Полное погружение 2.0 - Алекс Го
Еле удалось отбиться от их сомнительных методов наведения красоты, и то лишь потому, что я и так уже мисс совершенство по сравнению с местными жительницами. Однако массаж с ароматными маслами мне все же сделали, затем натерли кожу благовониями, но явно с ними переборщили, и у меня самой кружилась голова от собственного запаха.
Ближе к вечеру купец лично явился проверить, готова ли я к встрече с повелителем. От его жадного взгляда мне стало не по себе, но я знала, что со мной ничего не может случиться, ведь вряд ли бы разработчики устроили такие сложности в самом начале игры. Хозяин дома ограничился быстрым осмотром, и начались поспешные сборы, меня вновь завернули в покрывала и посадили в носилки, чтобы пронести по улицам города к дворцу правителя. Ждать пришлось довольно долго, прежде чем купца с его подарком пропустили в приемную залу.
Меня поддерживали по дороге туда, чтобы не наступила на длинное покрывало и споткнулась, ведь у меня и без того дрожали колени, потому что сквозь занавес, отделяющий меня от правителя, я услышала голос, от которого по всему телу разбегаются мурашки.
Чья-то рука сдергивает с меня черное непроницаемое покрывало, и я наконец-то вижу его. Все вокруг будто бы бледнеет и меркнет, кроме человека напротив, и я могу только смотреть, смотреть и смотреть. Неужели установка «любовь с первого взгляда» действует в обе стороны? Потому что никак иначе я свое состояние объяснить не могу. Он выглядит не совсем так, как на предполагаемой фотографии, почти половина лица скрыта черной завивающейся блестящими колечками бородой, и все равно он самый потрясающий мужчина, которого я видела в жизни. Он смотрит прямо мне в глаза, и я чувствую головокружение. Весь окружающий мир словно отдаляется, и я понимаю, о чем говорили разработчики игры — я отчаянно хочу верить в ее реальность.
Глава 4
Дар
Жизнь пройдёт и суду неподвластна она,
Власть и слава — мираж без любви и вина.
После нас в небесах будут также сменяться
Узкий серп, полумесяц, царица-луна.
Омар Хайям.
Фатих:
Повелитель сидел неподвижно, полуприкрыв веки, смотрел, как мечется в воздухе край шелкового покрывала, как взлетают трепетными птицами длани, как сотни тонких шелковистых косичек змейками оплетают смуглый тонкий стан, как приоткрываются манящие пухлые губы… Каждый жест, каждое движение отточенного веками танца призвано вызывать желание, разжигать жажду, и томная музыка словно обвивается вокруг тела танцовщицы, зовет, дурманит, очаровывает.
Повелитель слушал и не слышал ни плача флейт, ни ритма обтянутых оленьей кожей барабанов, ни перезвона сотен крохотных колокольчиков, нанизанных на пальцы танцовщицы…
Сколько раз он уже сидел вот так? В пустынном и роскошном зале, где эхо свободно мечется из одного угла в другой. И сотни танцовщиц, тонких и стройных, или пышных и влекущих прошли через него, не задерживаясь, так же легко, как и эхо. Их лица в памяти слились в одно лицо, имя которому — Танец. Один для всех, неизменный вот уже сотни лет. И повелитель думал о тех, кто сидел до него на этом месте и будет сидеть здесь после. Сейчас его не занимала музыка, не привлекали наложницы, а мысли были тяжелы и тягучи.
Через год его брат достигнет совершеннолетия. Сейчас тот во дворце, отдаленном от столицы насколько это вообще возможно, но посланные соглядатаи уже сейчас доносят тревожные вести. Принц дерзок и непокорен. И слишком часто заводит речи о том, что скоро станет властителем.
И царь хмурился, невидяще глядя на танцовщицу, а та обливалась холодным потом, чувствовала, что сердце вот-вот выскочит из груди, но не смела остановиться, не смела даже единым жестом подать знак, что усталость и ужас едва ли не валят ее с ног.
Тягучий удар гонга выводит повелителя из размышлений. Наступило время приема вечерних посетителей. Легкий знак рукой — и танцовщица, подхватывая на ходу покрывала, пятясь и кланяясь, скрывается за занавесом. Музыка смолкает, и даже эхо больше не тревожит тишины зала.
Повелитель ждет недолго. Тяжелый шелк дрожит и отодвигается почтительной рукой раба. Хатиб Аз-Талик вступает в приемную и тут же, пройдя от порога всего несколько шагов, падает на колени, преклоняется, касаясь лбом пола.
— Встань, Аз-Талик. Что привело тебя сегодня?
— Повелитель, мне, недостойному, было явлено чудо, и я спешу преподнести его вам в подарок, — купец подает знак рукой, и два темнокожих евнуха подводят к повелителю фигуру, с ног до головы укутанную в черное покрывало.
Царь хмурится. Не хватало ему очередной наложницы! Какой в них толк, если ни одна из них не может принести ему дитя!
Но Аз-Талик уже сдернул с фигуры покрывало, и под ним обнаруживается девушка, подобных которой он никогда не видал. Повелитель хмурится еще сильнее. Дева явно из северян — светлые, почти белые волосы волнами спадают вдоль плеч до самой талии. Только вот ростом эта иноземка не уступает мужчинам, даже сам повелитель едва ли на полголовы выше.
Талия у северной девы тонкая, а бедра и грудь округлые, но при этом ее ноги и руки красуются мышцами. Даже на открытом животе проступают линии мышц. Мускулатура не такая резкая и четкая, как у воинов, она намного более плавная и приятная глазу, но все же слишком чужеродна на девичьем теле.
Повелитель уже почти открывает рот, чтобы высказать свое недовольство, как вдруг натыкается на взгляд пленницы. Глаза — словно осколки неба — таких и не встречал властитель никогда — подведены черной и голубой краской, так что тонкие черточки, изогнутые подобно ресницам, тянутся к вискам. Кожа гладкая, золотисто-белая, щедро обласканная солнцем, но все равно неизмеримо светлее, чем у самого царя и у всех его подданных. Лицо миловидное, женственное, нежное, а уста как бутон розового цветка. Длинные подвески с посверкивающими сапфирами ложатся на грудь, горло обхватывает золотой обруч, талия обвита блестящими цепочками и на запястьях теснятся браслеты. Из одежды на девушке только короткая безрукавка и шальвары из полупрозрачного щелка, сквозь который просвечивают ноги.
Царь раньше видел северян, которых причудливые сплетения судьбы заносили в эту страну солнца и песка, но ни один из них и сравниться не мог с этой девой. Их волосы, хоть и светлы и резко отличаются от иссиня-черных волос жителей Хизра, все же имеют скучный мышиный оттенок, а их глаза всего лишь серо-голубого цвета. Девушка же перед
