Десять тысяч часов (СИ) - Грэнди С

Хотелось ещё подробнее обсудить произошедшее, но некто ворвался в игровую, привнеся много беспорядочной энергии. Конечно, это был Борис, который лучился счастьем. В последнее время парень стал неотъемлемой частью будней Сабиры.

— Привет всем трудящимся! — Борис помахал рукой так, словно ребята стояли от него в метрах ста, хотя расстояние было всего четыре шага. — Я забежал сказать, что оккупирую твою комнату, — парень поставил Сабиру перед фактом.

— С чего бы? — возмутилась она.

— У тебя так хорошо работается. Вдохновение прёт, а мне очень надо сейчас завершить все свои концепты. Показ близок. Умоляю тебя!

— А я как буду спать? — вздохнула девушка. — Это что?

Пока Борис крутился вокруг своей оси в прозрачной блузке, Сабира заметила несколько странных порезов на его спине.

— В детстве на что-то наткнулся. Ты оставайся у Пулата ночевать! Всем пока! — и парень убежал, бросив насмешливый взгляд, когда Сабира пригрозила ему кулаком.

— Ты стала завидно частым гостем в моём жилище, — ухмыльнулся Пулат и пошёл к себе. Сабира забухтела себе под нос, но через пару минут двинулась за другом.

Она нагнала его только у дверей комнаты, Пулат уже вовсю искал информацию о загадочном Басире. Парню казалось, что Грег не зря несколько раз упомянул это имя. Да и если у него действительно есть ключ… Нет, дело, конечно, было не в словах Грега, а в том, что проскальзывало между строк. Во-первых, кто-то их ищет, то есть он знал о существовании Пулата и Сабиры. Во-вторых, если есть некий «враг», то он, вероятно, очень конкретный: с именем и деньгами. И Басир его знает хорошо, раз говорил о краже игры и спрятанном ключе. В-третьих, имя Басир арабского происхождения, скорее всего, незнакомец из жарких стран. Пусть Пулат пытался выкинуть догадку из головы, но она раз за разом возвращалась к нему. Что если имя его отца — Басир?

Но пока Пулат безуспешно копался в фактах. В Сети было много разных Басиров. И кого следовало искать? Если же это отец, то найти его среди людей в соцсетях всё равно будет невозможно. Помимо имён выдавалась ещё и книга под названием «Бас Ир» — третьесортный любовный роман про то, как девушка из обеспеченной семьи влюбилась в голодранца. Таких уже было миллион. Да и кто сейчас вообще читал книги. Он лениво пролистал цитаты, чудом взгляд зацепился за одну из них: «Огонь янтарных глаз Бас Ира заставлял трепетать непокорную Анесс. Она отчаянно сопротивлялась, но стоило ему сделать ещё один шаг, как женщина бездыханно упала в объятья любимого».

И сколько бы Пулат ни повторял сам себе, что это могло быть обычным совпадением, он не удержался: парень открыл профиль писательницы и внимательно изучил его. Это была высокая красивая зрелая женщина с кокетливым взглядом и умопомрачительными нарядами. У неё была стандартная история успешной женщины: три образования, в прошлом — топовый игрок, дочь богатых родителей, не замужем, детей нет. А потом он вдруг застопорился, увидев знакомое имя. Пулат поднял глаза на Сабиру, которая от скуки чуть ли не плевала в потолок. Оказалось, что всё это время он стоял перед дверью комнаты, так и не удосужившись её открыть.

— Борис упоминал показ. Что за показ?

— Чего это ты вдруг спрашиваешь? — удивилась Сабира.

— Я тут наткнулся на женщину, Анну Львовну Ровда. Пишут, что она спонсирует показ Бориса Воробьёва, — Пулат наконец впустил девушку в комнату, она сразу легла на кровать.

— Да, кажется, он упоминал это имя.

— Надо с ней поговорить. У меня есть подозрения, что она может быть связана с Басиром.

— Ну, я вроде как должна участвовать в этом показе.

— Отлично! — Пулат заметно повеселел

— Ага, — без энтузиазма ответила Сабира. Парень внимательно её осмотрел. Она выглядела какой-то очень поникшей. И даже не стала задавать миллион вопросов о его догадках.

— Ты сейчас сама не своя. Что происходит?

Сабира отвела глаза, ей не хотелось отвечать. И говорить ей не хотелось. Просто можно сейчас превратиться в ничто? Перестать существовать раз и навсегда. Пока парень копался в интернете, Сабира очень сильно загналась. Вся её жизнь превратилась в черти что. До поездки в Москву у неё было чёткое понимание жизни. Она знала, что будет дальше, и мирилась с этим. Это она и объяснила Пулату, на что тот тяжело вздохнул.

— Знаешь, что я думала? — разоткровенничалась девушка. — Когда мы были свиберами в Таджикистане, я планировала ещё немного подзаработать и через пять лет выйти замуж за Лоика. Скопить достаточно средств, чтобы отправить Нозию учиться в приличное место, построить маленький, но уютный домик, а ещё через пять лет завести собственного ребенка и бросить работу свибера. Это был мой план по достижению счастья.

— Не хотел поднимать эту тему, но… — Пулат отвёл взгляд. — Мне звонил Лоик. Он сказал, что ты не отвечаешь ни на сообщения, ни на звонки. Только присылаешь деньги. Игнорируешь его, потому что образ будущего разрушился?

Сабира попытался скрыть кислую мину, но у неё это слабо получалось.

— Но светлое будущее ещё возможно, — утешал подругу Пулат, — Осталось лишь чуть-чуть поднажать, чтобы найти ключи. А после ты сможешь вернуться домой. И всё будет идти чётко по твоему плану.

— У меня уже нет ощущения, что так я достигну счастья, — Сабира перевернулась на живот, и теперь Пулату приходилось вслушиваться, чтобы понять её слова. — Я больше не могу быть счастлива. Чувствую, будто подвела Лоика, потому что я не люблю его и не хочу за него замуж. Я чувствую себя гнилой. Я вру, обманываю, не следую слову. Единственное, что осталось во мне живого — помочь Нозии поступить в хорошее место, выучиться и получить важную профессию, вылезти из всего этого киберсвинного говна.

— Где же ты обманываешь? На мой взгляд, ты всё ещё отвратительно честна, — сказал Пулат.

— Ну, может, только по твоим меркам. Я хочу быть откровенной с людьми. Я хочу сказать правду Лоику. Я хочу сказать Борису правду о том, кто его отец. Я хочу врезать Константину, чтобы он наконец отстал от меня с этой своей мерзкой ухмылкой. Я хочу сказать Микаилу, что друг его мерзкая свинья. Я хочу сказать тебе… — Сабира взглянула на Пулата. — Что ты не так уж плох, как мне казалось раньше.

— Спасибо, — парень усмехнулся. — Давай по порядку. Ты знаешь о чувствах Лоика, полагаю, и тебе стыдно, что ты не можешь на них ответить, потому что теперь в тебе гораздо больше чувств к людям, которых ты назвала. Я это понимаю так. Но вечно ты от него бегать не можешь, Сабира. Поговори с ним. Лоик — хороший парень, он всё поймёт, — Пулат сжал кулаки. — А с Борисом не знаю… Однажды ты сможешь всё ему рассказать, честно, даже я не думаю, что он знает о ДТЧ и всё такое. Воробьёву точно врежешь. Когда мы выйдем из ДТЧ, нам уже ничего не страшно будет. Я его придержу, а ты будешь бить, — Пулат лёг рядом с девушкой и включил сенсвизор. — Но сейчас ничего делать не будем. Давай просто отдохнём. Включим хороший такой турнир. Butor и fresco-23 сегодня соревнуются. Ожидается нелётная погода.

Сабира с благодарностью посмотрела на Пулата. Он приобнял девушку, а она легла ему на плечо. Очень захотелось оказаться на необитаемом острове. Там и остаться навсегда.

***

Утром Сабира даже не успела продрать глаза, как её выволок из комнаты Борис. Хорошо, что уснула она в одежде, а то опозорилась бы на всю башню. По дороге он щебетал, о чём-то на высоких частотах, которые Сабира не улавливала только включившимся слухом.

В итоге, в большом зале с круговым подиумом Сабиру оценивающим взглядом встретила строгая седоволосая горгулья, натянутая как тетива. Тут девушка смутно начала догадываться, что происходит. Борис привёл Сабиру к гуру моделинга. Хорошо, что она вслух не назвала гуру горгульей.

Но оказалось, первое впечатление не обманчиво. Злая женщина заставляла юных девушек (очень красивых, надо сказать) ставить книжки на голову, балансировать на цыпочках, балансировать с множеством подносов и ходить на высоченных каблуках. Сабира не знала, как выглядит ад. Но теперь узнала. И во время этих тренировок она периодически озлобленно смотрела на Бориса. Однако парень лишь улыбался. Он был в экстазе. «Винтаж! Винтаж! Винтаж!» — повторял он, как умалишённый. Очень ему нравился такой подход репетиций.