Семья - Сергей Александрович Плотников
— Я в замке Талика? — проигнорировав вопрос, схватилась за услышанное киллер. — Позовите его!
— Может, еще и паутину перерезать, и оружие вернуть? — тюремщицы переглянулись и теперь, нехорошо прищурившись, инициативу взяла змея. — Или тебе его методы допроса так понравились, что хочешь повторить?!
— Мне просто поговорить с ним надо! — спросить сейчас Элю, зачем ей потребовался именно её бывший — она б ничего связного ответить, пожалуй, и не смогла бы. Утопающий хватается за соломинку, а в том состоянии эмоционального, морального и интеллектуального раздрая киллер схватилась за то единственное знакомое, что её тут окружало.
— Да ты и так все сказала уже, — змея, оказывается, притащилась не с пустыми руками, а заполненной тетрадкой, которую сейчас и показала пленнице, пустив страницы из-под пальца. Яркий искусственный, явно от магической лампы свет позволил Мари кусками выхватывать написанное. — Смотри: имена, где живут, кто за что отвечает… вся твоя гильдия скверная как на блюдечке!
— Что… Что вы такое со мной сотворили? — несмотря на полусумеречное состояние сознания, кое-что кирин все-же соображала. Ладно алхимию из тела вывели — но ведь нельзя вот так связно получить всю информацию так, чтобы она этого даже не запомнила!
— Все тебе расскажи! — фыркнул змея, но паучиха положила ей на плечо руку. Кажется, еще и подмигнула, так, чтобы пленница не могла увидеть.
— Это не мы, это Талик, — повернувшись всем телом к Мари, зубасто улыбнулась восьминогая, одновременно закатывая рукав платья и демонстрируя брачный браслет. Ламия одновременно молча сделала то же самое. — Видишь ли, у нас тут медовый месяц, а тут ты приперлась, все испортила. Вот он на тебе и отыгрался. За всех семерых. Собственно, нам ничего делать и не пришлось — ты сама все в процессе и выболтала.
Словно дожидаясь именно этой подсказки, память распахнула свои ворота и вернула владелице знание о пережитом. Далеко не все и какими-то фрагментами, но и того хватило.
— Ни-э-э-эт! — слезы хлынули ручьем, выводя из организма только что полученную такую ценную влагу. — Талик, за что ты со мной та-а-а-ак!!! Ты же меня люби-и-и-и-ил!!!
Мари в своей ставшей абсолютно идеальной истерике не могла заметить, как напряглись её тюремщицы.
— Та-ак. С этого места, пожалуйста, поподробнее, — технично вклинившись между всхлипами, вкрадчиво попросила паучиха.
Глава 19 без правок
Бросив прощальный взгляд из окна квартиры Хо, я почувствовал мимолетную печаль. Высокогорная Хималия, вынужденная как-то помещаться на ограниченных площадях, волей-неволей обжила и облагородила каждый квадратный метр своей территории. А уж в столице — и подавно. Даже в игре это было заметно, а теперь, в реальности — и подавно! Очень хотелось пройтись по лестницам, соединяющим улицы города, посидеть на скамейках в парках, взойти хотя бы на парочку из трех десятков обзорных площадок... Но нет. Не судьба.
Мало того, что нельзя было светить лицом на радость еще не вычисленным агентам иных государств, так еще мне ведь действительно надо было торопиться в Электру. Причем все из-за той же конспирации еще и петлю предстояло заложить аж до Подземных Дворцов! И оттуда двинуться ровно сюда же назад, только уже обычным вагоном, без всякой vip-мишуры. Конечная остановка, правда, у меня теперь будет другая, формально вне юрисдикции высокогорного государства… Ну, хоть сувениров прикупил до отъезда, вовремя вспомнил. Ради чего пришлось погонять агентов государственной службы безопасности Хималии, хех!
Сотрудничество и союзничество горцев и гномов началось с того, что под величавым перевалом, на котором, собственно, и раскинулась Хималия, машины и шарящие в горных работах бородачи совместно пробили первый транзитный тоннель. Разумеется, там не могли не построить станцию подземной железной дороги, как только туда дотянули ветку. Вернее, аж целых две станции: у северного устья и у южного. Тоннель тоже не оставили в покое: сначала расширили, потом пробили рядом еще один, затем расширили и его. И опять построили дублер, в этот раз сразу максимально широкий! Ну и не забыли на каждом организовать сбор дорожной подати, это уж само собой.
Наверняка гномы опережающими темпами погнали класть рельсы и шпалы дальше в обе стороны по древнему торговому пути — вот только соседи Хималии резко отрицательно отнеслись к этой идее. Не только из-за тлеющей вражды с горцами и долинниками из предгорий, но и потому что оба граничных с Хималией государства владели собственными логистическими мощностями. Северяне — главным образом, степной Улустан — по праву считались главными конезаводчиками Востока Обжитых земель, благодаря чему их купцы издревле водили вьючные караваны к полуночи. Что касается сатрапий южан, то из-за специализации на выращивании риса и хлопка, у них от горных отрогов до самой Электры тянулась сеть каналов и загнанных в искусственные русла рек.
Из-за всех этих перипетий мой путь обратно из Дворцов выглядел так: поездом до южного устья тоннеля, оттуда на лошади до речного порта. И уже дальше, сняв персональную каюту, со всем комфортом около пяти дней до полиса-столицы по воде. Последний этап обещался стать таким быстрым из-за того, что моя баржа будет все время спускаться по течению. Назад к горам от Электры грузы и люди все десять дней тошнятся… Н-да, это я пока забегаю вперед. Сначала еще до Дворцов добраться надо. И с Перегрином объяснится. Наверняка ведь попробует съехать с подписанного предварительного соглашения — я все-таки крайне вкусный процент отбил. Хоть и меньше двух с половиной.
Надо отдать дипперстоуновской обслуге должное: просидев столько времени в вагоне, загнанном в подземный тупик без возможности выйти, они ни словом, ни жестом не выказали мне ту сложную палитру чувств, которую из-за меня испытали. Впрочем, я же их предупредил еще в первый день — и снабжение наладил продуктами и водой. Вот только не сказал, да и сам не знал, что ожидание растянется на долгую неделю. Фактически — в подземной тюрьме и без возможности перезарядить кристаллы накопителей.
— Костюм выше всяческих похвал, мастер, — не поленился неглубоко поклонится я гному-портному, протягивая похожую на массивные карманные часы криволинейную линейку. — Вот, примите со всей признательностью.
Кто пытался сделать выкройку, приложив к дугообразному раскрою гибкий портновский метр, поймет, почему пожилой портной обрадовался подарку. А для горничной-фехтовальщицы, реально сумевшей помочь с одеждой и аксессуарами к ней, удалось достать в какой-то мере даже эксклюзивный подарок.
— Трость высший класс, остальное тоже очень к месту пришлось, — я протянул ей женский зонт. — Мне сказали, их только-только выпустили в продажу. Интегрированный клинок, правда, скорее всего с гномьим не сравнится…
— Ух ты какая шту-ука! — я едва успел разжать
