Низвергнутый - Тимур Лобанов

напихали тут смертельных ловушек. Интересно, не этот ли тайный проход в город должен был показать тот утопший перебежчик. Да, было бы куда как проще, зайти к врагам сразу в тыл, ударив в спину. Начали бы покорение города сразу, с дома конунга, не проводя кровопролитные бои на улицах. Сколько жизней с обоих сторон можно было бы сохранить, доживи этот предатель до нужного часа. Впереди задребезжал искусственный свет. Не зря переживал за скрытность. Источником света были несколько факелов, негромко потрескивающих и источающих зловонный дым, поднимавшийся к своду прохода, воткнутых в специальные кольца на стенах. Прямо под ними, сидели два воина, устроившись седалищами на каменном полу. Видимо воздух внизу, возле пола, был посвежее, менее отравленный удушающим угарным газом от сожжённого огнем кислорода. Оружия в руках у викингов не было, оно лежало рядом. Не сомневаюсь, что им потребуется один лишь миг, чтобы схватить его и занять оборону, но давать им этот шанс не собираюсь. Вас господа, я не буду убивать быстро. Мне нужны жизненные силы, которые вытянет нож из живых сердец. Надо исцелить себя поскорее, кто знает, с чем столкнусь впереди, когда найду убежище конунга. Приблизился на границу света, замерев в тени возле стены. Оценил расстояние, расположение врагов и решившись полоснул ножом по руке, сразу же срываясь с места, сокращая дистанцию до сидящих. Первый тик маны из возможных десяти, а я уже возле сидящих тел. Быстро вычисляю, сколько осталось маны, безостановочно проговариваю в мыслях слово активирующее паралич, и надеясь, что мана распределится именно так, как пожелал, бью каждого рукоятью в лицо, парализуя. На втором ударе, одновременно с тиком, съедающим последние крупицы магической энергии, выхожу в обычное время. Викинги обмякают, сломанными куклами заваливаясь на бок. Время терять нельзя, не уверен сколько у меня его есть в запасе. Срываю тканный пояс с одежды первого, разрезаю по середине, получив две достаточно длинных веревки, переворачиваю тело на живот и крепко связываю руки за спиной и ноги между собой. Повторяю, со вторым по той же схеме. Со второго и начну. Перекатываю его по полу, на спину. Встаю возле тела на колени, подсовываю лезвие под одежду и потянув вверх, разрезаю её, оголяя мускулистую волосатую грудь. Отпарываю большой клочок рубахи, делю его на два, комкаю и засовываю в приоткрытый рот парализованного. Второй комок отправился на кляп первому. Теперь жертвоприношение. - О, Хель, владычица царства мёртвых, прими эту жертву, приносимую в твою честь преданным последователем. Одари своим благословением исцелив полученные раны. – негромко бормочу, выбирая место совершения надреза. Не хотелось бы сразу попасть в сердце, убивая человека, если я все правильно понял, то чем живее жертвенный агнец, тем больше силы будет высвобождено и поглощено клинком, соответственно и моя доля тоже возрастет, в сравнении с прошлыми. А этот викинг просто пышет здоровьем, на несколько человек хватит. Связанные зашевелились, значит действие паралича прошло. Честно, не хотел бы оказаться на их месте. И хоть понимаю, что это не настоящие люди, а всего лишь своего рода программный код, но оглядываясь назад, на пройденный путь в этом мире – не могу отделаться от ощущения, что мир живой, разумный. Люди и прочие расы живут, радуются, все чувствуют, любят и скорбят, так же, как и все в моем, реальном мире. И сейчас я, кровавый изувер, решаюсь отобрать жизни этих созданий великого творца, одаренных искрой жизни. Решаюсь, вонзая нож прямо в грудную клетку. Раздаётся противный хруст, перерубаемых костей. Тело начинает неистово дергаться. Пленник мычит от боли, глаза выпучены. Кляп сработал как надо, громких криков нет. Двумя руками тяну нож вниз, от центра груди к солнечному сплетению. Движение происходит рывками, продолжающими перебивать кости грудной клетки. Пленник обмяк, спасительный болевой шок и обморок избавил жертву от лишних мучений. Закончив разрез, откладываю окровавленный нож, ввожу в рану ладони, тяну края ребер в разные стороны, раскрывая грудную клетку, обнажая спрятавшиеся за ней органы. Особо не церемонюсь, прилагая все возможные силы. Оказалось, не просто, ребра переламываются с пронзительным хрустом. Внутренности все в крови, сердце видно не вооруженным взглядом. Трепещущий комок плоти все еще бьется, хотя теоретически воин уже мертв. Опускаю руки, обхватывая его, тяну на себя, извлекая из тела. Натягиваются кровонесущие трубки, удерживаю сокращающееся сердце в одной руке, подбираю отложенный нож, махом обрезаю все соединения и не обращая на растекающуюся лужу вокруг, измазывающую штаны в районе колен, на которых стою, сильно сжимаю сердце, впиваясь в него когтями. Рву пополам, на не аккуратные куски. Звучит тихий шепот: - Жертва принята. По моему телу пробегает судорога. Падаю, подрагивая в конвульсиях. Куски сердца выпадают из непослушных рук. Ничего не могу поделать, трясет. Смотрю на обгорелую руку, по ней, от локтя в сторону ладони, струится кровавая дымка, вслед за которой, прямо на глазах, обгорелые куски исчезают, заменяясь на новую, розовую кожу. Когда процесс ускоренной регенерации завершается, меня отпускает. Тело вновь слушается. Встаю, осматриваю себя. Здоровее всех живых. И эффект обезболивания от принятого зелья не прошел. Поворачиваю лик ко второй жертве, ловлю его взгляд, в котором читается ужас от лицезрения происходящего и страх за свою жизнь. Развожу руками, одновременно пожимая плечами, мол ничего не поделаешь, так надо. В принципе второго можно не убивать, лечение, полученное от богини, восстановило все существующие повреждения, праны у меня полно. Ладно, пусть живет, я же не маньяк какой. Развязал путы мертвеца, он уже никуда не убежит, связав покрепче оставшегося врага. Пока он деморализован, попробую вызнать хоть какую-нибудь информацию: - Сейчас вытащу кляп, расскажешь мне куда конунг скрылся, сколько с ним воинов. Я все равно пойду за ним, и чем меньше горожан пострадает, тем лучше для всех. А будешь кричать, отправишься вслед за товарищем, понял? – тот кивает, согласно моргая глазами. Вытаскиваю кляп, пленник спешно рассказывает: - Там, чуть дальше, в чаще укрытие в земле. Если прямо идти после прохода, не ошибешься. С конугом пять воинов, остальные все в городе остались, да мы с…, - тут он сглотнул подкравшийся к горлу ком, косясь на своего павшего товарища, - Кнутом, тут, проход охранять… Информации достаточно, засовываю кляп обратно. - Горожане обратно пойдут, найдут тебя, развяжут. Пока полежи, отдохни. Каменный пол конечно не самое удобное место, но ты уж потерпи. Давай. Не болей. – напутствую пленника, вытираю руки об его одежду и иду дальше по проходу, навстречу начавшему пробиваться из далека дневному свету. Выход из тайного прохода представлял