Ключ - Андрей Дубравин
Но самый большой бонус открыла «троечка». Понятно, что дальнейшие развития уровней принесут еще больше плюсов. Но я говорю по «пока». Так вот на третьем уровне мои файерболы превратились плазмаболы. Я научился разогревать пламя до десятков тысяч градусов. Теперь шары исправно прожигали не хилые дыры в теле манекенов. Сейчас осваивал «огненный бич».
Размеры стены не выросли, но подросла температура. Теперь она была не рыжего пламени, а благородного сине-белого. Мариз пояснила, что теперь я выдаю пламя порядка 1200–1500 градусов. И представьте, что такая стеночка покажется у вас на пути? Не хочется? Сам не хочу с такой встречаться. Не потому, что боюсь. Мне-то ничего не будет — защита с ростом уровня тоже росла, но снова стану голым королем. А это неприлично. А, если рядом дети? А вот Мариз такие мои огненные стриптиз шоу нравились. Я в процессе обучения регулярно сжигал на себе одежду дотла. А телу, хоть бы хны. Вот такой я неуязвимый.
Ну, это я, конечно, загнул. Если мне был неопасен огонь, то все остальное: пуля, штык, яд, удавка, могли легко меня отправить к праотцам на не этот свет. Я мог захлебнуться и утонуть, меня могли переехать трактором или даже легковым авто. К летальному исходу мог привести кирпич, упавший на голову, да мало ли способов лишить человека жизни, даже если он Ключник. Правда, от не смертельных ран и множества привычных для человека вирусов выручала Выносливость. Не только ссадины и ушибы сходили за кратчайшее время, я перестал болеть. Яна пояснила, что уповать на это не стоит, Та же сибирская язва — для меня смерть, но в силу прокачанной регенерации — долгая и мучительная. Так что до неуязвимости Супермена, которого свалить мог лишь криптон, мне было еще далеко.
Глава 10: Есть терпенье — будет и уменье. Часть 2
Праздник на душе в мой второй день рождения подпортил не тот факт, что со следующего дня я начну изучать танцы и вокал. Зачем? Вот и я спросил об этом Яну. Понятно, что я малолетка, как Ключник, но выступать в школьном хоре мне не грозит. Но оказалось все банальней. Таким образом Яна намерена прокачивать во мне Восприятие и Интеллект.
— Музыка творит чудеса. Слышал про помидоры и классическую музыку?
Про этот факт я слышал и даже читал. Ботаники заметили, что любые растения развиваются лучше, если им включать хорошую музыку. Не обязательно классическую, можно даже рок, но главное, чтобы в этой музыке была гармония.
— Вот и на мозг человека музыка оказывает потрясающий эффект. Ей даже лечат головные боли и психические расстройства. А вокал развивает чувства, играть же ты на фортепиано не умеешь? — Я кивнул головой в знак согласия, но покачал ей в стороны. Типа «да, но нет».
— Вот то-то же, не умеешь, а петь сможет любой, тут навыков не нужно. Танцы же пользу окажут на Ловкость, Восприятие и Интеллект ибо будешь ты танцевать польки и полонезы под хорошую — правильную музыку. Не под недорозумение реперов и тик-токеров точно.
Я сник. Осваивать ля миноры и танцевальные па — не хотелось. Говорю же — лентяй. печаль увидела Мариз.
— Не было грустно, пока крестьянка поросенка не приобрела.
— Баба порося.
— Что баба порося? — не поняла француженка.
— Купила. Правильно говорить: «Не было печали — купила баба порося».
— Ой, это нюансы. Смысл я правильно передала.
— Ага, а, если я скажу по-французски смешить вместо щекотать- ласкать?
— Ты на миньет намекаешь? — воодушевилась Мариз (фр. faire des minettes — (символьно-разговорное) переводится, как «щекотать», «ласкать». — А ты знаешь, что оральные ласки придумали египтяне? Древние, которые. Согласно мифу, злой Сет, бог ярости и песчаных бурь, убил своего брата Осириса и разрубил на куски. Безутешная вдова Исида, олицетворение плодородия, женственности и материнства, собрала тело возлюбленного и через вылепленный из глины пенис «вдохнула» в него жизнь. Ну, как она вдыхала, ты догадался.
— Нет, — шутливо ответил я. — Не догадался.
— Хорошо, — улыбнулась Мариз, — я тебе потом покажу этот факт возрождения Бога, так сказать будут божественный мин…
Договорить она не успела. На сцену выплыла Ядвига, как всегда злая. Увидев меня и мурлыкающую Мариз, Ягу словно муха Це-це поразила методом кусания.
— Нет, Шур, те не имбецил, ты точно дебил. Я тогда не ошиблась, — рявкнула она мне и попыталась залепить пощечину, не вышло. Уроки рукопашки сделали свое дело. Удар я не стал парировать, просто сместил корпус, чтобы ладонь не достала до лица. Яга плюнула под ноги что-то прошипела, дернулась и ушла. Я смотрел ей вслед, а настроение поползло к шкале «минус». Яркие краски осени сразу как-то подвяли, да и солнышко перестало светить ярко, его словно дымкой подернуло.
— Чего это она? — спросил я у Мариз.
— On dirait que c'est de l'amour, mon ami, — ответила на своем парижанка. (Похоже это любовь, мой друг — перевод). — И ревность.
Последнюю фразу она сказала по-русски, но и первую часть я понял безе переводчика, так как в моем языковом арсенале был и французский язык.
— Ревность? С чего бы?
— А все с того же. Отдать приказ сердцу нельзя — выдала очередной перл Мариз. После этого и она ушла.
Глава 10: Есть терпенье — будет и уменье. Часть 3
Я пришел к Яне. Не для того, чтобы пожаловаться. Только когда на душе кошки скребут, хочется с кем-то поговорить. Наставник не было жилеткой, в которую можно поплакаться, зато обладала знаниями. А у меня были вопросы. Вот и решил скорбь душевную погасить тягой к знаниям.
— Яна, а почему Ключ не беспокоит меня больше? Он же, когда розу искал, нудил, как больной зуб: «Иддддии, ищииии». А сейчас
