Дмитрий Рус - Играть, чтобы жить. Книги 1-7
Сомнительным уютом подводной лодки Склепа такой стресс не лечился. Наши доморощенные психологи лишь мычали в ответ, напиваясь вместе с пациентами так, как это умеют делать лишь врачи. Отдых, стакан и тёплая женская грудь под мозолистой ладонью – вот и вся грубая, но действенная терапия.
В связи с массовостью и пониманием природы явления о наказании речи не шло, процесс пришлось ставить под контроль и вводить разумную инициативу сверху.
Даже сталь имеет пределы прочности, что уж говорить о хрупкой психике сорвавшихся. Тем более что контингент у нас не ахти – масса эскапистов, романтиков и фантазёров. Хватает беглецов и школьников, инвалидов и смертников всех мастей. Не самая крутая и однородная выборка.
Большинство из людей надломлены и склеены кое-как, на «отвали».
Наши лучшие кадры…
Девяностолетние покорители Арктики, заглянувшие за грань и оставившие там часть души. Хапнувшие смертельную дозу радиации подводники. Обгоревшие до костей пожарные. Изрубленные осколками военные…
Поначалу источники эндорфинов бьют могучими фонтанами – здоровое и бессмертное тело, доступные партнёры всех полов, кайф чревоугодия и вечной молодости.
Мало кто может вспомнить, какими красками и бесконечной энергией сверкала жизнь в шестнадцать лет. А уж в пять! Взгляните на детей, они ведь не ходят – передвигаются исключительно бегом! Нам бы их задор! Только представить себе – весь день трусцой, легко срываясь на смех и улыбку…
Однако хватает у нас и запредельных стрессов. Мы умираем и убиваем – десятки раз на дню. Терпим боль, горим в плазме, корчимся от алхимических кислот и с инстинктивным ужасом косимся на распоротый живот и собственные потроха, вываливающиеся одним склизким, парящим комком.
Закрытая статистика клана безжалостна – количество боевиков неумолимо снижается. Люди выходят в стратегический резерв, их всё трудней загнать не то что в битву, а в паршивый данжеон к тривиальным огненным импам. Устали они, просто устали от боли и смертей. Формальное бессмертие – оно такое, с червоточинкой…
Пиковые нагрузки расшатывают разум, порождая срывы, истерики и приводя игроков на грань нервного истощения…
Ко мне подошёл вымотанный до серого лица Череп. Кровь всё ещё сочилась из многочисленных мелких ран. Скорость регенерации явно просела, реальность тянула к нам свои цепкие пальцы.
– Глеб, я забираю своих? Тут один доброжелатель стуканул, что в Нове «Ниндзя Лутеров» осталось едва ли три десятка бойцов. Сорвавшихся у них практически не было, так – в пределах статистической ошибки. Парни лихо шли к успеху – грабили всех, до кого могли дотянуться, и выводили кэш в реал, за счёт чего жили вполне кучеряво. Пришло время платить по счетам! Пора объяснить, чьи в лесу шишки! Да и нам не помешает база вне Долины. Их замок прокачан до упора, арсеналы забиты под потолок, а в ангарах полно топовой осадной машинерии. Сладкий приз!
Вздохнув, я кивнул.
Практически бесхозная Нова – это хорошо. Тем более – Нова «Ниндзя Лутеров». Очень уж она удачно расположена – висит на скальном кряже наподобие «Ласточкина Гнезда». Атаковать, как и зацепиться координатами порталистов, можно только с одного направления.
Да и подчинение Черепа довольно-таки условно, особенно в отсутствие прямой опасности Долине и Первохраму.
– Забирай. И поосторожней там. В любой другой день я бы не поверил в такую халяву. Но сегодня возможны любые чудеса. Вон, взгляни на Верхний Город! Особняки, виллы, микрозамки с ажурными башенками. Большинство – бесхозные. Даже городскую стражу и королевских гвардейцев – и тех повырезали. Хочешь пнуть ногой зарвавшегося короля? Вон его дворец! Пара сотен неписей с поварёшками – вот и вся охрана…
Череп устало улыбнулся.
– Ага, бойцы уже просекли. Мародёрка идет с перевыполнением плана. У меня даже фермеры позабросили свои грядки и окучивают склады на Торговой улице. Хрипят, плачут, но грызут защитные поля и сейфовые двери толщиной в миллионы хитов. Напарываются на ловушки, дохнут от Стражей Места – но ведь некоторые всё же добираются до ништяков!
Мой хомяк возмущённо засучил лапками, унизанными толстыми золотыми браслетами. Форменное безобразие – мы бьёмся с очевидным Злом, можно сказать, спасаем Мир, а кто-то по-хамски гребёт под себя?!
Череп правильно расшифровал третью морщину на моём челе. Беспомощно развёл руками:
– В кои-то веки крафтеры и саппортеры получили возможность набить карманы трофеями… Я не могу их удержать: людей охватила золотая лихорадка – они готовы сбросить таг клана ради манящего призрака миллионной добычи. Да и силёнок у тыловиков сохранилось излишне много – в прямое боестолкновение балласт не вступал. А вот бойцы первых линий держатся лишь на морально-волевых. Особисты всё фиксируют, имена жадных до ништяков берутся на перо…
Череп зло выдохнул сквозь зубы, ударил кулаком в латной перчатке по собственной ладони, мысленно сминая челюсти зарвавшимся хомякам.
Последние единицы хитов слетели с измятого доспеха, прочность предмета обнулилась, комплект перчаток осыпался ржавой трухой. Не уследил. Сработало наследие админов по борьбе с затовариванием рынков.
Генерал недоуменно посмотрел на оголившиеся кисти, затем расстроенно сплюнул.
– Долю клана я, естественно, получу. Передам наверх и десятину Альянса. Но предотвратить мародёрку я могу лишь жёстким террором – что очень не вовремя… Остаётся лишь возглавить процесс и сменить вектор приоритета на нечто более весомое…
– Замок класса Нова, забитый трофеями под самую крышу, – понимающе кивнул я.
– Так точно! – улыбнулся Череп и крепко пожал мне руку. – Всё, мы уходим, береги точку респауна!
В ответ на стандартное пожелание сорвавшемуся я трижды сплюнул через плечо и буркнул:
– Не дождётесь!
Дурной пример заразителен. Командиры независимых отрядов подходили один за другим, отчитываясь, скидывая статистику, согласовывая дальнейшие протоколы и спешно убывая в поисках личного счастья.
Количество бесхозного добра превышало возможности разумных по его сбору и перевариванию.
Альянс и раньше был значимой величиной, но после срыва мира и сброса казуального балласта наша армия превратилась в одно из мощнейших форматирований русского кластера.
Собрав силы в кулак, мы сейчас могли взять всё, что посчитаем нужным. Впрочем, бить в полную силу практически не по кому. Достаточно замахнуться либо ткнуть пальцем в пошатывающуюся под весом нагулянного жирка цель.
Судя по всему, большинство кланов сохранило лишь считаные проценты списочного состава. Теснота величественных замков-тысячников сменилась на гулкое эхо пустых помещений, где испуганно мечется едва ли сотня разнокалиберного народу. Приходи и бери.
В русском кластере игроков было чуть меньше трёх миллионов. На момент разделения миров, в вечерний прайм-тайм, в логине находилось не меньше трети, включая, естественно, всех сорвавшихся.
Вопрос. Сколько из них принудительно оцифровалось, тяготея большей частью души к Друмиру, а не к Земле? Тысяч сто? Двести? В любом случае альянс «Стражей Первохрама» в союзе с неписями и принявшими вассалитет гномами представлял из себя нечто монолитно-несокрушимое.
Впрочем, предполагаю, что для азиатских кластеров, где все числа стоит увеличивать на порядок, двадцать тысяч бойцов Альянса не являются чем-то эпическим. Внушающим, заставляющим считаться, но не более.
Вокруг хлопали порталы, отряды уходили один за другим. Общее количество наших войск в городе опускалось ниже критически опасного значения. Пора рвать когти.
Призового часа на разграбление близлежащих вилл и бутиков бесконечно мало, однако и его хватило, чтобы суровые бойцы стали похожи на отступающих петлюровцев.
Уродливо раздутые котомки, визуально отображающие предельный перегруз инвентаря. Занятые крупногабаритом руки – в тех случаях, когда ячейки сумки закончились раньше, чем способность передвигаться.
Вид спешащего на построение тролля, сжимающего под мышками инкрустированный резной костью рояль и трёхметровую нефритовую статую Прекраснейшей, на несколько секунд вогнал меня в ступор.
Шальной ветер носил по мостовой драгоценный мусор. Обнаружив более ценную добычу, воинам приходилось по нескольку раз освобождать и заново наполнять инвентарь.
Вот явно прослеживался путь могучего огра: разбитая витрина ресторана, а в десятке шагов от неё, около лавки «Эльфийский шёлк от мадам Руазье», гора элитных сэндвичей, в пару тонн калорийной массы и ценой в полсотни тысяч золотых.
У соседнего прилавка с варварски проломленной стеной и вывеской «Всё для Мастера-Кузнеца» – сопоставимых размеров куча яркого ажурного кружева. Оценить сие добро мне затруднительно.
