Владимир Ильин - Шериф (СИ)
Для Лео все началось практически сразу, без паузы — только был обморок, а через мгновение едкий запах ударил в нос, заставляя проснуться. Закрытое марлевой маской лицо перед глазами буркнуло что-то одобрительно и пропало из вида. Перед глазами был явно не потолок самолета — низкий, нависающий над головой всего в метре над ним. Лео попытался повернуть голову — резкая боль родилась в затылке и заставила замереть, пережидая. Кажется, фургон скорой — Лео заметил капельницы, приборы. Странно, он вроде был цел, и если стоило ждать беды — то только от похмелья, но вряд ли оно могло возникнуть от такого количества выпитого. Попытка поднять руки или подвинуть ногами завершилась удивленным недоумением — тело было жестко фиксировано на кушетке. Все страннее и страннее, сказала бы Алиса, а Лео попросту позвал на помощь.
К фургону набежали какие-то люди, вели разговоры на повышенных тонах, с нотками знакомых голосов — кажется, стюардесса. Затем вернулся человек в маске, а вместе с ним пришел свет фонарика, бьющий по глазам и неожиданный укол в руку, предваривший новую темноту.
Очередное пробуждение подарило новую обстановку — белый крашеный потолок и часть комнаты перед глазами — его разместили полулежа. К счастью, руки оказались свободны, что уже внушало определенную надежду. Вот только решетки на окнах вновь испортили настроение, да еще с тела пропала одежда до белья, все документы, и что самое главное — цветы.
Вскоре прибыл доктор, недовольно поохал, ругая того, кто сгоряча приложил Леонида по голове. Лео молча удивился — неужели так неудачно упал? К счастью, обошлось солидной шишкой и легким сотрясением, да и только. Не было тошноты, голова не кружилась, но на душе было тоскливо и неспокойно — о визите к Тасье можно было забыть на определенное время, да и собственная судьба теперь тоже изрядно волновала молодого человека, причем совершенно не зря.
Затем явился усталый человек в белом халате поверх армейской формы, подтащил от окна себе стул, достал блокнот, окинул Леонида безразличным взглядом, и предложил написать чистосердечное признание — ему предлагали сознаться в захвате заложников. Лео, естественно, отказался и описал свою версию происшествия. Его выслушали с гримасой недовольства, черкнули что-то в блокноте и попрощались. Потянулось тоскливое ожидание, перемежавшееся доставкой еды и приходами медперсонала.
На второй день появился другой служивый человек, и вновь белый халат помешал различить его звание. Судя по подбородку и пузу — минимум на звание выше. В этот раз разговор шел куда деликатней — господа внезапно обнаружили, что перед ними гражданин другого государства. Под конец ему предложили признаться в убийстве четырех иностранных граждан и даже вежливо протянули уже заполненный лист с ручкой. Лео попросил консула — в прошлый раз попросту забыл. Армейский пробурчал что-то и исчез вслед за первым.
К третьему человеку его отвели уже самого, на третий день, посчитав достаточно здоровым. К счастью — вернули одежду, но без документов. Вежливо вывели под ненавязчивым конвоем и увезли в то самое здание с табличкой под золото.
На этот раз его не просили в чем-то сознаться, и даже предложили чай. Напротив него в мягком кожаном кресле, под портретом нынешнего президента, сидел армейский в чине майора, с лицом понимающим и доверительным — такие часто на обложке молочных продуктов у "примерного семьянина в окружении семьи". Вот только взгляд льдистых бледно-голубых глаз не давал расслабиться и поверить в его человеколюбие.
— Задал ты нам задачку, — посетовал начальник кабинета после обмена рукопожатиями и представлением. Диалог сразу приобрел неформальный оттенок, словно меж старых знакомых.
Мужчину звали Виктор Викторович, и Лео был уверен, что спроси он фамилию — услышал бы "Викторов".
— Консул в шкафу? — Лео кивнул на массивный застекленный стеллаж с антресолью. Ситуация последних дней изрядно потрепала ему нервы и довольно сильно изменила, заставив резко повзрослеть.
— Консул нашего союзного государства, — Виктор сделал акцент на третьем слове, — Не возражает против этой беседы.
— Хотелось бы услышать это от него лично, — мягко ответил Леонид.
— Давай побеседуем неформально, без протоколов, бумажек и прочей ерунды? — после паузы и сеанса сверления друг друга глазами, попробовал разрядить обстановку Виктор.
— Консула. Извините, мне не хорошо, — Лео тронул шишку на голове и демонстративно поморщился.
— Перестарались ребята, когда заложников освобождали, — посочувствовали ему.
— Простите, кого и от чего они освобождали? — удивился Лео.
— По официальной версии — никого. Все сделал специально внедренный боец спецподразделения, а сама операция была спланирована за полгода до события. Ни одной жертвы, террористы ликвидированы, один захвачен живым, — продекламировал Виктор, — А ты даже на самолет не садился. Касаемо твоей шишки — в штабе просто не поверили в героя одиночку, потому направили отряд. Те, уж извини, сначала действовали, а потом разбирались.
— Видеокамеры, сотовые телефоны? — Лео нашел брешь в логике Виктора, — Люди снимали, я видел.
— Связи во время полета на самолете не было. После приземления — отключили специально. Флешки и телефоны почистили. С пассажирами провели беседу. Они и сами-то не поняли, что видели. Не было там тебя.
— И зачем я тогда тут?
— Ты нам скажи. — Виктор довольно распрямил плечи, — Твоя задача, имя связного, резидентура.
— Что? — округлил глаза Лео, став в точности похожим на своего эльфа в игре.
— Обычный студент, не служивший, обезвреживает бандита букетом цветов, затем убивает ножом еще двоих и — напоследок — два выстрела в голову, по подвижным целям. — С довольством рыбака, поймавшего рыбу своей мечты, приводил доводы Виктор.
— Да я просто думал, что вокруг сон! Что это игра! И использовал игровые приемы! — возмутился Лео.
— Соври мне, что еще танком в игре научился управлять, — фыркнул Виктор Викторович.
— Какой моделью? Еще самолетом могу и вертолетом, но только армейскими — симуляторы гражданских моделей слишком скучные. — посетовал Леонид.
— Слышь, Джеймс Бонд, не морочь мне голову, — стукнул ладонью по столу майор.
— Консула мне.
— Ладно, остыли. Служи уж, разведка. Вы к нам, мы к вам. На то мы и друзья, чтобы в гости ходить, да ведь?
— Я не разведчик.
— Хорошо, не разведчик, — покладисто согласился Виктор, — Но как служивый, войди в нашу ситуацию с этим гребанным самолетом!
— Боитесь, к журналистам пойду? Свидетелей разыщу? Консулу нажалуюсь?
— Все вместе и еще короб неприятностей сверху, — недовольно кивнул майор, — Пойми, мы же как идиоты будем выглядеть! Проворонили, недоглядели, да еще студент обезвредил пять матерых уголовников! Они же не знают, что ты разведчик!
— Я не разведчик!
— Ты представь, как пресса будет лютовать, сколько голов полетят с плеч, сколько карьер будет загублено! А так — все чинно мирно, дали обществу героя. Он кстати, квартиру получит за это, которую пять лет уже ждет. Хороший человек, настоящий разведчик, как и ты.
— Я не разведчик.
— Потом, вылезешь ты на экран, заклеймишь нас позором, что дальше? Сам себе карьеру сломаешь, кто тебя после такой засветки внедрять то будет?
— Я не разведчик, — по слогам продиктовал Лео.
— Предположим, что некий Леонид, кодовое имя "Садовник" — это тебе за букет роз присудили, кстати, — не шпион, а обычный студент-заочник Минского политеха. Думаешь, дружки тобой убитых телевизор не смотрят, в интернете не бывают и мстить не будут? Ты же к девушке приехал — мы свидетелей опрашивали — ее то хоть пожалей! Потом, правозащитники уже сейчас возмущаются убийством четырех невинных овечек. Тебе хочется, чтобы они принялись копаться в твоем прошлом?
— Если бы вы дали мне вставить слово, то давным-давно бы услышали мое согласие, — устало выдохнул Леонид, — Не нужна мне ваша слава и телевизор, вы мне, главное, справку дайте.
— Какую справку? — удивился Виктор.
— С такого-то по такое-то число лежал в больнице, хотя бы, — просительным голосом промолвил Лео.
— У вас что, в ведомстве уже справки требуют с полевых агентов? — удивился майор.
— Да не разведчик я! Мне для девушки надо! Она ж меня убьет!
— Не бойся, не убьет, — успокаивающе улыбнулся Виктор, — Мы же за тобой следить теперь будем, Садовник!
Лео простонал что-то неразборчивое и откинулся на спинку стула.
— Вот твой паспорт, документы, билет на Петербург. Цветы, извини, к делу приложены как вещ док. Моя визитка — добрые дела помню, отплачу чем смогу, — чуть виноватым тоном произнес майор и передвинул кипу к Лео, — Слушай, может, тебе прямо сейчас что нужно?
— Прострелите мне плечо, мне нужна уважительная причина опоздания, — слабо просипел Лео.
