Почти Целитель (СИ) - Андрей Коткин

У второкурсников тоже распределяли места, но это было не так волнительно, там магами воздуха должны были стать практически все участники. Кстати, Башенин занял заслуженное первое место.

Зрители начали расходиться. Ваня посмотрел на Маргариту. Маргарита посмотрела на Ваню. Ни слова не говоря, начали выбираться из медленно перемещающейся толпы по направлению к границе территории академии. Забора же нет, одни ворота на въезде, а прогуляться по молодому хвойному лесу очень даже приятно. Болтали, дурачились, целовались. Ну и, разумеется, старались потрогать друг друга за разные сокровенные места. Лишь когда Ваня, совсем увлекшись, практически добрался до предмета своего вожделения, Маргарита поставила заслон на пути его рук:

— Подожди Ваня! Я, конечно, прогрессивная девушка, но не так же сразу! Давай хоть несколько дней погуляем сначала, получше узнаем друг друга….

Ага! Так Ваня и послушал, он продолжал упорно лезть, может, только чуть поумерил свой пыл. Однако Маргарита уперлась: нет и все! Еще и обиделась! Так и вернулись к себе недовольные получившейся встречей и друг другом.

Уже у себя в комнате вспомнил про важную проблему. Кинжал! Он так и пролежал всю зиму под камнем, но Ване предстоит в ближайшие дни отъезд на практику, как-то беспокойно оставлять такое сокровище без присмотра. Пришлось разыскивать в своем чемодане деревянную копию, выстроганную им перед тем, как спрятать настоящий клинок, в качестве мерки для изготовления ножен. Теперь нужно идти в город, там Ваня встречал вывеску оружейной мастерской. Ножны в мастерской сделать смогут, в этом Ваня не сомневался, вопрос в том, сколько захотят за это дело денег? С недавних пор Лудильщиков отнюдь не являлся богачом. Денег в обрез, запросто может и не хватить.

Ножны даже делать не пришлось, подобрали готовые. Только чуть-чуть подогнать под размер, и можно забирать. И цену выставили вполне подъемную: шесть рублей вполне приемлемая цена за изделие, украшенное серебряной витой проволокой. Ваня оставил задаток, завтра, как готово все окончательно будет, придет забирать.

Вернулся в академию. Внезапно от Васьки узнал, что в администрации в очередной раз все переиграли: до того предполагалось, что отъезд на практику состоится через четыре дня и вдруг, откуда не возьмись, новое целеуказание: полностью быть готовыми к отъезду уже завтра после обеда. Вот еще одна забота, успеют ли в мастерской переделать ножны. Пришлось еще и срочно бежать доставать кинжал из тайника. Еле отыскал нужный камень, вроде, когда клал осенью, он заметно больше казался. Слава богу, что вообще нашел.

У себя положил клинок на самое дно чемодана, под стопку одежды. Хотя, если по какой-то причине будет обыск, найдут обязательно. Но это Ваня себя так накручивает, на самом деле, кому он сдался, с прошлого года никто больше и не искал его.

Уф! Все успел! Ножны получил, к своему кинжалу примерил, сели как влитые. Вещи свои тоже все собрал, обратно в эту комнату они с Васькой не вернутся, второкурсникам положены комнаты на втором этаже. Даже зимние вещи кладовщику на хранение сдал, не таскать же их с собой. Ваня стоял в шеренге своих однокурсников и слушал напутственное слово их ректора. Вот и зачем, спрашивается, тратить свое и чужое время на то, чтобы в очередной раз повторить для них все эти лозунги, не несущие ровным счетом никакого практического смысла. А еще, каким-то образом в один строй к ним затесались парни из числа медиков, а на самом краю на правом фланге, кажись, и механики с техномагами стоят. Только последних мало что-то, явно не все собрались ехать в Тмутаракань, или куда их там собрались отправить.

— А теперь, нале-ву! Левое плечо вперед, шагом марш! — А ректор то, оказывается, несмотря на добродушный внешний вид, из бывших служивых! Вон, как бодро командует.

Такой колонной дошагали до ворот академии. В процессе продвижения командные функции взял на себя их куратор, Вениамин Яковлевич, который хоть и был мягким в общении со своими подопечными человеком, носил погоны штабс-капитана, а, значит, командовать тоже умел по определению, хотя не любил.

У ворот уже было людно. Туда загодя собрали целую кучу извозчиков с всевозможными экипажами. Пролетки, фаэтоны, даже брички, несмотря на то, что в последних мог с комфортом разместиться лишь один пассажир. Полная разномастица, да куда ж деваться, чтобы разом перевезти такую ораву, администрации пришлось, наверное, все средства передвижения в городе собирать, что только было в наличии.

— О! Аркадий! Неужели, целителей тоже отправляют на практику куда-то далеко? Я думал, вы все ее в Царском Селе проходить будете. — В толчее посадки на транспорт Ваня столкнулся со знакомым целителем и смог перекинуться с ним парой слов.

— У нас разные специализации. Девчонки — те для гражданской службы готовятся, они действительно в городе остаются, а мы, как и вы, в армию служить пойдем, практика, соответственно, в военном госпитале проходить будет.

Дальше болтать времени не было, большинство уже расселось по экипажам. Первые уже тронулись, выруливая на дорогу. Этаким кортежем и прибыли к вокзалу, где для них был подготовлен в составе стоящего на путях поезда отдельный вагон, громадный зеленый монстр на фоне остальных маленьких, почти игрушечных вагончиков, смотревшийся крайне чужеродным.

Загрузились. Места всем хватило тютелька в тютельку, хотя, скорее всего, все так и рассчитывалось, и число отбывающих строго подгоняли под вместимость этого самого вагона.

Внутри в вагоне царила строгая спартанская простота: маломерные кубрики, на деревянных стенках которых подвешены в три яруса спальные места, еще точно такие же спальные места тянулись вдоль прохода по стене самого вагона. Хорошо хоть тощие матрасики на тех местах имелись, а то спать на жестких досках было бы совсем неприятно. А еще лучше, что в самом конце коридора имелся туалет, сейчас, правда, закрытый по причине нахождения вагона на вокзале в культурном городе. Люди же не лошадки, это только тем можно какать везде, где приспичит.

— Минуту внимания! — Их куратор, несмотря на кроткий нрав, голосом обладал богатырским. С таким голосом в церковь особо охотно берут, с клироса за хор ангелов петь. — Ехать нам несколько дней. Пищу и чай вам будут доставлять на станциях. Из вагона до самого прибытия на станцию назначения выходить строго воспрещается!

— Вениамин Яковлевич! Разрешите поинтересоваться. — Обратился Иван к куратору с одним сильно интересующим его вопросом.

— Интересуйтесь, Лудильщиков. — Как-то устало разрешил куратор, очевидно решив, что Ваня будет спрашивать про то, что их ожидает в конце пути.

— Контракт на сдачу маны. Как нам теперь его осуществлять?

— Хороший вопрос! — Оживился Вениамин Яковлевич. — Еще минуточку внимания! — Снова громовым басом проревел он, привлекая внимание. — Все откройте вкладку со своими характеристиками. Отыщите в конце информацию о действующем контракте с нашим Летным училищем! У вас должна появиться строчка с новой информацией по этому поводу! У кого таковой не появилось? Нет таких? Замечательно.

Ваня смотрел на возникшую приписку в конце сообщения о действующем контракте и млел от удовольствия: «Контракт в части обязательной ежедневной сдачи 95 % единовременного максимального объема маны временно приостановлен до 01.09. 1902 года». Это ж насколько ускорится накопление им маны для прорыва последнего барьера! Если вообще пока ничего не тратить, так уже дней через десять можно приступать к ритуалу.

Совсем немного времени прошло, поезд тронулся. Ваня и Василий начали на своих местах обустраиваться. Они выбрали для себя самые верхние места на третьем ярусе, в одном кубрике, напротив друг друга. Расположились. Разговаривать не хотелось, наговорились уже. Просто лежали и молчали.

Не так уж много времени прошло, паровоз их поезда загудел протяжно: впереди Санкт-Петербург, первая долгая остановка для их экспедиции. Студенты было оживились, но под строгими взглядами Вениамина Яковлевича и еще одного, старшего над медиками, ничего криминального сделать не рискнули.