заявить о своем особом статусе отмороженного норра из Империи.
— Здесь таких хорошо знают и немного опасаются задевать серьезно!
Я наматываю такое знание на ус, чтобы в следующий раз выступить еще внушительнее.
Вечером добираемся до следующего постоялого двора, там ужин и корм для лошадей обходится мне уже в три золотых. Цивилизация все ближе, поэтому цены растут, но нам остался всего один день пути до славного города Крумбаха.
Едем уже по хорошо населенным местам, поселения тянутся одно за другим вдоль дороги, свободной земли для привала больше вообще не встречается. Все засеяно или распахано, разбиты сады с огородами на каждом клочке свободной земли.
— Богатые места пошли! — оглядывается назад Терек, привставая на стременах и разминая спину. — Теперь деньги полетят за ночлег и еду еще быстрее. В Гальде как-то все победнее выглядит.
Была у меня уже мысль заехать в какую-нибудь кузницу по дороге, чтобы поправить простреленные и порванные ударами тех же копий кольчуги, но такой подходящей я не нашел, хотя заехал по рекомендации в пару из них.
— Не, такая работа не по нам, ваша милость. Это вам в город надобно, ваша милость, — такие в общем получил ответы на свои вопросы.
Ну, это понятно, в сельской кузнице мастера по оружию и брони особо не работают, у них здесь совсем другие приоритеты, чисто сельскохозяйственные такие.
К вечеру следующего дня, когда я уже вполне уверенно держусь в седле и серьезно привык ощущать себя благородным норром, показались наконец стены славного города Крумбаха.
— В сам город нам заезжать, конечно, не стоит, — предложил опытный Терек. — Такой толпой и со столькими лошадьми это дело только богатым дворянам по карману.
Я с ним не спорю, денег осталось всего сто семьдесят золотых, двадцать ушло на таверны и постоялые дворы, десять на еду нам и корм лошадям.
Поэтому мы нарезаем круг вокруг самого Крумбаха, Терек заезжает во все постоялые дворы и интересуется ценой ночлега. Потом рассказывает мне, найдя самый дешевый из немного приличных, когда мы заселяемся туда.
— Три с половиной золотых за восьмерых постояльцев и семерых лошадей в день с обедом и ужином, — оглашает он мне сумму. — Хорошо, что сейчас тут нет ярмарки, а то бы все в два раза дороже стоило.
— Так, неделю прожить обойдется нам в двадцать один золотой, плюс-минус еще расходы, минимум в двадцать пять золотых. Две недели — пятьдесят, — подвожу я ожидаемый итог. — Очень нужно тут побыстрее распродаться, а то не с чем дальше ехать будет.
Да, финансовый вопрос меня волнует заметно, в отличии от всех остальных членов нашего небольшого сообщества, ибо без звонкой монеты мой план точно не выгорит. И для его реализации требуется сумма примерно в тысячу золотых на кармане, а до нее еще очень далеко.
Но, это в том случае, если выступать сильно законопослушными людьми, а так еще есть разные варианты.
С нашими сверхспособностями можно много интересных дел устроить почти безо всякого риска.
Еще пришлось создать хорошие условия жизни после утомительной поездки —
