Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 7 (СИ) - Афанасьев Семён

— Я был в своём праве, — напомнил подросток, глядя исподлобья. — Вы сами только что обозначали квалификацию.

— Стоп. Ты меня сейчас на откровенность как личность вытягивал? Или как государственного служащего?

— Первое.

— Ну так и не мешай одно с другим. Я тебе как человек и отвечаю, не как полицейский.

— Я не до конца понимаю ход ваших мыслей, как и ваши опасения, — задумчиво заявил Асада после десятисекундной паузы.

— Раньше ты не убивал так легко своими руками направо и налево. Что непонятного? Знакомы лично, тебя воспринимаю не только как набор букв.

— Инспектор, вы сейчас что, шутите?! — в глазах светловолосого заплескалось нешуточные недоумение. — Вы их что, не узнаете?!

— Кого? — тут же озадачился полицейский, приняв во внимание искреннюю мимику собеседника.

— Так… У вас есть способ каким-то образом их идентифицировать?

— Ну, наскоро, есть приложение служебное. — Хидэоми, ухватившись за логичное и уместное предложение, перевернул один из трупов и поймал в рамку нейро-концентратора лицо. — Ух ты!

Он снова посмотрел на Асаду, но уже совсем с другими эмоциями:

— Стоп ещё раз… Ты хочешь сказать, что ты всё это понял на ходу, на палубе? В сумерках, под нагрузкой на нервы?..

— Бл*, инспектор, я вас люблю, но зачем вы делаете из меня дебила?! — по-прежнему искренне продолжил возмущаться светловолосый. — А чего тут узнавать-то? Ну да, узнал их сразу.

— Пластика, — пояснил свои сомнения сотрудник девятки, поворачивая лицо под светом влево-вправо. — Небольшая, но лицо же изменилось. Документы, кстати, с изменением имени и фамилии… по личному заявлению… — идентифицируя труп по ускоренной служебной процедуре, он уже подключился к центральному серверу и сейчас вовсю работал с документами в виртуале, параллельно.

— Лицо узнаваемое, — фыркнул подросток. — Культура движений тоже не изменилась. Голос всё тот же. Пластика ваша — фигня.

— У тебя очень странные навыки. Я не знаю, как к ним относиться. Не ожидал, плюс небольшое удивление оттого, как-то слишком легко принялся распускать руки насмерть. Потому напрягся.

— Навыки самые обычные, — не согласился пацан. — По крайней мере, для любого сотрудника пограничной службы, то есть миграционной, — тут же поправился он. — Который в своё время честно впахивал в нарядах по проверке документов.

— Ты реально его узнал даже после пластической операции? — повинуясь необъяснимому порыву, повторно переспросил Садатоши.

— Да что там узнавать! — вспыхнул блондин. — Инспектор, ну представьте, что вы держите в руках старый бумажный паспорт! Человеку выдан почти десяток лет тому! Фотография сделана в тот же период!

— Хм. Нет давно такого.

— У вас нет, в других странах есть… За эти десять лет человек похудел килограмм на пятнадцать. Постарел, сбрил бороду! Но неужели вы не определите его же, если этим несколько лет занимаетесь изо дня в день? Навык несложный.

— Наряд по проверке документов? А ты к нему каким местом? — резонно хмыкнул сотрудник девятки, не собираясь, впрочем, спорить.

— В виртуальном симуляторе усиленно тренировался, — проворчал старшеклассник сердито в ответ. — Мне после повторной встречи надо было им руки жать?

— Ладно, извини, — признал Хидэоми. — Наверное, у меня больше нет вопросов.

Разумеется, у него остались и удивление, и озадаченность: пара трупов принадлежали фигурантам, нападавшим в своё время на один из массажных салонов, который крышевала (в том числе) Джи-ти-груп.

Младший Асада тогда тоже отметился в борьбе за порядок, задержав нападавших и передав их полиции.

Только вот типов этих даже сам Садатоши не припомнил сходу, в том числе из-за пластических операций.

— Вот не хотел я поднимать тему, но теперь и вы на меня не сердитесь, — закипая, выдал блондин. — Хидэоми, эти люди убили несколько человек. Причём довольно зверским способом, помните?

Вообще-то, кейс проходил по управлению Ватанабэ, но Садатоши был полностью в курсе. Поэтому лишь молча кивнул.

— Это было, по процессуальным меркам, буквально вчера, — продолжил учащийся. — Сейчас, спустя очень непродолжительное время, я встречаю этих же людей, но уже сменивших внешность. На свободе, как ни в чём ни бывало.

— Г-хм, — сотрудник девятки нервно покосился на фигуристу пиар-менеджера, с любопытством слушавшую их беседу.

— Вы на моём месте что бы сделали? — Асада явно закусил удила. — Если, по факту, вам в полицию их сдавать нельзя?

— А почему их нельзя сдавать нам? — в горячке не сообразил служитель закона.

— Потому что вы убийц отпускаете за неделю, — отбрил школьник. — Ещё, сами же говорите, у них новые документы и пластическая операция по смене внешности в активе. За считанные дни. Как это возможно? Насколько помню, после самой простой даже пластики лицо заживает чуть не полмесяца. Вы их прооперировали и вылечили, что ли? Перед тем, как отпускать?

— Нет, совсем не так долго. Если есть доступ к технологиям, от силы пара дней, — Коюмэ, положив одну руку на плечо блондина, второй указала на собственную щеку.

— А-а… Забыл… Но всё равно! Инспектор, каким образом они на свободе? — пацан будто чего-то ожидал от полицейского.

— Видимо, восьмёрка их забрала у контрафакта, — задумчиво предположил Садатоши, мгновенно погружаясь в размышления. — А уже оттуда выпустила, по какой-нибудь своей программе. М-да… Маса, извини, дай подумать минуту спокойно.

В случившемся не было ничего сверхъестественного, особенно с учетом происходящего в муниципалитете — но докладывать по факту стоило прямо сейчас.

Хидэоми, войдя в виртуальный редактор, быстро вывел голограмму схемы, прикидывая расклад.

— Что за программа? — по-прежнему требовательно поинтересовался старшеклассник. — По которой их выпустили?

— Защиты свидетелей. Оформили дачу показаний, завели дело: якобы, эти задержанные знают что-то о готовящемся за рубежом. — Машинально предложил далеко не единственный возможный вариант полицейский. — По процедуре, региональная угроза доминирует над национальной. Издержки слишком быстрой интеграции, — поспешно добавил он в полыхнувшие огнём глаза парня. — Ну а что в девятке наши друзья совсем нам не друзья, ты и без меня знаешь.

Хидэоми отстранённо подумал, что отдельно взятый школьник, якобы покатившийся вниз по наклонной дорожке, теперь волнует его меньше всего. В свете вскрывшегося.

Не доложить сейчас было невозможно. А доклад, да в этот момент, да на такую острую тему, хоть бомбой и не станет (хань не пинал сейчас только ленивый), но дискуссий и криков точно прибавит.

По второму кругу, на старые темы разрывая департамент полиции Токио раз за разом.

В следующий момент старший инспектор Садатоши сделал то, чего сам от себя не ожидал.

Повернувшись к Коюмэ, он спросил:

— Это была засада на китайцев? Вы что-то такое ожидали? Ответьте мне честно, пожалуйста. От Джи-ти-груп.

— Не мы, — уверенно открестилась бывшая спортсменка. — Ваши коллеги, но чуть по-другому министерству. Это они ожидали, нам просто подсказали. А мы отреагировали.

Хидэоми широко раскрыл глаза. Затем, спохватившись, сопоставил известное ему:

— Министерство обороны?! Которые за Масу залог вносили?! — кое-какие камешки начали образовывать мозаику.

— Вам лучше спрашивать не меня, — деликатно улыбнулась женщина. — Это не моя информация плюс она закрытая, хотя я некоторым образом и в курсе. Как полномочный законный представитель одной из сторон по контракту, — намекнула она, приобнимая Асаду и упираясь тому в плечо достаточно немаленькими буферами.

Блондин задумчиво покосился влево.

— А вы, не будучи уверенными ни в чём, засаду устроили сами? — теперь Хидэоми понимал, кажется, всё.

— Почти, — вместо брюнетки подтвердил блондин. — С парой поправок.

— Каких? — старший инспектор оторвался взглядом от декольте менеджера и уставился на подростка.

— Первое. Полиция сейчас захлёбывается, потому — черезвычайное положение по всему муниципалитету. А по самому контракту с обороной я вам ничего говорить не мог и не могу. Работу по ним, — кивок на трупы, — взяли на себя. А вдруг бы не подтвердилось? Догадка есть догадка.