Мои большие файерболы (СИ) - Токсик Саша

— Ну пожалуйста! — я умоляюще сложила на груди ладошки.

— Нет, даже за все миньеты мира, — орк подмигнул. — Хотя сосешь ты зачётно.

— Скотина! — я бухнула дверью и вылетела наружу.

Ольховец еще не спал. Шумели гуляки внизу в трактире, бегали по улице лузеры, улетевшие на возрождение. Я спустилась по боковой лестнице, на ходу цепляя на себя одежду. Кто-то засвистел вслед, наверно юбка появилась слишком поздно. Еще один попытался поймать меня, широко раскинув руки. Почему-то всякие ублюдки безошибочно чувствуют момент, когда у девушки нет сил сопротивляться. Я просто поднырнула под его руку и пошла дальше.

— Эй цыпа!

— Иди нахер! — сказала не оборачиваясь, возможно он даже не услышал, но в любом случае остался позади.

Все они остались позади: группа, друзья, идеи, варианты, нихрена не осталось. Кипевшая внутри ярость требовала выхода. Я огляделась, и обнаружила себя на поле. Именно здесь меня первый раз убили. Трудно поверить, что прошла всего неделя. Где та наивная нубочка, которая хотела погладить пушистого зайку? Теперь я уже отрастила зубки. Где вы сейчас ушастые уродцы?

Я сделала шаг в траву, еще один и еще…

ВЫ АТАКОВАНЫ!

Зайка-загрызайка наносит Вам урон 3.

Ваша жизнь 87/90

Получи! Шар огня врезается в мелкого ублюдка.

Вы наносите урон 16

Зайка-загрызайка 34/50

Да, в интеллекте сейчас всего двойка, на мне неправильные тряпки, и рядом нет Хикки с ее благословением. Но зайцу хватает и этого. Он визжит, в воздухе пахнет паленой шерстью.

Вы наносите урон 12

Зайка-загрызайка 22/50

На третьем шаре прошел крит. Заяц вспыхнул, заверещал и превратился в скрюченную тушку. Я шла дальше. Еще один, на него пришлось потратить четыре файера. Третий зацепил меня дважды, располосовав когтями ладонь. Четвертый и пятый напали вместе, опустив мою жизнь в желтое, пока я от них отбивалась. На седьмом закончилась мана, я добивала его кинжалом, матерясь и визжа громче, чем ушастый.

Бешенство понемногу отпускало. Я злилась не на Жакоба, он то как раз оказался совсем неплох, а на себя. Акелла промахнулся. Теряете хватку, Маргарита Дмитриевна, расслабились, обленились. Того и гляди — съедят Вас молодые и наглые, как Вы в свое время съели предыдущую мадам Затонскую.

Все сильнее на меня наваливалась усталость. За бешеный драйв теперь придется заплатить амебным состоянием. Но пока мои мышцы и кости не превратились в желе, мозг мыслил с угрюмо-кристальной ясностью.

Может ну ее нахрен, эту игру? Сгонять на неделю Барселону или в Рио? Потупить на местных, накупить антикварного хлама, позволить тамошней экзотике прочистить желудок и мозг. Забыть пропахший навозом, понтами и амбициями Ольховец и больше сюда никогда не возвращаться.

Нельзя. Долбаное пари держало как крючок в губе у рыбы. И плевать на бабки. Аудюху подарил муж на нашу пятую годовщину. Заморочился с ней настолько, что даже цвет подобрал в тон к моей любимой помаде. Мне идет довольно редкий оттенок. Женщин, которым идут редкие оттенки, дизайнерские фасоны, у которых аллергия на искусственные ткани и дешевую бижутерию больше ценят. Каждый хочет обладать эксклюзивом.

Мужики — существа сентиментальные, суеверные и мнительные. И чем брутальнее особь, тем кучерявее у него заморочки. А их подарки — как пограничные столбы, которыми они метят зоны влияния, и которые регулярно проверяют.

Спортивная малышка имела 310 лошадок под капотом, и муж, сам предпочитавший что-то габаритами не меньше Крузака, радостно охал, когда оказывался на пассажирском сидении, и лыбился так, слово сам собрал ее своими руками до последнего винтика. Мне даже казалось, что он нарочно напрашивается ко мне, как ребенок на американские горки. Водила я агрессивно, но аккуратно, и в ТТ-шке сама души не чаяла.

Лишиться ее — гарантированно и очень серьезно поругаться с мужем. Он не жадный, но ни за что не простит неуважение. А это уже тонкий лед, под который может затянуть и с концами. Можно было бы проиграть цацки, муж всегда дарил их по принципу "что дороже", даже не запоминая, или антиквариат.

Странно, что Тата не забилась на какую-нибудь древность. Она просто пищала от всякой рухляди. Как-то гашеная рассказывала, как ее соплюшкой таскала по музеям мамаша-нищебродка. Тата могла отличить ампир от чиппендейла, а рококко от эпохи Регентства.

Мои находки она называла "плебейским фартом", говоря, что дуракам везет по закону вселенского равновесия. При этом за комодик с флорентийской мозаикой*, который я привезла с Порто Портезе, Тата была готова продать душу, если б та у этой стервы имелась.

(*Флорентийская мозаика — техника украшения мебели орнаментом или рисунками из драгоценных и полудрагоценных камней. Очень дорого.)

(*Порто Портезе — Блошиный рынок в Риме)

Назло Татке я хранила в комоде перчатки и пояса, а на него кидала связку ключей. По цене он превосходил мою машинку вдвое, но она с тех пор только дешевела, а вот комод — дорожал. Почему не забиться на то, что всегда хотела? Нет, я и его бы не отдала без боя. Но для меня это был бы вопрос бабок — не принципа.

Клубок мыслей в голове расплетался на нитки.

Я снова и снова прокручивала в голове сцену в клубе. Тата заранее подобрала шмотки, как в одном из наборов портновского альбома. Ника-костоломка. Боевой маг. Наверняка стандартные ясельные комплекты. Я попалилась, узнав ее лук, и подтвердила ее догадку. И с хера бы ей дальше невсебос закатывать? Значит, все это шапито с конями было в мою честь. Выбесила, взяла на слабо и швырнула на стол ключи, зная, что я отвечу тем же.

Я познакомилась с Таткой, когда грелась с мужем в Эмиратах. Жены в этих случаях оказываются в положении детей, которых взрослые взяли с собой в гости. Приводят тебя в совершенно незнакомую семью, и подпихивая под спину говорят: "Вот, погляди, какие милые детишки, вам с ними будет весело". Муж Таты, Сава Ремизов, король просрочки и контрафакта оказался с моим Затонским закадыкою. То ли они вместе по юности вагоны воровали, то ли кредиты списывали, я в подробности не вдавалась.

Первое знакомство не задалось. Я решила, что Тата уделяет моему супругу чересчур много внимания. Хохочет над туповатыми шутками, невзначай касается плеча ладонью, а дважды, на правах первого знакомства даже вытащила потанцевать. Ее Сава, в кругу друзей откликавшийся на погоняло "Ряха", свои ноги мог увидеть только в зеркале, так что выбор кавалера был очевиден, но неприятен.

Свое недовольство я высказала Тате в дамской уборной. Она не прислушалась к моим аргументам, в результате сломала себе два ногтя при попытке вцепиться мне в волосы, а я получила длинную царапину на скуле. К счастью в отеле оказались наши соотечественницы, и нас растащили. Ужин завершился спокойно. Мужья ничего не заметили.

Утром Тата с бутылкой Бейлиса пришла ко мне мириться. Затем мы прикончили мой минибар и к вечеру стали лучшими подругами. Татка обладала качеством, которое в наше время называют "эмоциональный интеллект*", а раньше звали попросту хитрожопостью. Она могла быть и пушистой кошечкой, и игривой лисичкой, и наивной простушкой, причем меняла свои состояния, как будто щелкала внутри переключателем.

(* Эмоциональный интеллект — способность управлять своими эмоциями и эмоциями других людей.)

На деле Татка была злющей и язвительной, чем постоянно меня смешила. Мужа своего она ненавидела люто, хотя он об этом даже не догадывался. Ремизов никогда не упускал возможность напомнить, откуда он ее вытащил. Временами она даже чеки в магазинах и барах за собой собирала, когда на Саву находил каприз устроить собственной супруге аудит. Думаю сейчас Тата внутри ликует, не смотря на риск остаться с голой жопой.

Тогда в краю белых песков, черных балахонов и тотальной трезвости мы с Таткой спелись и стали неразлучны. Настолько, что перетащили курортную дружбу в столицу, что вообще бывает нечасто.