Лебедевы. Начало пути - Андрей Коткин
— Обучи! — Сразу же переменил я свое мнение, услышав о поручике Амосове. Опять же ведь и обучение не чему-нибудь, а Меткости. Хоть это, конечно, не Сила и атлетическая фигура, но и наличию у Пашки этой дополнительной Характеристики я, признаться, тоже довольно сильно завидовал. — Если обучишь, я тебе и все твои деньги, выплаченные за обучения тебя заклинаниям, верну до копейки, и вообще забесплатно обучу тебя всем заклинаниям, какие знаю сам.
Не знаю, то ли этот мой зарок с обучением унтера всем имеющимся в моем распоряжении заклинаниям помог, то ли просто я все оказался вполне способным и прилежным учеником, но так долго не дававшаяся мне характеристика оказалась мной получена буквально за пару часов пребывания на полигоне. Я даже от звуков своих выстрелов не успел еще до конца оглохнуть.
Дополнительная характеристика Меткость получена в результате действий. Меткость +1. — Пришло мне послание от Системы, и я немедленно отложил выданное мне унтером оружие. Говорю же, чуть не оглох! А еще искры горящего пороха, вырывавшиеся из затравочного отверстия, при выстреле из этого штуцера уже несколько раз обжигали мне лицо. Все же стрелять магическими заклинаниями намного удобнее!
Так вот потихоньку день за днем и развивался. На одной из тренировок в атлетическом зале, при выполнении упражнений со штангой, получил Сила +1, а после обучения подпоручика Дивеева заклинанию Телекинеза еще и Интеллект +1 добавился. Казалось, такая размеренная, словно по расписанию, жизнь будет продолжаться вечность.
Все переменилось в одно мгновение.
После окончания большой перемены у нас начался очередной урок: латинский язык. В принципе, дело обычное, кроме латинского, мы еще древнегреческий и французский языки изучали. Необычным было то, что рядом со мной не оказалось Пашки. Его рюкзак с учебниками лежал в парте, а самого Пашки в классе не было.
Я в первую минуту даже не слишком-то и встревожился: мало ли, может живот у парня в самый последний момент скрутило, и он сидит себе в позе гордого орла во дворе, в деревянной будке. Но время шло, а Пашка на уроке так и не появлялся. Как-то неправильно это, тревожно.
В то, что мой брат вдруг совершенно неожиданно отправился куда-то приключаться в одиночку, без меня, мне не верилось от слова «абсолютно». Какая бы блажь ему в голову не пришла, меня бы он всяко предупредил. Опять же, Пашкин пистолет остался лежать в его рюкзаке, этот момент я проверил самым первым делом. По всему выходило, что с ним случилось что-то явно неладное.
До конца урока я еле высидел. Даже была мысль сорваться с места, не дожидаясь его окончания, но я ее благополучно подавил. Прежде, чем окончательно поднимать панику, надо ж хотя бы с ребятами переговорить, вдруг кто-то что-то видел. Сам-то я всю большую перемену прорисовал очередную кракозябру магического заклинания, даже звонка, возвещающего начало очередного урока, не слышал.
— А он с какими-то дамой и молодой барышней куда-то ушел, — сразу же ответил на мой вопрос Афоня, к которому я подошел первым делом. — Они его из-за ограды позвали, он сначала отошел к ним переговорить, а потом и вовсе, не сказав нам ни слова, вышел за ворота и отправился вместе с ними по улице.
— Куда отправился? — Опешил я от описанной приятелем картины.
— Так в сторону Бабайки, — обозначил мне направление для поисков Афоня. Между прочим, тоже не сильно здорово, Бабайкой назывался район Павловска, примыкающий непосредственно к порту. Надо отдать ему должное, увидев, как нахмурилось мое лицо, Афоня не стал долго раздумывать, предложил: — так что, идем на поиски?
Отвергать предложенную мне помощь я не стал, кивнул только, после чего с самым решительным видом полез в Пашкин рюкзак. Магия магией, а два лишних выстрела, в случае возникновения дополнительных серьезных неприятностей, разумеется, тоже не помешают.
Через пару минут мы с Афоней, одетые в форменные шинели и фуражки гимназистов, уже шагали в указанную приятелем сторону.
— И как мы его здесь будем искать? — Задумчиво протянул Афоня, когда мы достигли поворота улицы, и здание нашей гимназии окончательно скрылось с наших глаз. По обе стороны от нас тянулись линии заборов, перемежающиеся в основном не высокими фасадами частных домов, и, что особенно характерно для дневного времени, ни одного человека прохожих вокруг. Даже спросить не у кого.
— Хм, — призадумался и я, — а давай, пойдем по обе стороны улицы, слушая при помощи заклинания Направленный Слух, что там, в домах и за заборами творится. Ты же, насколько я помню, это заклинание тоже неплохо освоил. И прохожих, когда встретим, тоже будем спрашивать.
— Так это мы до самого вечера будем ходить, — приуныл мой спутник, но, тем не менее, послушно отдалился от меня на противоположный край улицы и медленно пошел вдоль забора, кастуя в сторону домов по своей стороне улицы указанное мной заклинание.
— А ты заметил, что Георгади тоже не было в классе после большой перемены? — Поинтересовался у меня Афоня, когда мы, без всякого результата пройдя первый квартал, встретились, достигнув перекрестка. — Приятели его оставались на местах, а Гектор куда-то пропал.
— Нет, не заметил, — задумчиво отозвался я. Ситуация после получения подобного известия начинала казаться мне все более и более мрачной.
До самого вечера нарезать круги по Бабайке нам все же не пришлось. В принципе, этот райончик и так был довольно таки невелик, так при прохождении мимо одного из строений, похожего не на жилой дом, а, скорее, на большую конюшню или склад, среди прочих голосов его обитателей, я, при помощи своего заклинания Направленного Слуха, вполне отчетливо смог расслышать голос Гектора.
— … Грустно тебе, наверное, будет жить без яиц, — услышал я вполне узнаваемый голос этого поганца, — но зато ты всю свою оставшуюся жизнь проведешь среди красавиц. Отец пообещал мне лично попросить эфенди Абдуллу о том, чтобы в Трабзоне тебя кастрировали и продали в гарем какому-нибудь знатному бею….
Кажется, нашел. Только что же теперь делать. Под пристальными взглядами парочки смуглых джигитов, стоявших возле входа в здание, я с самым незаинтересованным видом прошел дальше по улице, успев еще расслышать довольное хихиканье мстительного грека:
— … Мужайся, Павлик, пока можешь, недолго тебе это осталось. Фелюга, на которой
