Качели судьбы 4 Пертурбации и козни - Александр Евгеньевич Сухов
Стоит также отметить, что помимо материальных благ, много чего интересного оказалось в моих загребущих ручонках. Короче, мой внутренний «хомяк» азартно потирает потные от волнения ладошки, и громко горланит: «Иех! Развернусь!». Однако в пику ему «жаба» квакает: «Погодь, Хомка, рано тратить, надо бы еще добра поднакопить». В этом я вполне солидарен с земноводным. Светить добытыми богатствами пока не время. Вот примелькаюсь, наберу общественного веса, собственным поместьем обзаведусь, гвардией, чтобы меня защищала. А пока я еще никто, и звать меня никак, несмотря на то, что потомственный князь. Хе-хе! Тут мне вспомнился приснопамятный Мышкин главгер «Идиота» Достоевского. Так что здесь я пока что-то типа этого князя. Аналогия, конечно, не совсем удачная, я не такая размазня, как тот Лев Николаевич, к тому же, побогаче буду некоторых кичливых бояр. А что пока не известен в широких кругах знати, так мне оно и не надо, ибо скромный я. Ну до поры до времени скромный.
Поскольку выгребал из подземного хранилища все подряд без сортировки, частенько среди деталей защитной экипировки, оружия, останков боевых големов, защитных и боевых артефактов и всякого прочего добра попадались части тел «ангелов». Так что первой моей задачей было отделить органику от неорганики и поместить её в отдельное хранилище с тем, чтобы впоследствии захоронить где-нибудь на просторах Пустошей. Выкинуть просто так рука не поднимается — все-таки воины сражались за какие-то свои идеалы. Обойдусь без помпы, просто закопаю поглубже, чтобы монстры не растащили и обозначу могилку надгробным камнем, на котором напишу что-нибудь в духе: здесь покоятся герои былых времен и неведомых войн.
За сортировкой трофеев не заметил как пролетело время. Шумной толпой затарившиеся всем необходимым охотники вывалили из лавки и направились в сторону «Привала странника».
Наши переговоры с Зябкиндом заняли довольно много времени. Этот хитрован честно заплатил оговоренную тридцатку за поджелудочную железу тестудины Гонсалвиша, еще пять сотен накинул сверху за саму тушу, а вот остальные два десятка «черепах» выкупать хотя бы по пять штук за каждую категорически отказался. Максимум, что он предлагал — это три тысячи. Ну что же, коль не хочет, не один он тут торговец. К тому же, мне на квадрике три часа езды до Тобольска, где каждую тушу оторвут с руками за семь, а то и все восемь тысяч. А пять кусков, что я запросил за трофеи — это цена лишь для моего постоянного покупателя Моисея Абрамовича, в знак, так сказать, наших добрых отношений и будущего плодотворного сотрудничества. Короче, изложил все это в самой доходчивой форме хитрожопому представителю хитрожопого народа. А еще добавил, что если Зябкинд не выкупит туши по моей цене, не видать ему более ништяков от Ивана Силаева. Проняло, внял и тут же, не торгуясь подписал чек на сто десять тысяч, аккурат за двадцать две дополнительно добытые мной «черепашки».
На этом наш торг не закончился. После того, как я выгрузил добычу на закрытом от взглядов посторонних высоким забором заднем дворе и сдал её на попечение наемных работников Зябкинда, тут же выложил перед торговцем одного тигрокрыса. Поначалу Моисей Абрамович отнесся к этому с непониманием, даже скептически, мол, двор и без того до упора завален мясом, которое еще предстоит переработать, таки, для чего ему эта никчемная хрень. Но я настоял на том, чтобы тот принес свой магический сканер и с его помощью произвел тщательное обследование данного биологического объекта.
Недоумение и скепсис недолго царили в душе предпринимателя. После того, как артефакт выдал результат обследования туши тигрокрыса и обнаружил в ней кучу весьма ценных ингредиентов, вдобавок не опознал животное, точнее опознал, как ранее неизвестный науке вид, у старого еврея аж ручонки затряслись от волнения и предвкушения будущих доходов. Несмотря на свою прижимистость и расчетливость он без торга выложил за каждую из пяти туш запрошенные мной десять тысяч. Почему за пять, а не за шесть? А потому, что по пути домой я собираюсь заглянуть в Гильдию Поисковиков, которую чаще всего называют Гильдией Охотников и обозначить себя как первооткрывателя нового вида монстров Пустошей. Тигрокрыс Засекина-Силаева, как вам? Ха-ха-ха! Шучу, конечно, я не какой-нибудь неизвестный мне Гонсалвиш, чтобы присваивать свою фамилию каким-то страховидлам. Пусть будет просто «тигрокрыс», но в анналы непременно запишут меня, как первого охотника, коему повезло добыть данное животное, как оказалось, весьма и весьма ценное.
Пока Зябкинд орудовал своим магическим сканером, я успел «срисовать» с этого артефакта структуру всех внедренных в него заклинаний и записать их в свою чародейскую «книжицу». Кстати, это первый встреченный мной здесь артефакт, способный взаимодействовать с Мировой Информационной Сетью, иначе откуда бы ему «знать», что тигрокрыс не абы что, а неизвестный науке зверь. Занятно, весьма занятно.
Вне всяких сомнений, некоторые из здешних артефакторов шагают в ногу со временем и не чураются в своих исследованиях приобщаться ко всяким нововведениям. Побеседовать бы с создателем этого чуда магической техники, глядишь, чего полезного для себя почерпнул. Однако этот прожженный прощелыга утверждает, положа руку на сердце, что артефакт достался ему в наследство от покойного батюшки, и о его происхождении Моисею Абрамовичу ничего не известно. Врет, конечно, но применять к нему специальные методики дознания не стану, из-за этических соображений — не стоит копаться в мозгах человека, достойного уважения. А на заинтересовавшего меня специалиста от артефакторики я непременно выйду, поскольку «руку мастера» запомнил. Попадись мне теперь любое из его творений, я смогу на него выйти, если, конечно, он дотянул до наших дней. Будем надеяться, что жив-здоров, поскольку срок жизни чародеев намного более продолжительный, чем у простых обывателей.
В лавке Зябкинда я провел более двух часов. Как же незаметно летит время, когда общаешься с интересным человеком, к тому же, к собственной выгоде.
Следующим пунктом назначения стало для меня местное отделение Гильдии Охотников. Там я сдал своему доброму знакомому Никите Евгеньевичу Тарханову тушу тигрокрыса
