Новый пользователь - Алевтина Варава
— Я знаю, — подняла руку учительница, и ему показалось, что её глаза увлажнились. — Но я обязательно её найду. Спасибо, что сказал.
— Да нет! Я, короче, когда в школу шёл, видел серёжку, но поднимать не стал, потому что она золотая, по-моему. А потом подумал, вдруг, это ваша…
— Где видел⁈ — подскочила Зинка, и схватилась за сердце.
— Я пошёл и поднял. Вот, — Пашка протянул отмытую в умывальнике безделушку. — Не она?
— Соколов… — ахнула Зинаида, и взялась за украшение дрожащими пальцами. Теперь уже точно в её глазах стояли слёзы. — Ты даже представить себе не можешь… Ох, Соколов! — она прижала кулак со стиснутой серёжкой к груди. — Это же память о моей маме! Какой ты внимательный, какой ты хороший мальчик! Ты — мой спаситель! Соколов, огромное тебе спасибо! Ты совершил настоящее чудо!
— Да ну… — засмущался Пашка и невольно залыбился.
— Прости за двойку, — прибавила Зинка. — Мы её обязательно исправим!
Вот это подгон!
— Мне только в школе дополнительно заниматься нельзя, — продолжала Зинаида. — Начальство думает, что я за такое деньги беру. Ты приходи ко мне домой, Соколов, я тебе сейчас адрес напишу, я недалеко тут живу, в получасе пешком. За пару недель все хвосты подтянем. По средам давай и понедельникам. В шесть вечера тебе будет удобно?
Пашка только что рот не разинул от ужаса.
Хотел запротестовать, но вспомнил:
«19. Согласись на предложение Зинаиды Дмитриевны Пироговой, когда будешь вручать ей потерянное. Награда — 5000 баллов».
Да ну их, эти баллы! Заниматься с Зинкой на дому! Вот подстава! Хера се благодарность! Да что же это делается…
— Завтра шарлотку для тебя испеку! — прибавила Зинка. — С яблоками!
И поцеловала серёжку, поднеся её к губам.
Ошалевший Пашка вышел из кабинета, смяв блокнотный листок с адресом. Одиннадцать тысяч сто восемнадцать баллов на счету вообще не порадовали. Но зато задание уже засчиталось. Возьмёт, и не явится! Скажет потом, что заболел, или ещё что. Не отнимет же оно ба…
Пашка замер, таращась на очередной квест во все глаза:
«20. Будь на Арбековском погосте завтра, 11.04.2018, к 01.30 a. m. Награда — 5000 баллов».
Глава 15
Чертовщина какая-то
Это что ещё за жесть неадекватная⁈
Кладбище было поблизости, граничило с огромным Арбековским лесом. У Пашки там были похоронены дед и прабабка с прадедом по матери. Но чтобы переться туда ночью⁈
Серьёзно, пять тысяч баллов?
Если отморозиться, они просто минуснутся, да и всё. С другой стороны — ну, подойти, блин, к кладбищу — чё такого? Может, за ограду ступить — и целых пять тысяч на халяву. Почти покроет открывание видеоряда воспоминаний.
Но квест будто бы попахивал неприятностями. Хотя разве приложуха советовала какую херню? Ну, кроме допзанятий с Зинкой. Только и там ещё неизвестно, что из них выйдет. Вдруг математичка отпишет Пашке свою хату, или ещё что неожиданное. А на кладбище, может, клад.
Он нервно хихикнул. Клад копать надо. Ночью на кладбище.
И вообще у Пашки настоящее свидание этим вечером. С переквалифицированной в статус девушки Пионовой, между прочим.
И не послала ведь!
И тут на тебе — кладбище. Дичь какая-то.
На литературу Пашка решил не идти до кучи, чтобы не объяснять Лидочке, где его на прошлом уроке черти носили. Свалил домой, всё равно предки на работе и не заметят. А к вечеру нужно подготовиться.
К обоим частям вечера.
Как, интересно, ходят по ночам на кладбища? Что нужно брать? Фонарик? Так он и в телефоне есть. Вот банку зарядную точно взять нужно. И шнур нормальный, чтобы не отходил: а то с тем, что у Пашкиной кровати торчит, ещё надо договариваться, крутить его так и эдак, а, как заряд пойдёт, больше не трогать.
Ещё сядет мобила, чего доброго, где не надо.
Пашка наведался в комнату родителей и заменил свой убитый шнур на мамкин. Вообще давно пора было так сделать, а не танцы с бубном перед сном танцевать.
Дальше подумалось, грешным делом, бургеров заказать — раз уж Пашка теперь деньги зарабатывает, позволить себе может. Но потом он вспомнил о кино, и передумал. Вместо того выпотрошил холодильник и сотворил что-то вроде пиццы: сплюснул скалкой мамкиной куски хлебной нарезки, намазал кетчупом, настругал колбасы, потёр сверху сыра и ещё оливок накидал, для изящества. Сунул в микроволновку и грел, пока сыр не зашипел и в корку не превратился. Жратва вышла годная, умяв целое блюдо, Пашка даже повторил свой шедевр и со второй тарелкой вернулся в комнату.
«Доместос» выветрился совсем, а вот кошаком всё ещё немного разило. Стержень привязался и начал требовать колбасу. Пашка заделился ломтиком «пиццы», потому как обожрался уже знатно, и полез в шифоньер, выбирать прикид для свиданки.
В нос шибануло убойной вонью.
Твою ж мать, облёванное шмотьё! Он же забыл о нём совсем!
Брезгливо взяв вещи двумя пальцами, Пашка снёс их в ванную и, не разворачивая, сунул в стиралку. Выбрал быструю стирку, порошка сыпанул от души: и во все три отделения, потому что понятия не имел, в какое нужно — стиркой, обычно, мамка заведовала.
Включил машинку и снова вернулся к шкафу.
Из него всё ещё разило. Пашка открыл окно.
Рубашку, может, напялить на свиданку-то? Рубашка у Пашки имелась, даже стиранная. Но была она мятая, словно из жопы. А Пашка за всю свою жизнь не гладил ничего.
Героический порыв закончился плохо: выравниваться от утюга рубашка не желала, пока он пытался совладать с одной стороной, шла складками вторая, а потом, при борьбе со спиной, на ткани вдруг нарисовались чёткие круглые пуговицы, и запахло к тому же палёным.
Охнув, Пашка отдёрнул утюг, отлепил приклеившийся на расплавленные пуговицы передний край рубашки от внутренней части спины и затолкал попорченную тряпку обратно в шкаф, так далеко, чтобы мамка нашла ещё не скоро.
Избавившись от рубашки, Пашка плюнул на имидж и решил идти, как всегда. В конце концов, Пионова его не за стильность полюбила.
Пашка улыбнулся. Ему нравилось считать, что Люська в него втюрилась. И так-то её невероятное поведение чем-то другим объяснить проблематично.
Пашка завалился на кровать и принялся выбирать фильм. В кино он ходил очень и очень нечасто, но предпочитал ужастики — они с Толиком занятно над ними ржали, раздражая других зрителей.
Но, может,
