Системная нежить. Том 2 - Тимофей Кулабухов
В этот раз не стал использовать системные фишки, а позволил себя погрузить в грохочущую кабину и вывезти в кремль.
По дороге меня кто-то потянул за рукав.
— Военный, скажите, а там был… такой молоденький… Патрик? Как он?
Это была Майа. Усилием воли не дал себе скорчить гримасу или заржать.
— С ним всё в порядке. Что-то ему передать?
— Скажите, чтобы нашёл меня. Меня Майа зовут. Он мне кое-что обещал. Передадите?
Когда это я уже успел что-то наобещать?
— Передам, конечно.
От Майи чертовски классно пахло. Я даже на секунду забыл, что трясусь в коробке, что в бок впивается ребро жёсткости корпуса, что я многажды ранен и голова трещит, что системные сообщения флегматично уведомляют о малом магическом ослаблении и неудачной попытке меня отравить.
Вертолётная площадка, выгрузка под перекрикивание армейцев, грохот, парочка солдат тащит какой-то коробок.
В какой-то момент меня перехватывает Цезарь и тащит в направлении столовой. К счастью, его самого ловит усатый офицер и начинает что-то спрашивать про визы и приказы.
Большое такое помещение. Чистое, простое. Много столов. Наверное, раньше это было кафе на полсотни посадочных мест. На стене плакат, что-то там про тёщу и тестя, наверное, от очередной свадьбы осталось.
Дохожу до раздаточных витрин, там пока что никого. Из двери высовывается румяный солдат, вопросительно кивает.
— Да мне тут генерал обещал суп какой-то. Обманул?
— Никак нет. Будет минут через тридцать. Вам бы пока помыться, товарищ…
— Старший лейтенант, — сообразил, что знаков различия на мне нет.
— Старший лейтенант, — с готовностью повторил он. — Там налево и прямо душевые, даже прачечная есть, только в ней сейчас никого. Но души работают.
Молча киваю, соглашаюсь. В столовой уже какие-то люди, компания гражданских, но ведут себя уверенно, хотя и не наглеют.
Ухожу по заданному им маршруту, вглубь коридора, потом налево, прямо, открываю двери, нахожу в полутьме свет.
Обычная такая прямоугольная комната, восемь кабинок душевых, всё казенное, простое, как в бюджетной качалке или наоборот, на современном производстве. Вдоль стены лавки, на одной из них валяются изгвазданные резиновые сапоги. Дальняя стена покрыта слегка заляпанной зеркальной поверхностью. Людей (а также и нелюдей, чего уж там) — никого.
Дохожу до дальней стены, с легким «ох» стаскиваю с себя чужую куртку, снимаю кирасу, прилипшие от грязи джинсы, оказываюсь голым.
Как я всё это пережил? Голова болит. Критически осматриваю своё гульское тело. На ребрах рваные раны и синяки, это от оборотня. Четыре колотые раны, причём одна всё ещё сочится. Надрублена голова, зажило уже до свежего шрама, хотя всё в крови. Рана на шее. Две дырки в икре, пальцы все синие, на плече тоже синяк, кисти разбиты, нос тоже в какой-то момент пострадал. Мда. Красавчик. На месте, где были отрублены руки и ноги (раньше как-то забывал посмотреть) шрамов как таковых нет, но цвет кожи с резким перепадом оттенка, заставляет меня содрогнуться от воспоминания тяжести своих увечий. Разгибаю и осматриваю кисть, под ногтями грязь.
Дверь сзади скрипнул, не раздумываю оборачиваюсь, в руке неосознанно извлечённый нож.
Стоит. Хмурая, я бы даже сказал сердитая — снайпер Хрумова.
Фыркает и быстрым шагом подходит ко мне.
— По морде бы тебе врезать, — говорит она почему-то шёпотом.
— За что? — искренне изумляюсь я.
— Ты зачем один полез! — она сердито стукает кулачком мне по голой груди. — Ты мог погибнуть.
Хватаю её в охапку, прижимаю к себе, оказываюсь близко-близко.
— Тебе значит было не всё равно на главного злодея области?
— Урод. Козёл, — глаза ей выражают гнев и радость и вообще много чего.
Без раздумий тянусь вперёд и целую её. Она не отстраняется, в какой-то момент обвивает мою шею, потом шумно выдыхает и чуть отводит голову.
— Лёнь, ты не одет? Прости пожалуйста меня, дуру. Я просто, когда узнала… что ты один. Да я всех чуть не переубивала.
Целую её снова, в этот раз она отстраняется, выскальзывает из рук, отворачивается, потом в мгновение останавливается, оборачивается, осматривает меня с голову до ног.
— Вам бы помыться, товарищ старший лейтенант, — в глазах её снова пляшут бесы.
И чертовски быстро уходит, хлопая дверью, оставляя меня одного, наедине со своим легким недоумением.
* * *
— Медик тебя осмотрит. — Цезарь отправляет кусок курицы в рот, запивая бледно-красным компотом с таким изыском, с каким миллиардеры не жрут своих лангустов с вином по две тысячи долларов за бутылку.
— А где Мозг?
— Вот, заодно проведаешь. В лазарете, конечно. Это напротив, левая часть торговых рядов. Правая — оружейка, склады, классы, второй этаж под казармы. Всё ещё в стадии организации, кругом нужно моё внимание.
— А где ты был, товарищ генерал?
— Вы. Вы были. Это военная тайна, у тебя пока туда нет допуска.
— Да ну. Что с монеторской звездой? Сколько осталось до восстания скелетов?
— Пока отодвигаем, хотя в генштабе уверены, что бесконечно система нам откладывать не даст, скорее она манипулирует нами этим фактом. Инопланетные вторжения тоже редкость, но они происходят. Боги генерируют миссии по защите.
— Система и не говорила, что это невозможно, просто дорого. Я тут недавно даже одного маркиза прихлопнул.
— Нам грозит международный скандал? — лениво поинтересовался генерал.
— Ну, скажем, если будут какие переговоры с народом гоблинов, мою морду подальше прячьте, они меня теперь недолюбливают.
— Учту… Скажи Леонид, а зачем ты это сделал?
— Эээ… Из того, что я сделал, о чем речь?
— Зомби возле базы «Оружейник». Ты попросил их не убивать, дать пять минут. Учитывая твои заслуги, я пошёл навстречу. Да и любопытно. Ты их куда-то эвакуировал. Отсюда вопросы — зачем и куда? Думаешь, сможешь ими управлять как это делали некроманты?
— Не всё так просто. Я иной раз вспоминаю, что тоже гуль, нежить. Их истребляют просто по расовому признаку, то есть это форменный расизм.
— Не хочешь говорить, так и скажи, не надо мне тут спагетти развешивать. Наверное, хочешь свою армию.
— Я не полководец. Кстати, про армию, как там те гвардейцы?
— Их уже досмотрели, они в порядке. Или ты про тот факт, что они теперь нежить? У нас же с тобой не возникнет спора по принципам командования, ты не собираешься их у меня увести как цыган коней?
Я примирительно поднял руку с вилкой, показывая, что сдаюсь.
— А где мой бронетранспортёр марки КАМАЗ и пулемёт на нём? — напирал старый вояка.
— Вот у своих росгвардейцев и спросите, их же техника.
По морде Цезаря было видно, что он отлично понимает, что я скоммуниздил его бронеколесницу, но не понимает — как?
— Слышно что-то про Нёргал?
— Твою подругу?
