Игра 2059 - Павел Михайлович Пуничев
— А-а-а… — несколько заторможено ответил Зубр, — Спасибо… Течь⁈
— Да, канистру пробило, но не боись, всё что могло вытечь уже почти вытекло, но во время движения может расплескаться ещё больше.
— Ага, а может быть нам того, пешочком?
— Да? А как нам оставшихся Зомби валить, опять топором и мечами? Их там по базе ещё штук тридцать-сорок бродит.
— Понял, ладно, поехали.
Движок завёлся только с третьего раза, когда до ближайшего зомби было максимум пятьдесят метров. Машина заскользила по траве, скакнула через бордюр и выбралась на асфальт постепенно разгоняясь. В этот раз мы действительно не спешили. Массы машины хватало, чтобы размазать любого попавшегося на пути мертвяка и сильно гоняться за ними не надо было: они сами, как крысы на зов волшебной дудочки стекались на шум рёва мотора, расплёскиваясь по его бамперу подтёками слегка подгнивший плоти. Мы не останавливались, чтобы добить их, а продолжали наворачивать один круг вокруг базы за другим, давя всё более редеющую толпу зомби и переезжая через тех, кому не хватило первого раза. После такого они практически всегда теряли свои кровожадные устремления, оставаясь лежать на асфальте бесформенным пятном раздавленной плоти. А если не хватало и второго раза, то всегда был третий. Примерно на десятом круге столкновение с очередным зомби сопроводилось особенно громким хрустом, и шкала температуры двигателя скакнула вверх, довольно шустро поднимаясь к точке кипения.
— Свинство, — выругался Зубр, — кажись этот урод своей чугунной башкой нам радиатор повредил.
— Не важно, — махнул рукой я, — дело сделано, их максимум пара-тройка штук осталась, давай сворачивать к мастерской и глуши мотор.
— Сейчас хватаем хранилище, — согласно кивнул головой Зубр, — берём всё оружие, которое у нас осталось, точим топоры, мечи, идём зачищать последних уродцев и собирать наноботы.
— Перед тем, как снести последнему зомби башку, ко мне пришла информация, что у перерождённых мертвецов вновь появилась функция сбора наноботов и нам они явно лишними не будут.
— Смотри даже у этой хреновины что-то можно изъять, — Зубр махнул на растёкшуюся лужу, оставшуюся после уничтожения ожившего желе.
Заметавшийся по нему луч лазера из браслета подтвердил его слова.
Останки радиоактивной слизи возможный сбор технических наноботов 5–7 штук.
Луч упёрся в один из сгустков, возвышающихся небольшой горкой в центре лужи и я, недолго думая всадил туда иглу шприца, высасывая из вонючей жижи пару наноботов и получая улучшение навыка сбора, скакнувшего до двадцати трех процентов. Это нас вдохновило достаточно, чтобы мы забыли о ноющей боли в ранах, споро завели генератор, от него запитали точильный круг, заодно ставя на зарядку запасные аккумуляторы, Тузика и аккумуляторы от пультов к дронам. Работа закипела, прерываемая лишь редкими появлениями зомби. Стоящий на стреме Зубр, замечая опасность, звал меня и мы, прикрываясь щитами, брали шаркающего мертвяка в клещи, после чего один из нас содрогался от ударов наносимых с недоступной для обычного человека силой, а второй окучивал его спину острым железом, с пяти-десяти ударов валя того на землю, где мы его и добивали в четыре руки.
Наши наблюдения оказывались правильными: с них обоих удалось получить по четыре нанобота: по два обычных и четыре технических. Пожалуй, если мы сегодня раздобудем лишнюю сотню, можно будет задать вопрос про эти самые технические наноботы, что это такое, для чего они нужны и почему наш организм их не принимает? Может они предназначены для техники типа того же наземного дрона в простонародье называемого Тузик? Может ему надо сделать клизму из наноботов, которые помогут ему превратиться в боевого робота, пуляющего лазерами и пускающего ракеты из задницы? Было бы неплохо. Вот только осталось узнать куда ему впрыскивать эту самую клизму.
К тому времени, как мы полностью подготовились, к нам наведался третий мертвец, с превеликим трудом доползший до нас на одних руках. Угомонив его и лишив лишних наноботов, мы устроили обеденный перерыв, после чего начались те самые трудо-выебудни, о которых мы недавно говорили.
Работа была грязная, мерзкая, вонючая и просто-таки тошнотворная. Дорога вокруг периметра нашей учебки превратилась в нечто непередаваемое: будто свежее кладбище размыло потопом: вымывая и обнажая исковерканные тела, а ещё больше это походило на то, как будто кто-то на десятитонном грузовике переехал сотню бродячих мертвецов.
Солнце уже было в зените и вонь стояла такая, что и пожирателя падали стошнило бы от нее, но мы стоически переходили от одного тела к другому, всаживая в макушки мертвяков иглы шприцов, выкачивая из них новую валюту и шли дальше.
Пять или шесть раз нам приходилось добивать всё ещё подающих признаки не жизни, пару раз встретились совершенно целые и не поюзанные зомбаки, но под прикрытием из десятка жужжащих дронов Роя, мы без особого волнения разбирались с ними, обрывая ту сущность, которая поддерживала в них имитацию жизни. Однако в последние полтора часа никто из мёртвых нам не попадался.
— Странно, — я всадил иглу в очередной череп и внимательно оглядываясь по сторонам, начал втягивать поршень, — никого не видно и не слышно, а система о полной зачистке не говорит. Вчера, когда мы обезвредили всех заражённых, нам объявили о том, что сектор чист, и нам дали время на отдых. Сегодня почему-то такого нет.
— Тут одно из трех, или мы не всех зачистили, — пожал плечами Зубр, — или когда территория перешла на следующий ранг сложности, для полной зачистки надо сделать нечто большее, чем просто убить всех мертвяков, например уничтожить ту аномалию, — он кивнул на заросшее шарами здание, а может она, вообще, не будет переходить на следующий ранг. Чёрт его знает, как тут всё устроено.
— Это да и даже не знаешь, какой вопрос первым задать этому долбаному информационному центру: для чего можно использовать обычные наноботы или для чего нужны технические, что за ранги локаций и сколько их всего, для чего вообще это игра, что за призы, какой финал всего этого безобразия, что нужно чтобы победить и не попутал ли берега урод, устроивший всю эту гнусь?
— Все проще, просто мы ещё не всех добили: вон тот смотри ещё один шевелится.
