Джунгли Вечного Сумрака - Павел Семенов
— Дети они такие, — хмыкает Гон-Донн. — Глазом моргнуть не успеешь, как вырастают. Из непонятной амебы в дылду женского рода.
— Ага, — соглашается с ним Писс-Дум. — А сиськи можно было бы побольше нарастить.
После чего объем груди Лиси слегка увеличивается.
— Так-то лучше! — заявляют хоббиты. — Теперь не стыдно ее знакомить с друзьями.
Дальше путь превращается в легкую прогулку. Поле, разнотравье, зеленые пологие холмы, далекие живописные утесы, солнышко выглядывает краешком из-за воздушного, словно зефирка, облачка. Дует несильный ветерок, разносящий аромат трав. Напевают полевые птички.
Лепота, блин!
Это если не обращать внимание на попадающиеся иногда под ногами остатки некогда разобранных на запчасти скелетов. А хоббиты говорили, что некие сборщики все потом подбирают. Врет Писс-Дум. То там, то сям наступаешь на какую-нибудь деталь.
— Возможно нам повезет, и мы станем свидетелями тренировочного вылета эскадрильи ратных стрижей, — информирует Гон-Донн.
— Ратных? — цепляюсь за странное слово.
Вообще, после слов хоббита, мне почему-то представляется клин, состоящий из МИГов, что закладывает виражи.
— Ратных, ратных. Это элитный отряд боевых стрижей, — делится информацией Писс-Дум. — Сами вскоре все увидите.
— Эти боевые стрижи хотя бы птицы? — на всякий случай уточняю я.
— А кто еще⁈ — как на дурака на меня посматривают хоббиты. — Макс поумнее тебя был. Такую бы фигню не сказал. Всем же известно, что раз летают, значит птицы.
— А как же драконы? — интересуется Буги. — Разве драконы — птицы?
— А как же⁈ Конечно птицы! — возмущается неграмотностью Гон-Донн. — Летают же!
— Драконы — это самые первые появившиеся во всех мирах птицы. Это уже после они стали уменьшаться в размерах и обрастать перьями, — выдает свою версию эволюции Писс-Дум.
Я лишь усмехаюсь на это.
Буквально через минуту после этого разговора, над нами вжикает на большой скорости тройка птичек. Рассмотреть стремительно летящих стрижей не получается. Лишь волосы на голове взъерошиваются.
— Заметили нас. Это обычные, боевые. Теперь будут сопровождать и контролировать наше передвижение, — объясняет Гон-Донн, так как птички, улетев на некоторое время, возвращаются и закладывают виражи в зоне видимости.
И не только эта тройка. Разные группы различной численности носятся по округе. Некоторые из них совершают скоростные рывки, на время размываясь стремительной тенью.
— На таких скоростях они голову пробьют, — замечаю я.
— Дррракон не трррусс! — заявляет Кеша, сидящий на моем плече.
— Не уверен, что твой шлем тебя защитит, — обращаю на него внимание.
Но химероид гордо задирает клюв, торчащий из-под черепа, оставшегося без нижней челюсти. Трофей достался Кеше после прохождения через толпу скелетов. И пару раз он моего питомца спасал от срикошетивших по нему разлетающихся костей. Теперь птицекраб не снимает свой боевой шлем.
Казавшиеся такими близкими утесы, приближаются очень медленно. Они лишь увеличиваются в размерах. А идем мы уже довольно долго. Боюсь даже представить насколько они огромны.
Но дорога она на то и дорога, что когда-нибудь, да кончается. Вот и сейчас утесы вырастают в великие нависающие громадины, а нам остается пройти, по заверениям хоббитов, не слишком широкую полосу леса, и мы на месте.
Здоровенных великанов среди деревьев в этом лесу не так много, как в Джунглях Вечного Сумрака или в соседней локации. Полно обычных. Березки, сосны, осины, ели, дубы…
Разглядываю местную природу. Расслабился. И не только я.
Идем себе такие, идем, и тут, раз…
Неожиданно оказываемся в «лесу» направленных на нас остриев копий. Те наведены на нас со всех сторон. Словно ежика вывернули наизнанку. А мы находимся в этот момент внутри него.
Держат его странные разумные. Чем-то напоминают фэнтезийных эльфов, только у этой версии глаза какие-то оранжево-золотистые. Эти неправильные эльфы разом вынырнули из окружающих нас деревьев, тыкая в нас свои копья.
Но это еще не все. Какая-то травяная кочка приподнимается около наших ног и оттуда на нас пялится гоблинская морда. Реально, гоблин. Он, кстати, держит губами духовую трубку. В том, что снаряд его отравлен, не сомневаюсь. За спинами неправильных эльфов замечаю еще несколько гоблинов. А еще прямо из ниоткуда, из неожиданно образовавшегося черного тумана материализуется здоровенная саблезубая хищная кошка. Классический тигр помельче будет.
— Здрасте! — выдавливаю из себя, не зная как еще реагировать на такую теплую встречу.
На всякий случай машу отрытой ладонью.
Глава 27(2)
— Ээ! Своих не узнаете⁈ — возмущается Гон-Донн.
— Вы лет десять шлялись неизвестно где, а теперь типа свои? — раздается голос из кустов.
Оттуда выходит хоббит, раскручивающий в руке ремешок пращи. И хмыкнув спрашивает:
— Вы, ушлепки пропащие, нахрена нам привели каких-то придурков малолетних? Баба, конечно, ничего… Но сиськи маловаты. На вас это непохоже.
— А я говорил, сиськи нужны больше, — Писс-Дум делает замечание Лиси.
— Так? — спрашивает она, и на наших глазах ее грудь немного набухает.
Вылезший из кустов хоббит, в оба своих удивленных глаза таращится на это действо.
— Еще больше, — как завороженный проговаривает он.
— Вот так? — переспрашивает Совершенство, еще немного увеличивая в объеме грудь.
— Еще! — эмоции незнакомого хоббита зашкаливают.
По-моему, его сейчас удар хватит.
— Хорош, — останавливаю я девушку.
Чуваки с копьями обращают на меня внимание.
— Ты кто? Божество? — взирая на Лиси с обожанием шепчет хоббит.
— Ппп… — пытается выговорить самый взрослый из золотоглазых неправильных эльфов, указывая на меня пальцем.
Читаю над его головой.
Чуаак. Раса Муу — 26 уровень.
Раса Муу? Серьезно? А имя… Чуаак. Это типа — чувак? Чудак? Чушак?
— Это не божество, это Совершенство, — сообщает незнакомому мне хоббиту Гон-Донн.
— Но мы называем ее девочка-звездец! — добавляет Писс-Дум.
— Знал бы ты, чего она может вытворять! — делится информацией Гон-Донн. — Она принцесса писцов. Ведь ее отец сам Повелитель писцов!
— Что⁈ — вытаращивает хоббит еще сильнее свои глаза. — Дочь самого… Как⁈
На меня же продолжает тыкать пальцем золотоглазый, пытаясь что-то выговорить. Остальные его сородичи тоже оцепенели и во все глаза пялятся на меня, не в силах что-либо произнести.
— Сюда, жопоглазый смотри! — на этот раз уже Писс-Дум указывает незнакомому хоббит на меня. — Не признал что ли?
