Дмитрий Рус - Играть, чтобы жить. Книги 1-7
Под испуганными взглядами особистов чешу кончиком клинка саднящую бровь. Прикидываю – а не вогнать ли эту игрушку рядом с кинжалом Ллос? А затем коротким боковым ударом обломать у самой рукояти – методика уже отработана…
Хомяк протягивает ко мне испятнанные ожогами руки и умоляет сохранить уникальный инструмент. Жизнь штука сложная, а теперь ещё и долгая – бывает, в такие позы раскорячит, что диву даёшься!
Ладно, жрать не просит, пусть полежит в дальнем углу пространственного кармана.
Вновь запускаю ладони в труху, просеивая пепел между пальцами. Неужели реально Пашка разложил все бесхозные предметы на чистую энергию?
Негромко звякнуло, чуткие пальцы нащупали-таки что-то весомое. Оба-на, колечко! Тонкое, но удивительно тяжелое, явно из материала последних ячеек таблицы Менделеева. Надеюсь, не фонит как развороченный реактор.
Вчитываюсь в характеристики.
Мир окончательно перестал ломаться и, как дважды отдавшаяся девушка, вновь покорно обнажает суть предмета.
Восхищённо ахаю!
– Кольцо «Истинного Пламени». Божественный артефакт. Персональное, при поднятии.
– Эффект: сопротивление к плазме +200 %.
– Эффект: сила огненных заклинаний +100 %.
– Уникализация: единственное в Друмире. Созданное из солнечного ветра силой Высшего Существа кольцо содержит в себе сорок кубических километров коронарной массы Светила. Волей хозяина артефакта магические цепи могут быть разрушены и стихия выпущена на свободу.
Обалдеть! Ядерная граната! Дёрнуть за кольцо, выдернуть чеку, метнуть во врага – в радиусе пятнадцати кэмэ ни одной живой души!
По логике – предмет следует отдать главному визарду клана, прокачанного в Школу Огня. Но…
Воровато оглядываюсь и решительно хапаю колечко: «Моя прелесть!»
Хомяк рукоплещет – учеником доволен, зачёт мне по дисциплине «Основы ниндзя-лутерства».
Однако, видят боги, – я не из жадности! Нельзя просто такую силу отдавать в чужие руки – сна лишусь!
Я вон в реале с девушкой на пострелушки ездил. Так, глядя, как она пистолетом во все стороны крутит, чуть не поседел! Устал уворачиваться от глядящего мне в живот ствола!
Что уж говорить, если в замке заведётся человечек, способный одним движением брови превратить Супер-Нову в четырёхкилометровый плазменный шар?! Чур меня, чур…
Уж лучше я сам, чай не надорвусь от лишней тоны ответственности…
Огляделся – вокруг нервно переминаются ближники, мелькают бледные лица, звуки боя сменились тревожными криками, а кое-где и вовсе истеричными.
Срыв! Только не личный, а целого мира!
Друмир, словно перезревший плод, сорвался с ветки материнского древа Реальности Земли и рухнул в бурную реку макро-Вселенной.
Сквозь нервную охрану протискивается мама. Торопливо ощупывает меня, бегло пересчитывает руки-ноги-глаза, облегчённо выдыхает.
– В чате кричали, что тебя Светлоликий сжёг…
Успокаивающе улыбаюсь. Дышать становится чуть легче. Клан кланом, но семья – если она настоящая – незаменима… Может, и вовсе – удастся батю вытащить из Небытия? Вопрос только, обрадуется ли он?..
Тряхнул головой, отгоняя безумные мысли.
– Мам, кто нас обидит – дня не проживёт! Хана Светломордому, доотжигал… И кстати, с пополнением! У меня брат родился!
Только сейчас мама поняла, что за свёрток покоится на сгибе моего локтя. Её брови изумлённо взлетели, глаза неверяще расширились.
Я протянул ей малыша:
– Присмотришь за ним? Это сын Павшего и Макарии. Пашка в глубоком ауте, а Макарушка наша – тю-тю. Мировое сообщение ты, наверное, видела. Я с ним кровью породнился, повязаны мы теперь – накрепко. Без дураков – умрём в один день…
Мама бережно прижала к груди малыша, её глаза наполнились слезами.
– Не внука, так сына приёмного понянчу…
Инстинктом учуяв вожделенное, младенец проснулся и потянулся к женской груди, укрытой салатовой туникой жрицы Йаванны.
Я задумчиво наморщил лоб – м-да, проблема… Он же сисечного возраста, одной кровью поить стрёмно – невесть что вырастет!
– У нас гончие ощенились, может, выкормят его? Как древнего героя из легенд? Да и у Бомбочки вон скоро пополнение, там молока на взвод спиногрызов должно хватить!
Мама едва заметно покраснела:
– Я сама его выкормлю!
– Э… Это как?!
Малыш уже вовсю мял женскую грудь и возмущённо покрикивал, требуя законной пайки.
– Ну… Он как потянулся ко мне, так я сразу и почувствовала – будет молоко. Причём… причём очень скоро! Глеб, мне надо бежать!
Я удивлённо покачал головой – божественная воля свята. Захотел детёныш есть – мир пошёл по пути наименьшего сопротивления: вот тебе кормилица…
– Хорошо. Из Супер-Новы ни ногой! Выделяю тебе Умку и его легионеров – берегите брата! Желающие заполучить младенца в свои лапы найдутся наверняка! А я разгребусь с делами и навещу!
Отпальцевав нужные команды, я дождался портального хлопка и вздохнул с облегчением – одной проблемой меньше.
Ладно, Пашка, держись! Я уже отдал приказ – скоро прибудет порталист с грузчиком и закинет тебя в божественную общагу Склепа. Будете сны на троих смотреть, пугать друг друга зашаренными кошмарами.
Поймал умоляющие взгляды Аналитика с Оркусом – призывно качнул головой:
– Докладывайте! И это… котёнка моего никто не видел?
Всезнающий особист отмахнулся:
– Скребётся у подножия скалы! Командир, ты, главное, скажи – это срыв?!
Замерли все, имеющие уши и способные читать по губам.
Я прислушался к небесным сферам, вспомнил пробои всезнания во время битвы с богами. Медленно кивнул.
– Да, парни. Мы теперь сами по себе. Я не знаю, сохранилась ли связь с реалом, но игровые сервера теперь можно вырубать – Друмиру они больше не нужны…
– Нет связи, Глеб! Никакой! Замкнуло нас наглухо, как на затонувшей подлодке! Вон Стас – если бы мог – уже б повесился! Волком воет, виртинтерфейс в осколки разносит – у него на Земле осталась жена-красавица и детки мал мала меньше.
Я закусил губу – видел их, знаю… Потрясающая семья, легенда «Ветеранов»…
Скрипнул зубами:
– Разберёмся! Объявление по клану – не психовать, сделаю всё что возможно. Оклемаются наши Небожители – потребую помощи! Дополнительный приказ – дважды в сутки служить молебны во здравие богов Тёмного Пантеона! Высшие выложились по полной. Двое в коме, ещё одна на постельном режиме. Макария пожертвовала собой ради спасения ребенка! Только хитрая сука Ллос отсиделась в тени…
Офицеры на секунду выпали из разговора, формируя пул приказов.
Я настороженно покосился в небеса – зря Паучиху вслух упомянул, не приведи Павший – услышит. А у нас все большие парни сидят на скамейке запасных. На игровом поле – ты, да я, да мы с тобой. Инвалидная команда.
Правда, имидж среди богов у меня специфический. На борту две звёздочки за уничтоженных Небожителей. Может, впечатлится восьминогая, не рискнёт?
Хаос вокруг начал стихать, первичный шок подавлялся чёткими командами, обещаниями, а кое-где и зуботычинами. По крайней мере, я разглядел с верхотуры, как комендант Медвед отвесил пару смачных оплеух впавшему в прострацию бойцу.
Шальные глаза были у многих, ребят шатало словно после стакана спирта. А вот кто не суетился и даже вёл себя неожиданно борзо и независимо – так это неписи. Неужели вкурили в ситуацию?
Невдалеке пара гномов пыталась огромными молотами раздробить могильную плиту какого-то светляка. Видать, дошли до коротышек слухи о подвигах Йаванны. Ну-ну, пилите, Шура, они золотые…
У подножья крепостной стены группки гоблинов и низкоуровневых гномов торопливо собирали бесхозное добро. Перья архангелов, бронепластины Василиска, разноцветные потроха многочисленных тварей, участвовавших в замесе.
И если гоблинов худо-бедно ещё можно было отнести к бригаде Арлекина (вот только кто им приказ дал?), то гномов я точно видел в первый раз.
М-да, бардак! Мир разбился на осколки. Всё смешалось в кучу, и кому-то ещё предстоит всё это склеивать в единое целое…
Над краем скалы показалась счастливая и немного обиженная мордаха снежного барса. Пыхтя и сопя, котёнок забрался по крутому кряжу, торопливо просеменил толстыми лапами и ткнул меня лбом под коленку.
С удовольствием погладил урчащего кошака:
– Умница, Барсик. Прости, что потерял тебя. Забыл бросить якорь, и меня тривиально сдуло со скалы…
Аналитик вышел из транса и заморгал глазами, меняя фокусировку.
Я задал один из важнейших вопросов:
– Сколько нас осталось?
Алексей изумлённо покосился на могучего огра, почтительно берущего Неназываемого на руки, и отрапортовал:
