Тебе геймовер! - Дмитрий Маслов
Я забрался в салон. Здесь не осталось ничего лишнего: никаких удобств, кроме водительского кресла и крохотного сиденья для пассажира. Зато весь кузов был усилен сваренными трубами для того, чтобы машина могла выдерживать большие нагрузки.
— Заводи! — крикнула Лиз.
Я повернул ключ в замке зажигания, и крутанул стартером. Двигатель завёлся с пол-оборота и ровно загудел облегчённым выхлопом.
— Погазуй! Только не поднимай выше четырёх! Турбина ещё не прогрета.
Я несколько раз нажал на педаль газа, контролируя стрелку тахометра.
— Хорошо! Глуши!
Заглушив двигатель, я вылез из машины и подошёл к Лиз. Она убрала подпорку и аккуратно захлопнула тяжёлый капот. На нём чёрной краской были нанесены цифры один и восемь.
— Номер восемнадцать, — подметил я.
— Ага. Давай-ка поставим вот это, — Лиз подошла к толстой железной плите, стоящей сбоку от машины.
— Передняя броня?
— Она самая!
Мы взялись с двух сторон за плиту, подтащили её к передку, подняли и повесили на торчащие из-под решётки радиатора крепления.
— Ключ на девятнадцать! — попросила Лиз.
Я достал из ящика с инструментами накидной ключ и подал ей.
— Говорят, ты отлично водишь! — сказала она, не отрываясь от работы.
— Интересно. И кто же тебе это сказал?
— Ой, да перестань!
Наш разговор прервала троица, внезапно подошедшая к машине.
— Что, новый водила? — надменно спросил самый наглый из них.
— Валил бы ты отсюда, Кит! — не оборачиваясь, ответила Лиз.
— А что такое? Боишься, что я расскажу ему, куда подевался твой прежний?
— Слышь, ты, — решил встрять я, — ничего я не боюсь! Оставь эти байки для своих собутыльников!
Лиз упёрлась обеими руками в железную плиту, глядя на бетонный пол. Тяжело вздохнула и принялась дальше закручивать гайки.
— Ну так расскажи сама! — предложил небритый толстяк и с издёвкой добавил: — Береги его!
— С тобой так скоро совсем никто работать не будет! — сиплым голосом сказал следом его дружбан.
— Давайте валите уже! — ответил я.
Все трое хором заржали и пошли обратно к себе. Я понял, что это была одна из других команд. Кит. Какое странное прозвище. Хотя этому неповоротливому жирдяю оно вполне подходило.
— Сраный мудак! — выругалась Лиз и кинула ключ в ящик. — Не слушай его, он просто придурок.
Она вытерла руки и поправила свои шорты.
— Нам пора выдвигаться. Идём, я покажу тебе, что к чему.
Мы залезли в салон и Лиз рассказала, чем была оборудована её машина и какие приёмы борьбы с конкурентами имелись в нашем арсенале. Из её слов я сделал вывод, что водителем буду я, а она возьмёт на себя всё остальное.
— Заводи! На семи с половиной отсечка. Но движок старый, так что будь с ним поласковей. Третью передачу иногда выбивает, просто придерживай. И турбина. Она подхватывает поздно, примерно с трёх с половиной тысяч, ты почувствуешь.
— Ясно, — ответил я.
— Ещё из-за переднего щита при резком торможении машина клюёт носом, нужны амортизаторы пожёстче, просто имей в виду…
Как и в любой другой гонке, наша задача заключалась в том, чтобы прийти к финишу первыми. Это было главным и единственным правилом. Других правил здесь не существовало. Иными словами, всем и каждому разрешалось делать абсолютно всё для того, чтобы победить.
— Поехали! — взглянув на приборы, сказала Лиз.
Я выжал сцепление, включил первую передачу, и, опустив ручник, плавно тронулся.
Выехав из ангара, мы оказались на улицах города. Это было странное место. Некоторые здания были частично разрушены. Светофоры работали, но по пешеходным переходам и тротуарам никто не ходил. Город будто вымер.
— Тренировочный заезд уже начался, — объясняла Лиз. — У нас есть примерно пятнадцать минут, чтобы ты изучил маршрут. Сейчас режим тишины. Никто не стреляет. За нарушение режима во время тренировки последует дисквалификация. Так что постарайся никого не таранить.
Съехав с эстакады, мы свернули на оборудованную трассу. Вдоль всей дороги через каждые пятьсот метров были установлены большие экраны, транслирующие гонку. И сейчас зрителей знакомили с участниками, по очереди показывая каждую команду.
— Смотри! Вон, вон! Это же мы! — закричал я.
На экране мы с Лиз стояли перед капотом, а камера делала оборот вокруг нашей машины, показывая её со всех сторон.
— Когда они успели? — недоумевал я.
— Здесь крутятся очень большие деньги, — высунув голову из-за кресла, ответила Лиз. — Это прежде всего шоу, Макс. А здесь умеют делать классные шоу!
Она копошилась сзади, гремя чем-то металлическим. А закончив, снова села на место пассажира. У неё не было такого же кресла, как у меня: вместо него к полу было приварено узкое сиденье без спинки. Это было сделано специально, видимо, для того, чтобы быстрее перемещаться к пулемёту и обратно.
— Лиз, а что случилось с твоим старым водителем? — из чистого любопытства поинтересовался я.
Вдоль трассы по обеим сторонам дороги лежали бетонные блоки. Ими же были перекрыты все повороты и любые съезды с трассы. Если бы кто-то захотел покинуть эту гонку раньше времени, то не смог бы этого сделать.
— Ну, как тебе сказать… — пыталась подобрать слова Лиз. — Он слегка приболел.
Она улыбнулась. Но я уже понимал, что это была ложь.
Глава 13. Опасные гонки
— Лиз, а если по правде, что с ним случилось?
Я старался не переигрывать, но любопытство было сильнее. Эта загадочная история с исчезновением прежнего водителя, полагаю, была нужна, чтобы как-то объяснить моё появление здесь.
— Он, как и ты, задавал много вопросов… — ответила Лиз.
— И, видимо, узнал что-то, — закончил я начатую ей мысль.
— Я не хочу сейчас говорить об этом. Давай сосредоточимся на гонке. Обещаю, что отвечу на все вопросы, если… — она ненадолго задумалась, — ты довезёшь нас до финиша.
Сначала я подумал, как же это банально и просто: мол, не хочу говорить об этом. Но потом это обещание, оно прозвучало так странно. Будто могло быть иначе. Мне даже как-то расхотелось шутить.
Мы, не спеша, двигались по маршруту. Я привыкал к машине и старался вовремя переключать передачи. Но пока получалось не очень. Мне никак не удавалось подгадать нужные обороты, и иногда я всё ещё забывал про вылетающую третью.
Лиз спокойно сидела и делала вид, что ничего не замечает. Если бы кто-то вёл так мою машину, я бы ему уже давно вырвал руки. А Лиз будто было всё равно. Её лицо не выражало ни капли эмоций. Она просто молча смотрела на дорогу, размышляя о чём-то своём.
Я вспоминал, как она говорила о своей машине, называя её малышкой. Поэтому
