Теперь вы знаете, кто я. Том IV - Андрей Еслер
Выживших триадовцев погрузили в один из пикапов. Число взятых с собой людей я увеличил с десяти до пятнадцати: десятку определил охранять пленников, оставшаяся пятёрка шла как моя личная охрана. Не знаю, насколько она мне там пригодится, но солидности добавит уж точно.
Я дошёл до броневика, запрыгнул на водительское сиденье. Тут же на пассажирское приземлилась мартышка, о которой я успел забыть.
— Э… Босс… — Калум, что открыл пассажирскую дверь и хотел сесть рядом, вопросительно переводил взгляд с обезьяны на меня.
— Ты, — я посмотрел на Пятницу. — В салон.
Мартышка что-то недовольно пропищала, но послушно юркнула мне за спину, а улыбающийся Калум сел на своё отвоёванное место.
— Хорош скалиться, — чуть нервно сорвался я на него, выруливая на дорогу и направляя броневик к ближайшему окну на предыдущий слой.
— Да, босс.
Чем дальше мы отъезжали от комплекса, тем сильнее сжимался тугой узел в животе. Сердце застучало так, что отдавало в голову. Я сжимал руль до побеления костяшек, стараясь смотреть только на дорогу.
В памяти сами собой вспыхивали моменты нашей последней встречи с отцом. Его взгляд, его слова… Я стиснул челюсти до зубовного скрежета. Мы давно не виделись. Более того, сейчас мы будем знакомиться заново. Отец увидит меня настоящего. А что после этого увижу я?
Сколько бы лет не прошло, насколько бы взрослым и самостоятельным я ни был, но отец всегда был для меня слишком большой величиной, и сейчас я ощущал себя напуганным мальчишкой, который разбил отцовскую кружку и теперь ждёт часа расплаты.
Это раздражало.
Но все мои тревоги ушли на второй план, стоило только увидеть три машины Триады у границы слоя. Они предусмотрительно перешли на землю нового яруса и уже ждали нас.
Куча вооружённых людей в чёрных кожанках окружили автомобили, а перед ними на коленях стоял мужчина с тряпичным мешком на голове. Взошедшее солнце освещало его широкоплечую фигуру и опущенную голову.
Я буквально прилип к лобовому стеклу броневика, пытаясь понять, отец ли это. Чисто по фигуре был похож, очень похож. Но мало ли на этой планете высоких и плечистых мужиков? Триада могла обмануть и сейчас, организовав банальную засаду.
Часть бойцов Триады встала полукругом позади пленника и смотрела на нашу приближающуюся процессию из броневика и грузовика.
Я остановился метрах в десяти от китайцев, заглушил двигатель.
— Калум, — проговорил тихо, глосс слегка сел. — Проследи, чтобы мартышка из салона не выбралась, — и добавил, уже обращаясь персонально к ней. — Пятница, слушайся этого белобрысого и сиди тут.
Оборачиваться на животное не стал, выпрыгнул из салона и захлопнул дверь. Испытывая лёгкое отвращение, уверенно направился к скалящимся не хуже бабуинов китайцам.
— Вы что, сукины дети, переиграли в бандитов? — зло спросил, обводя их взглядом.
Триадовцы явно не такой реакции от меня ждали, а потому впали в некий ступор. Один даже головой замотал, как будто пытался отогнать морок.
— Я вас спрашиваю! — рявкнул, концентрируя всё их внимание на себе. — Совсем уже поехали крышей?! Снимите с него мешок и получите своих придурков! Затем я заберу его, а потом уже перейдёт Лю. Но если хоть что-то пойдёт не так, я заживо сдеру с вас кожу, даю слово!
Пленник ничего не сказал в ответ на мои слова, но по тому, как напряглись его мышцы, я понял, что он меня узнал. И уже был практически уверен, что передо мной действительно отец.
— Это неуважение, — покачал головой один из китайцев, которые для меня сейчас все были на одно лицо.
— Про уважение вспомнил, сын шакала?! — голос сорвался на какое-то злобное шипение. — Уже забыл, кто первым нарушил договорённость?!
Но Триадовца это не проняло, он неожиданно спокойно пожал плечами, шагнул вперёд:
— Это война, — китаец не разозлился. Он смотрел на меня, как на маленького ребёнка, которому нет смысла объяснять взрослые сложности, так как всё равно не поймёт. Я неосознанно напрягся, внезапно осознавая, что человек передо мной может быть страшным противником, и с ним нужно быть очень осторожным. — Искусство войны гласит, что в бою выигрывает тот, кто первым нарушает правила.
— Обмен, — сухо проговорил я с каменным лицом. На секунду отвлёкся на внутренний чат, получая сообщение от Минервы.
На самом деле я бы уже давно устроил банальную бойню и не разглагольствовал бы с этим китайцем, но страх зацепить в перестрелке отца сидел в подкорке. Поэтому весь этот цирк с взаимными наездами нужен был только для того, чтобы эльфы Минервы заняли позиции. Возможно, возбуждённые Триадовцы и так бы их не заметили, но для идеального исполнения их надо было отвлечь.
Китаец моё предложение перейти к обмену принял, вопросительно глянул, как будто спрашивая, где же его люди. По моему знаку их выгрузили их пикапа, причём жёстко: их попросту скинули из кузова на пыльный асфальт, как будто мешки с корнеплодами.
Встречающие задёргались, зло поджали губы, мечущиеся взгляды заострились: они явно готовились увидеть побольше народу. И теперь их злые глаза не обещали нашему клану ничего хорошего. В ответ я лишь коротко улыбнулся, стараясь сделать улыбку как можно гаже.
— Мешок, — напомнил я.
Со стоящего на коленях сорвали грубое полотно, и стальные отцовские глаза мигом нашли меня, впились, не отпуская. Я мельком оглядел его, подмечая несколько синяков и кровоподтеков. Мысленно поставил зарубку — они мне за это ещё ответят. Каждый из них.
Развязывать пленников мы не стали, лишь подтолкнули в сторону встречающих. Триадовцы эдакой круглой многоножкой посеменили к своим. Китайцы не решились забрать их раньше, чем они пересекли примерную половину пути. Но развязали быстро, похлопали по плечам, подбадривающее поулыбались. Но я прекрасно знал цену таких улыбок и ни малейшего угрызения совести по поводу уменьшения количества Триадовцев не испытывал.
Когда пленники перекочевали и смешались со своими, на стороне Экстра остался только заранее отделённый от остальной группы Лю. Он беспокойно оглядывался, вертел головой, как будто ожидал внезапного нападения.
Мои же соклановцы стали незаметно отходить к броневику. Потихоньку, шаг за шагом.
Я оставался на своём месте, прямо смотря на то, как китайцы попробовали отомстить мне за отношение к пленникам: один из особо обозлённых Триадовцев попытался вздёрнуть Рэда за шкирку, как нашкодившего щенка, но не рассчитал сил. И неудивительно: при росте в метр шестьдесят и весе максимум килограмм семьдесят было бы странно, если бы ему удалось поднять весящего
