Я вернусь в реал! - Головахин М.Р.
— И без того понятно, — сказала Грим и запрыгнула мне на спину, обхватив шею тощими руками.
— Ладно, понеслась.
Глава 14. Долгий путь к свободе
— Все! — Сообщила Грим об опустившейся до половины полоски концентрации.
— Понял, — глухо отозвался я.
Сердце тяжело стучало в груди, пот тонкими струйками стекал со лба, ноги гудели, а в пятки словно вбили гвозди. Поднимались мы уже, черт знает, сколько времени и четырежды прерывались на длительные остановки. После них болели уже руки, а на пальцах успела появиться пара мозолей.
Не знаю, как ощущала себя Грим, но мне хотелось уже отправиться на возрождение. Заниматься столь утомительным, если не сказать изнуряющим, действом без какой-либо провизии сущая пытка. И до этого мне приходилось три месяца голодать, такая себе подготовка к штурму отвесной скалы. А я еще дурак хотел сам лезть. Вероятно, забрался бы на полкилометра вверх, а там уже потерял сознание от усталости и полетел бы вниз, и здравствуй возрождение.
Отставив раздумья о боли, я подскочил к относительно выступающей от общего массива стены части. Пусть ширина уступа была меньше тридцати сантиметров, но лучшего варианта не наблюдалось.
Уже по проверенной схеме следовало вбить гвозди, закрепить на них веревку и можно отдыхать. Грим аккуратно слезла с моей спины и старалась устоять на дрожащих ногах. Все ее некогда дорогое платье было мокрым от пота, и моего и ее собственного. Пока отдых позволял, она разминала затекшие пальцы и плечи. Еще бы, эти худые ручонки цеплялись за меня мертвой хваткой.
Я устало достал бутылку с озерной водой и жадно влил в себя добрую половину прохладной жидкости. Грим молча подергала мой рукав, прося тоже сделать пару живительных глотков. Удивительно как быстро люди находят общий язык, когда попадают в экстремальные ситуации.
Пока троллийка утоляла жажду, я внимательно окинул взглядом стены серые гладкие, постепенно уходящие в темноту. Мы словно муравьи, которые решил взобраться по стенке градирни. Что вниз, что вверх одна сплошная чернота, и ни намека на выход.
— Олкан, я все не могу выбросить из головы то заклинание, которое ты так и не закончил. Оно того же разряда, что и Хождение по воздуху? — Грим вернула пустую бутылку.
— Можно сказать и так, — я задумчиво повертел опустевший сосуд в руках, перед тем как убрать в мешок. — Думал Левитация нам пригодиться, но не смог вспомнить точную формулу. Все же моя память сейчас похожа на швейцарский сыр. А еще с этим заклинанием есть вот какая фишка, оно подходит лишь для одного и завязано на весе. А нас двое, поэтому при использовании Левитации тратилось около двух с половиной очков концентрации на каждый метр вертикального подъема.
— То есть мы выигрываем за счет Хождения по воздуху около восьмидесяти метров, — грубо прикинула в уме Грим.
— Ага, — подтвердил я и дополнил, — а еще и экономим очки концентрации, пока ищем место для привала, для поддержания объекта в воздухе Левитация забирала бы все те же два с половиной очка в секунду, когда Хождение по воздуху тратит всего одно в пять секунд.
— А почему ты не берешь в расчет восстановление концентрации в процессе? — Вдруг троллийка задала весьма интересный вопрос.
— Хм, привычка из прошлой жизни, на больших уровнях ее попросту забываешь учитывать. В нашем же случае эта небольшая погрешность позволяет выиграть пару десятков лишних метров. Тут ты права, — согласился я.
На высоких уровнях… Эх, когда будут эти высокие уровни?
Дальше сидели молча. Я раздумывал, как искать выход. Больше всего меня пугала перспектива попросту не заметить этот самый выход. Полость внутри каменного Древа была слишком огромной. И небольшой разлом или трещина, через которую внутрь могли проникать птицы, запросто потеряется на фоне однообразных камней и тонких столбов каменного леса.
Поразительно насколько высоко тянулся этот фантастический лес. Думаю, это можно оправдать отсутствием каких либо ветров внутри Озера окаменевших корней, иначе эти каменные столбы давно валялись внизу грудами непонятных обломков.
— Хм, ветер… — я попробовал на язык столь желанное слово.
Глупое желание вновь ощутить кожей порывы теплого ветра, острые дуновения холодного и буйный нрав штормового невольно захватило ум.
— Ветер… ветер? — Задумчиво повторила Грим, а потом вдруг ее глаза расширились. — Ветер! Олкан, ветер!
— О чем ты? — Я решительно не понимал такого воодушевления своей напарницы.
— Смотри! — Вместо объяснений она коснулась браслета на руке и ожидающе замерла.
Я, итак, уже знал, что серебряный браслет с черной каплей обсидиана в переплетении сложного узора являлся магическим катализатором. Поэтому не удивился, когда в глубине черного камня заискрилась маленькая белая точка. Удивился я, когда эта потрескивающее творение элементарных чар стрелой вылетело из браслета и устремилось к центру полости.
Было сомнительно, что такое слабенькое заклинание школы токов сможет просуществовать дольше десяти секунд вне проводника. Мои предположения подтвердились, когда, отлетев метров на двести, электрический шарик бесшумно взорвался облаком блестящих искр. Завораживающее зрелище.
— Что еще за фейерверк над бездной? — Невольно вырвалось у меня, но через мгновения замысел Грим стал ясен.
Искры то не гасли! Экая чертовка!
В отсутствии ветра искры равномерным куполом опадали вниз. Но при наличии малейшего ветерка их траектория отклоняется! Таким методом можно ловить ветер, что попадает внутрь Древа через выход. Надежда конечно маленькая, все же Озеро окаменевших корней слишком большое, а радиус разброса искр, хорошо, если дотягивает до сотни метров.
Ладно, по крайней мере мы заметно приободрились, а то подъем забирал не только физические, но и моральные силы.
Через полчаса Грим полностью восстановила полоску очков концентрации. Наш подъем продолжился.
…
Говорят, что самый темный час перед рассветом, но это полностью ошибочное мнение. Самый темный час, час отчаяния, настает, когда исчерпаны все силы и уверенность, когда все катиться к чертям с чудовищной скоростью, а этого самого рассвета нет и в помине.
