Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава 5 - Семён Афанасьев
— Да почему?! — попытался сопротивляться отец. — Всё законно ведь?! Заодно присмотреть, чтобы в офисе полицейские не шарились! Твой знакомый же…
— Пап, адрес офиса, быстро! Понадобится говорить, куда им двигаться!
Мивако, коротко крикнув из-за спины «Сейчас даю!», кажется, за половину секунды отправила младшей Кимишиме целый пакет: и геолокацию офиса, и план всего здания, и фотографии помещений изнутри — с расположением столов, мебели, техники. Поскольку последнего на плане здания не было и быть не могло.
— Отбой. Не тереби. Свяжусь, когда смогу. — Достаточно невежливо оборвал разговор сын, уже вылетая из метрополитена наружу.
Его красноволосая половина (теперь, видимо, именно так) дисциплинированно исполнила команду парня и тут же отключила линию.
— Блядь. И что теперь? — ошарашено задал в воздух риторический вопрос финансист, не ожидая никакого ответа.
Впрочем, его дисциплинированный разум возобладал над эмоциями буквально через мгновение. Он и Мивако, каждый со своего аппарата, принялись названивать другим подразделениям компании (отдавая распоряжения) и стандартным тревожным подразделениям полиции: от последнего хуже всё равно не будет.
Конечно, проблем потом не оберешься, но вдруг успеют что-то предпринять? Хотя, в последнее верилось слабо: офис Гэнки специально находился в таком месте, чтобы из самого ближнего пункта стражей порядка добираться до него нужно было не менее четверти часа (если только не бежать по галереям и надземным переходам, включая ходы между зданиями и небоскребами, пешком — чего полиция ради Джи-ти-груп точно делать не будет).
* * *
— Замри. — Цубаса имеет вид безэмоционального робота и тем меня пробирает. — Делай звонок! — мне высовывают в руки телефон. — Садатоши, не кому-то ещё, — уже тише добавляет она. — Потом объясню, почему!
В иерархии местных правоохранителей она ориентируется несоизмеримо лучше меня, как и в специфике их деятельности. Потому подчиняюсь безоговорочно.
К счастью, инспектор оказывается на месте и отвечает почти мгновенно.
— Усиленный режим, — комментирует из-за спины моя одноклассница, наблюдая броуновские движения на территории офиса девятого бюро.
Ничего не добавляя от себя, коротко и сжато транслирую полицейскому текст отца: родитель ухитрился сформулировать всё крайне лаконично и по делу.
В последний момент, словно извиняясь, Цубаса придерживает меня за руку и тоже влезает в кадр:
— Вака — моя подруга тоже! Что еще можно сделать, кроме звонка вам?
— Вызов принял, — теперь и Хидэоми, уподобляясь красноволосой, изображает робота, не отрываясь от каких-то своих мониторов, которых у него на столе почему-то прибавилось. — Минут семь — и наши будут там. — Затем он поднимает глаза и всё же снисходит до эмоций. — Маса, лучше бы кому-то из вас тоже быть на месте! Сегодня местами чэпэ. Не самое большое, но очень резонансное… Могут прибыть и люди из других подразделений. Если у вас там, — многозначительная пауза, — документы какие, каналы управления либо связи открыты… — он красноречиво недоговаривает.
— Девять минут нам с тобой бегом дотуда, под концентратором, — без пауз, дисциплинированно сообщает Кимишима, после чего сама обращается к полицейскому. — Инспектор, а Маса с его грамотой от вашего директора департамента сгодится? Как член семьи сотрудника?
— Поначалу — более чем. Потом, если что, набирайте меня. Подключусь. — Видно, что наш собеседник общается вежливо исключительно отдавая дань традиции.
— Спасибо, — успеваю сказать до того, как рука служителя закона тянется в направлении кнопки отбоя.
— Не за что, — серьёзно качает головой Садатоши. — В такие моменты всегда что-нибудь случается. Мы действительно в усиленном режиме.
Его лицо перед нами гаснет, чтобы через долю секунды замениться на три-дэ голограмму предполагаемого маршрута.
Цубаса, вовсю наяривая с двух рук по виртуальной клавиатуре, увлечённо бормочет:
— Есть маршрут получше! Погнали!
Я, не делая никакого движения, набираю побольше воздуха, чтобы вернуть управление ситуацией себе.
И, для начала, полностью оценить обстановку перед тем, как нестись не пойми куда, сломя голову.
К сожалению, из попытки восстановления иерархии быстро ничего не получается: мне в бок прилетает кулак, а красноволосая яростно шепчет:
— Там Вака! На рысь переходи?! Я тебя на бегу сориентирую!
* * *
Примерно то же место. Надземный переход из метрополитена в небоскреб через дорогу. Менее чем через минуту.
— … как ты на ходу говорить умудряешься? — топаю плечо в плечо со своей подругой.
Она гораздо лучше меня ориентируется, куда нам бежать, потому темп и направление задает она.
Лично я в этой ее трехмерной схеме пока даже не разобрался: там, где горит один поворот с яруса, самих ярусов больше одного — раз. Поворотов — тоже.
— Ты тоже сможешь сейчас, — ворчит она. — ПОГОДИ! НЕ ЛЕЗЬ! Сама тебе таблетку выставлю!
Я, памятуя о достижениях цивилизации, решил было подключить аппаратные резервы — поскольку ситуация того требует.
Но мне тут же дали по рукам, фигурально говоря, поскольку бывшая курсант может управлять моим гаджетом через какой-то шлюз даже лучше меня самого. Даже на бегу.
— Как ощущения? — уже нейтрально интересуется Цубаса.
— Норм, — говорить теперь можно прямо на бегу, вообще не напрягаясь.
В ногах в частности, и в мышцах вообще такое ощущение, что завертелся вихрь.
— Я тебе добавила в кровь… — дальше идёт химия, которой я не понимаю. — Туда!
— Какой план? — вынужденно наступаю на горло собственной песне, занимая, по факту, подчиненную позицию в текущий момент.
Откровенно говоря, мне было бы гораздо спокойнее, если бы она осталась с девчонками.
Но по запаре я не сообразил, как обойтись без связи (а телефон её). Плюс, в период таких нервов, всегда бросаешься действовать на рефлексе.
И знал ведь, а всё равно попался. Чёрт побери.
— План. Прибегаем. Ждём физкультурников от твоего инспектора: похоже, они в режиме скрытого автопатруля в вэнах по городу разъезжают… Есть у них такая опция… Дальше — по обстоятельствам. Смотря, как там Вака. — Цубаса ничего не говорит больше.
Но мне и самому понятно: за брюнетку, рванувшую в кабинеты Гэнки, как Матросов на амбразуру, моя половина сейчас переживает не меньше меня.
* * *
Вака с искренним
